И вот, за темными зарослями появился отблеск теплого света окон кофейни. Он олицетворял собой портал в другой мир, из мрачных теней в теплоту и благополучие. Кофейня была круглой формы, отделанная темным деревом, с витражным окнами, создающими круг света вокруг здания. Это добавляло нереальности после темных сумерек я вышел к светящемуся ковчегу надежды. Внутри было тепло и уютно, тяжелые двери не пропускали промозглый ветер. Интерьер был отделан темными породами дерева, из него же были сделаны небольшие квадратные столики на двух персон. Вероятно, цвет интерьера был выбран для создания аналогии с названием кофейни. Посетителей в кофейне в это время было мало, я заказал американо и сел за один из столиков у окна, откуда просматривался вход, чтобы сразу видеть, когда придет Аня.
Большие часы над входом неспешно отмеряли минуты, Аня явно задерживалась. О стекло бились дождевые капли, будто тоже хотели перейти из мира сумрака в мир теплоты и кофейных ароматов. Мое внимание захватил желтый листок, постепенно сползавший по стеклу вниз, куда-то в темноту, в редкие потоки воды и небольшие лужи, где его дожидались такие же желтые и красные собратья. Мне стало казаться, что время перешло от линейного движения к спирали, затягиваясь и набирая напряжение, чтобы разрядиться какой-то тревожной новостью. В зале сидело несколько посетителей влюбленная парочка, он держал ее за руку и между ними неслись на мысленной волне мечты о счастливом будущем, сидящий в ноутбуке человек средних лет, и одинокая девушка, ждущая неизвестно чего за чашкой давно остывшего латте. Мне казалось, что мир сузился до зала кофейни, а те, кто вне его, обречены на безвременье и страдания. Мне хотелось закурить, но в зале курить нельзя, а возвращаться в мир за толстыми темными дверьми было выше моих сил. Беспокойство росло во мне, подобно ледяному кому, катящемуся с горы и цепляющему к себе все больше снега и мокрой листвы, что осталась под ним.
Я открыл мессенджер и написал «Я на месте, а ты где?». Одна галочка оповестила меня, что сообщение не доставлено. 1942 Сестра был (а) в сети. Я набрал ее номер абонент не отвечает, или временно недоступен.
С виду могло оказаться, что я глубоко о чем-то задумался, но на самом деле я был в прострации в голове совершенно не было мыслей, прежняя тревожность сменилась мысленным вакуумом, которые через несколько мгновений начнет заполнять ледяной ужас. Хотя могли быть разные варианты потери телефона и тому подобных, но на встречу Аня не пришла, а опаздывать на пол часа не в ее правилах.
Я подошел к барной стойке и спросил бармена, бородача средних лет видел ли он Аню и показал ее фото на экране моего смартфона. Он мотнул головой, давая понять, что нет.
Двери кофейни захлопнулись за мной, и я погрузился в разгулявшийся дождь, слезы осени, смывающие летние грезы. Ветер будто хотел сбить меня с ног, швыряя в меня порывы ветра, остатки листвы, я поднял ворот пальто и двинулся к проспекту, где-то там меня уже ждало такси, вызванное через приложение.
Я буквально упал на заднее сиденье желтого седана, безликий водитель уточнил на Варшавскую? Да. Автомобиль помчался по проспекту, разбрызгивая дождевую воду из луж, водитель, как и я торопился, только я, чтобы выяснить где, моя сестра, а он что бы быстрее взять следующий заказ. Наши разные цели совпали в исполнении, я почувствовал в нем мимолетного союзника, которому правда, было совершенно все равно на мои проблемы. Еще несколько рывков со светофора, крутых поворотов и вот он остановился перед аркой Аниного двора. Всего доброго всего доброго, и наши судьбы с ним разошлись. Я быстрым шагом миновал темную арку и оказался во дворе первое, что я увидел окна на третьем этаже не горели. То, что ее нет дома было почти сто процентов, я открыл своим ключом подъездную дверь и быстро поднялся по лестнице. Звонок глухо расходился в тишине квартиры. За дверью была пустота, которую я почувствовал сердцем.
