Во-вторых, нас догнал дождь. Да не дождь! Обвальный ливень!
От самого Новосибирска мы убегали от тяжело бегущих за нами иссиня-черных туч, но все-таки они нас настигли.
В этот момент мы поняли, что такое Сибирь, потому что температура воздуха упала до плюс десяти градусов, и погодка стала напоминать осеннюю. В какой-то момент я услышал, как зубы стали выбивать замысловатую дробь.
Темнело, мотоциклы вязли в грязи, по краям дороги тянулась глубокая, наполненная мутной водой канава, а за канавой шел непроходимый, неприветливый лес.
Дорога опустела, надо было останавливаться на ночевку, но съездов не было, не было здесь и кемпингов, это мы знали по рассказам бывалых мототуристов.
Короче, влипли! До следующего города, это был какой-то Тайшет, было километров двести, не меньше, и было непонятно, что делать.
Наконец, Кроха притормозил на каменистом пригорке, поднял вверх стекло, а я остановился рядом.
Чего делать будем, камрад Леха?
Я пожал печами.
Чего! Искать ночлег надо, вот чего!
Короче, первый же съезд наш?
Я только кивнул в ответ шлемом, опустил стекло. Поставить под таким дождем палатку и не намочить спальники это еще изловчиться надо, но выхода не было.
Мы миновали деревеньку, на улицах которой не было ни души, а в окнах не мерцало ни единого огонька, и снова углубились в лес. Почти совсем стемнело. Все труднее стало ворочать рулем: было холодно, неприютно и немного тревожно.
Этот съезд заметил Кроха неприметную дорожку, уходящую куда-то направо, в темные дебри леса. Съезд почти скрывала нагнувшаяся над дорогой береза. Мы по очереди поднырнули под ее длинные ветви и поехали в темноту. Свет фары выхватывал из темноты то ветку молодой сосны, то обочину. Посверкивали капли дождя.
Неожиданно дорогу преградил шлагбаум. Для мотоциклов преграда была чисто символической: мы объехали его по кустам, и направились дальше.
Потом мы, конечно, не раз думали, что не надо было этого делать, но как говорится, «Хорошая мысля приходит опосля!»
.Метров через пятьсот мы снова остановились: дорогу перегородили хлипкие, низенькие ворота из свежих досок. Сверху они были символически замотаны ржавой цепью. Справа виднелся проход для пешеходов. Мы проехали внутрь. Посветили фарами туда-сюда и увидели невдалеке темные заброшенные здания.
Что это было разоренная лесопилка или разграбленная местными воинская часть, нам было без разницы. Главное найти сухой укромный угол.
В отдалении я заметил череду гаражных боксов. Ворота и даже железные косяки были выворочены из проемов, но сами боксы оставались целыми.
Я подогнал мотоцикл к ближайшему гаражу. В нем без труда мог поместиться КамАЗ или БТР.
Пол был замусорен, но здесь было сухо, можно было без проблем приготовить еду, переночевать, потому что над головой была крыша. Крыша! В таких путешествиях начинаешь быстро ценить крышу над головой!
Загнали мотоциклы внутрь, спинали мусор в угол, и через полчаса каркасная палатка была поставлена, на газовой горелке грелся котелок, а мокрые дождевики были развешаны для просушки самым живописным образом. В ход пошли заветная фляжка с коньяком и НЗ огромная плитка шоколада. Фляжка у Крохи была литра, наверное, на три: мы как следует приложились к ней, но кажется, там ничуть не убыло.
А после ужина мы завалились спать, и последней мыслью было, что надо бы завтра встать пораньше, а то мало ли кто сюда может пожаловать. Вдруг мы заехали на частную территорию или еще куда!
Ледяной дождь стучал по утрамбованной площадке перед въездом в гараж, шуршал по траве и по листве, и я вырубился так же быстро, как и во все предыдущие разы.
.Проснулся я от тяжелых шагов рядом. Это топал Кроха. Я расстегнул спальник, высунул из палатки нос.
Солнце поднималось с другой стороны, и в гараже было еще сумрачно, а все пространство перед гаражом заросшая травой дорожка, серый, бетонный забор в отдалении и лес за ним были залиты ослепительным солнцем. Промытая дождем влажная листва трепетала на свежем ветерке. Было еще очень прохладно, но все говорило о том, что день будет жарким. На лицо сразу же спикировал звенящий комар, я хлопнул себя по щеке.
