Девочка сжалась, словно от внезапного удара. В момент развернувшись, Женька окинул поселковых стальным взглядом:
Кто?
Другому чужаку-выскочке деревенские сорванцы за такое мигом устроили бы взбучку, но он был оттуда из-за колючей проволоки, один вид которой приводил в трепет их родителей. Оцепенев на мгновенье, они вытолкнули остряка на середину комнаты.
Извинись перед ней, брезгливо распорядился Плесков, глядя с негодованием на остальных, не стыдно, человеку плохо, помогли бы чем!
После занятий Женька демонстративно на глазах у всех пошёл её проводить
Дома шокированная матушка устроила Женьке разнос:
Как ты мог забыть, кто мы и кто она! Что теперь люди вокруг думать станут?
Разве сильный не должен протянуть руку слабому? возразил сын. Это ведь не тюрьма! Если дальше так пойдёт, я туда больше ни ногой.
А если б они тебя избили до полусмерти, да ещё, не дай бог, покалечили бы? матушка неожиданно расплакалась.
Женька угрюмо смолк. О возможных последствиях своей выходки он явно не задумывался. Мать тоже замолчала, отрешенно глядя в окно.
Я больше так не буду
Что ты как маленький, буду, не буду, станешь постарше, ещё, как будешь! Она хоть приличная девочка?
Женька облегченно кивнул головой:
Только очень худая, подкормить бы немного
Хорошо, я ей кое-какие тёплые вещи соберу, зима на дворе
Через пару дней местная красавица, улучшив момент, подошла к Женьке на переменке:
Слышь, мальчуган! Деньги маманя тебе даёт? Женька вспыхнул и с готовностью позвенел мелочью в кармане. Пацаны предлагают в решку сразиться. Выиграешь все твои, а проиграешь, дам себя потрогать, только больше ни-ни, мы не городские, до свадьбы себя блюдём.
А как же твои кавалеры? смешался он.
Пусть рожи чумазые отмоют, тогда у них спрошу,ну так, что?
Она придвинулась совсем близко, стараясь поймать его взгляд, а когда, наконец, поймала, зрачки её глаз зазывно расширились, и в них сверкнуло такое, чему, ещё мгновение, и Женька не смог бы противостоять. Покраснев, как ошпаренный рак, от макушки до пят, он вытряхнул перед ней всю мелочь из карманов и молча удалился.
Своей соседке он не сказал ни слова, но та по косым взглядам соперницы и не смотрящему в сторону поселковых Женьке, догадалась сама.
Дружбу предлагала? неожиданно спросила девочка, когда после уроков они по обыкновению шли в сторону её дома.
Что-то в этом роде, выдавил из себя Женька и, вспыхнув, отвернулся, в решку на интерес сыграть.
А интересом будет она. Логично, городской парень, наверняка, при деньгах, зачем добру зря пропадать. И перед подружками потом форсить можно. Ни к чему тебе всё это, успеешь ещё, нахмурившись, девочка ускорила шаг. Давай прощаться, у меня дома дел невпроворот. Тётка с работы такая усталая приходит.
Пройдёмся ещё немного, умоляюще попросил Женька, а потом я помогу тебе.
Сама разберусь, не мужское дело по хозяйству хлопотать, она приостановилась, послушай, у вас дома какие-нибудь книжки есть? Женька недоуменно кивнул. Тётка затемно на работу встаёт и ложится очень рано. По вечерам даже поговорить не с кем, жалобно пояснила девушка, у нас в детдоме хоть библиотека была. А ты сам читать любишь?
Школьная программа такая скука. Мама из библиотеки Жюля Верна и Майн Рида приносит. Мне приключения больше по душе.
Соседка наморщила лобик:
А мне Лермонтов нравится, особенно, «Мцыри». Там про таких как я, написано
Подоспел Новый год с крепким январским морозцем, за ним закрутил метелями февраль. Бывало, что вьюжило по несколько дней кряду. На это время посёлок погружался в спячку, напоминая о себе жидкими дымками печных труб и еле теплящимися огоньками в подслеповатых окошках.