Я открыл свои ключом дверь и сразу удостоверился, что мои выводы были верные Ани здесь не было. Я закрыл квартиру и направился к соседней, на против. Она открылась почти сразу, как только я прикоснулся пальцем к звонку. Дверная створка отошла на длину цепочки и оттуда появилось сморщенное лицо соседки, Аллы Николаевны. Я был с ней шапочно знаком. Алле Николаевне было за 70 являла собой контроль за домовым имуществом и карающую длань для тех, кто на него так или иначе покушался, носила сомнительный титул старшая по подъезду.
Здравствуйте Алла Николаевна, это я, Виктор, брат Ани, что напротив живет, вы ее сегодня видели?
Здравствуй Витя, видела я ее.
Во сколько?
Во сколько, во сколько. соседка погрузилась на миг в раздумья. в девятом часу. На работу она пошла, наверное, а я выгуливала своего Фросика. Фросиком была такса соседки. Такая же старая и бдительная, лающая на всех незнакомцев сразу.
«На учебу» мысленно поправил я соседку. А потом вы ее не видели?
Нет, я что слежу за ней что ли? «Такие милые старушки следят за всеми, кто находится в их зоне обитания. подумал я»
Спасибо, если увидите ее сегодня или завтра, передайте что я заходил, искал ее.
А что, что-то случилось, телефона у нее нету что ли мобильного? Алла Николаевна органически чувствовала тревогу и потенциально интересные ситуации, которые можно было обсудить с такой же Аллой Николаевной из соседнего подъезда.
Нет нет, ну что вы, все в порядке. Всего доброго. я отсалютовал кивком головы и скрылся на лестничном марше.
Подъезд был плохо освещен, что создавало атмосферу мрачности, особенно этому способствовали разные рисунки на стенах от оккультных знаков трех шестерок и пентаграмм, до обвинения в проституции неведомой Насти. Периодически стены красились, но помогало это ненадолго.
Мне казалось, что судьба ждет от меня неких последовательных действий, подобных шахматному дебюту, чтобы получить информацию, что происходит и с каждым моим ходом важность информации росла и незнание порождало холодные дуновения страха в мыслях.
Выдвину королевскую пешку я не получил значимого результата неведомый оппонент не раскрыл своих замыслов, и вновь настало мое время захватить центр поля, задействовав коня. Я открыл мессенджер и написал Лизе, близкой подруге Ани «Привет, ты сегодня видела Аню?», не прошло и минуты как пришел ответ «Привет, видела на учебе, а что?», «Не могу с ней связаться, ты не знаешь где она может быть?», «Она сказала, что сегодня вечером встречается с тобой». Круг замкнулся, значит что-то случилось.
На мое молчание она ответила новым сообщением «Что-то случилось?» Конечно что-то случилось, Аня куда-то пропала, разные обрывочные объяснения ситуации вертелись в голове, но опереться на них было невозможно. На экран смартфона упала капля дождя, размыв наш диалог. Я протер экран рукавом и написал «Пока не знаю», она ответила тут же «Я приеду, где ты?», «У Ани во дворе», «Буду через 15 минут».
Я остался стоять под козырьком подъезда, он не спасал от косого дождя и потоков холодного ветра, со стороны могло казаться, что я кого-то караулю с недобрыми намерениями, чтобы вороваться в подъезд с запоздалой школьницей, возвращающейся с вечернего кружка и напасть на нее в лифте, например.
Ощущение времени пропало, я смотрел на темные окна соседнего дома, казалось, что там, за окнами тоже идет осенний дождь. Двор осветили лучи фар въезжавшей машины, седана бмв черного цвета одной из последних моделей. За рулем была Лиза, она открыла окно Привет, садись ко мне.
Лизе было двадцать с небольшим лет, она обладала стройной фигурой, с красивыми формами, русые волосы и тонкие черты лица придавали ей аристократичность, зеленые глаза притягивал поклонников в университете. Лиза имела рост примерно метр семьдесят, что делало ее эффектной и заметной в обществе в совокупности с внешними данными. Она улыбнулась мне тревожной улыбкой. На ней была облегающая кожаная куртка с такими же брюками темного цвета, а голову покрывал красный берет, делая ее внешность еще эффектнее. Родители Лизы были дипломатами, этим объяснялся ее уровень жизни, дорогое авто и независимость в действиях.