Вылазь! хмуро сказал Кроха, по утрам он всегда был мрачным. Уже полседьмого. Кофа, вон, готов уже.
На примусе пыхтел котелок с остатками воды. Мы позавтракали, собрали вещички, навьючили мотики, выкатили их из гаража, и тут бы нам уехать отсюда подобру-поздорову, переночевали в сухом месте и ладно!
Но я обернулся и присвистнул, потому что ночевали мы, оказывается, на заброшке4. Да на какой заброшке! Мы находились на задворках воинской части, и позади нас был взорванный капонир.
Подкатили мы к нему, я вытащил фотоаппарат и давай фотографировать! Азарт, понимаете?
Да и Кроха был не против, тоже вытащил из кармана смартфон, щелкнул пару раз.
Было понятно, что капонир взорвали много лет назад, плиты и перекореженные куски бетона заросли мхом и травой.
С другой стороны капонира росли кусты, а за ними виднелось пустое пространство. Полез я в кусты, комаров там было! Тучи! Гляжу, а дальше дома стоят, да еще к тому же целые!
Ну тут уж мне комары не комары! Я только Крохе крикнул, чтобы он меня здесь ждал, а сам сквозь кусты продрался. Но Кроха вдруг за мной рванул, видать тоже хотелось посмотреть что да как.
Оказалось, что кроме взорванных капониров тут был командный пункт, кирпичные полуразобранные казармы и какие-то ангары.
В зарослях кроме комаров оказалась еще и мошка́. Ее там просто прорва какая-то оказалась, можно было сгребать с себя горстями. Она забивалась в глаза, лезла в брови, под шлем, в уши.
Отбиваясь от гнуса, мы вывалились на аллею, с двух сторон обсаженную толстыми, старыми тополями. Вдалеке виднелись трехэтажные здания с выбитыми стеклами.
Меня туда как магнитом потянуло! Против солнца снимать смысла не было, надо было зайти с другой стороны.
Но тут почему-то затормозил Кроха.
Давай вернемся! предложил он, оглядываясь.
Надоело ему уже, да и мотоэкипировка к ходьбе не располагала. Солнце поднималось все выше и выше, и через куртку стало припекать. Мы уже довольно далеко утопали от мотоциклов.
Ты иди, покури! предложил я. Я быстро! Одна нога там, другая на трассе!
Кроха поколебался немного, а потом повернул обратно: беспокоился о своем «Абрикосе». Еще бы! Если бы я выплатил за мотоцикл столько, сколько он, да еще изрядно потратился бы на расходники5, я бы тоже от мотоцикла не отходил!
Я рысью понесся к домам, на ходу меняя настройки в фотоаппарате.
Слева из-за зарослей черемухи выглядывала труба котельной, справа, за домами, виднелось длинное, одноэтажное кирпичное здание с провалившейся крышей.
Я зашел со стороны солнца и сделал несколько снимков ближайшей трехэтажки. А потом зашел внутрь.
Воняло плесенью и чем-то тухлым. Облупившаяся дверь на первом этаже оказалась запертой, и я бегом поднялся на второй этаж.
По коридору из торца в торец здания гулял свежий ветерок. Сам коридор был живописен: облезшая краска, осыпавшаяся штукатурка, разбитые плафоны над головой, вырванная проводка и чудом уцелевший агитплакат в серых разводах влаги: все в лучших традициях заброшек.
Я снова взялся за фотоаппарат.
В комнатах было навалено много истлевшего хлама: разбитые настольные лампы, приборы, колбы, закисшие от сырости ворохи старых журналов и стопки желтых книг.
Во мне проснулся археолог. Под ногами попадались части электроприборов, обломки письменных принадлежностей. Самое приметное из того, что я нашел была старая заводная электробритва, на тыльной стороне которой было подобие ключика.
Наконец, я забрел в комнату, где вдоль стены стояли длинные, деревянные ящики, выкрашенные зеленой краской. Выглядели они довольно новыми, и это показалось мне странным. В ящиках лежали подсумки с медикаментами, в отдельных ячейках находилось по две ярко-оранжевые коробочки, похожие на армейские аптечки такие нам показывали в школе на уроках ОБЖ6.