«Двадцать тысяч лье под водой» и «Таинственный остров» дочитаны до конца, Женька слоняется из угла в угол, пытаясь выдумать себе ещё какое-нибудь занятие. У отца рядом с кроватью массивный трофейный «Телефункен». В закуток родителей, за ширму, вход строжайше запрещён, но скука смертная, и Женька наконец, решается. Чтобы отец не догадался, он замечает место ползунка на шкале, и начинает крутить ручку настройки. За окнами метёт позёмка, из динамиков доносятся таинственные шорохи и свисты, сквозь которые иногда слышны разноязыкие голоса. Женьке начинает казаться, что он дрейфует на льдине по бескрайним северным просторам. На материке его давно считают погибшим, и только одна-единственная девочка продолжает ждать
За этим занятием Женька напрочь, забывает о времени, и его застаёт рано пришедшая с работы матушка. Сделав вид, что ничего особенного не произошло, она подсаживается к сыну:
Какой огромный мир нас окружает, и всюду такие же, как мы, люди. Обидно прожить жизнь, так ничего о них и не узнав. У меня не получилось, война помешала, мать задумчиво умолкает. Кем ты теперь хочешь быть? неожиданно интересуется она.
Лётчиком или моряком, немного помедлив, отвечает Женька.
Матушка шутливо морщится:
Это раньше юноши из приличных семей шли исключительно на военную службу. Отец говорил: сейчас самых талантливых ребят посылают учиться на физико-математические факультеты. Представляешь сынок, станешь учёным с мировым именем. И на международной конференции лет через пятнадцать-двадцать будешь делать доклад. А я буду слушать радио и хвалиться соседкам: это наш старший сын, наследник, она мечтательно вздохнула.
Для этого физику с математикой надо знать хорошо. Вот если б мы жили в Москве или Ленинграде, а здесь, сама видишь, какая школа
А как Ленин со Сталиным и остальные революционеры учились? Женька недоумённо пожал плечами. В тюремных библиотеках книги брали, и не просто читали вникали в суть написанного. Потом обсуждали, спорили, чтоб отстоять свои убеждения
У Женьки загорелись глаза:
Не в тюрьму же мне садиться! Вот если бы ты меня как-нибудь эти книжки принесла.
Немного подумав, мать кивнула и поднялась:
Это лучше, чем без дела слоняться и попусту мечтать. Надо только с отцом посоветоваться. Пойдём обедать, и приёмник выключи, отец вернётся скоро
Как только метель немного утихла, Женька, стремглав побежал в школу. Барак стоял почти пустой, поселковые сидели по домам.
Тётка мужчину привела, сообщила ему девочка. Вечерами самогонку приносит, выпьют, потом он у нас ночевать остаётся, в её глазах появилась тоска. По утрам так недобро поглядывает на меня. Тётка срывается, чуть что, куском хлеба попрекает, дескать, лишний рот. Боюсь, скоро за самогонку и меня под мужиков подкладывать начнёт. Пока не поздно, надо ноги делать, а куда? Детдом закрыт давно
Вы ведь с ней родственники, удивился Женька. Только никогда понять не мог, как ты к ней из детдома попала?
Очень просто: не тётка она мне вовсе, чужая совсем. Своих детей отродясь не было, мужик из-за этого к другой ушёл. Сама полжизни по съёмным углам мыкалась. Когда детдом расформировывали, уговорила меня, мол, вдвоём веселей. Нам комнатку в бараке выделили прошлой осенью, девочка окинула Женьку осторожным взглядом. Сначала удочерить меня хотела.
Давай моей маме всё расскажем, предложил он, может, они с отцом смогут помочь, напишут куда следует.
Только с письмом не затягивай, я так долго не протяну
Когда в мартовском снеге появились первые прогалины, оказалось мать девочки жива, и обосновалась в Средней Азии. Плесков-старший отдал ответ на официальном бланке жене, а та показала его Женьке.
Твоей подруге надо помочь собраться в дорогу, озабоченно заметила она. Вот только как отправить, ума не приложу. Сама она несовершеннолетняя, да и женщина, с которой живёт, может быть против.
На следующий день Женька, чтобы успеть, проснулся раньше обычного и пулей понёсся в барак. На полдороге он внезапно остановился, как вкопанный. «Она ведь уедет насовсем, и я никогда её больше не увижу, дошло до него. Может, пока ничего не говорить? Это будет подло, решил Плесков после мучительных раздумий. Кто я ей? Просто знакомый, протянувший однажды руку помощи. А там мать»