Еще мгновение и сжатое в плотный напряженный комок тело капитана Дики пересекло незримую черту широкого провала. Сплав бурлящего огня и пыли с сокрушительным ревом промчался мимо и огромным тараном тяжело ударился о плотину из обвалившихся глыб. Дики почувствовал сильный толчок в спину. Грозная стихия лишь вскользь прикоснулась к маленькому, пытающемуся избежать смерти существу и презрительно отшвырнула его в сторону. Кособоко рухнув на землю, Тычок немедленно вскочил и прижался к стене, спасаясь от острых языков голодного жара, силящихся на ходу забраться в каждую щель, во всякий альков своих новых владений. Бережно прижимая ладони к обожженному боку, барсук оперся плечом о теплый камень и завороженно уставился на арку спасительной ниши, за которой постепенно стихало раскаленное неистовство огненного смерча.
Убедившись, что опасность миновала, он внимательно огляделся. Скромная в размерах комната казалась пустой. Несмотря на мощь полыхающего потока, его свет едва ли проникал внутрь, аккуратно облизывая угловатые края прохода и ложась через порог небольшими продолговатыми пятнами. Вязкая темнота старательно укрывала границы помещения тяжелым одеялом прохладной сырости, лишь изредка позволяла проблескам огня достигать противоположного края пещерки. Тычок еще некоторое время сосредоточенно таращился в чернильное марево, пытаясь разобрать, где оказался, но тщетно. Глаза слезились от напряжения, и, отчаявшись различить хоть что-то, капитан устало откинулся назад.
Ф-у-у-х, выдохнул он, кажется, пронесло.
Приглушенно пискнув, Дики отнял руки от саднящей раны. На старом засаленном камзоле, чуть выше пояса, зияло крупное обугленное отверстие. Он отвернул полу одеяния и придирчиво поцокал языком.
А шкуру залатаем процедил он, успокаивая самого себя натянутым бодрым тоном. Заживет как-нибудь. Главное добраться до выхода. Найти Варанту и Тамиора. Они-то уж точно сгинуть не дадут, Тычок закатил глаза кверху. Надеюсь, их не постигла та же напасть, что и меня.
Огонь в главном тоннеле неохотно ослабевал, но жар по-прежнему был нестерпимым для любого живого создания, а потому выбраться наружу не представлялось возможным. От усталости и недостатка свежего воздуха Тычка клонило в сон. Капитан встряхнулся, сбрасывая с век приятную дрему, хлопнул левой рукой по поясу, проверяя на месте ли верный канрийский палаш, и просунул пухлую пятерню за пазуху. Нащупал в складках одежды потайной карман и выудил из него маленькую плоскую флягу, расписанную серебряными узорами на манер тилской вязи. Это незамысловатое сокровище он неизменно носил с собой. Всегда втайне, скрывая даже ото всей своей почившей команды.
Крепкий напиток лишь добавляет крепости верным решениям, хмыкнул Тычок, припомнив одну из своих излюбленных фраз, некогда и по случайности рожденных в долгих и тяжелых путешествиях.
Откупорив пробку, он с наслаждением вобрал ноздрями хмельной древесный аромат и сделал большой глоток. Затем спрятал флягу, облокотился на бок и, затянув простенький заунывный мотив, принялся ждать, когда жар окончательно развеется и выпустит его из вынужденного заточения.
Вдруг чернота, царящая в округе, словно ожила. Густой мрак в дальнем углу комнаты пошел мелкой рябью, зашевелился и выдавил из себя долговязую обособленную тень. Еле слышно ступая по грязному полу, призрак выставил перед собой длинные тонкие руки, крепко сжимающие обломок заржавленного металла. Рукоять оружия пожалуй, единственное, что осталось от некогда величественного клинка тускло блеснула в крохотном пятнышке света. Протяжный хрип слился с боевым кличем. В резком замахе силуэт занес меч высоко над головой и ринулся в атаку.
Услышав частые приближающиеся шаги, Дики торопливо обернулся. Перед взором замаячила размытая темная фигура. Инстинкты не подвели старого барсука, а недавний глоток терпкого эля лишь обострил чувства. Страх перед внезапной угрозой колкими ледяными мурашками прошелся по телу канри и, с силой подняв Тычка на ноги, бросил его вправо. Широкий обломок древнего, но по-прежнему смертоносного оружия, с лязгом врубился в стену, где мгновение назад находилась голова капитана. Яркие искры брызнули в сторону, фантом зло забормотал и, пошатываясь, шагнул в пятно зарева, мерно сочащегося из дверного проема. Безумная рваная улыбка немым отпечатком широко застыла на лице противника.
Давинти? ошарашенно прошептал Тычок и ощутил предательскую слабость в коленях.
Сурово стиснув зубы, он мысленно взял себя в руки. Не мешкая отставил опорную ногу, принимая позу для боя, потянулся к поясу и, выхватив палаш, приготовился к сражению.
Сюда Сюда, капитан. Идите ко мне елейным эхом разнеслось по комнате.
Голос, исходящий от пошатывающегося силуэта, был точь-в-точь похож на певучий говор эльфа. И безошибочно повторял типичные для поэта особенности речи так, что сомнений в его подлинности возникнуть не могло. Однако полоска рта стоящей перед капитаном твари оставалась полностью неподвижной, в то время как слова продолжали звучать. Ломаные, неестественно резкие движения выдавали в противнике иную, совершенно не присущую ни одному разумному созданию природу.
Фантом быстро сместился навстречу канри, неуловимым рывком вздернул оружие кверху и, прохрипев нечто отрывистое, мгновенно обрушился на капитана, желая единым ударом завершить неравную стычку. Атака была настолько стремительной, что Тычок, попросту не успевая отскочить, вынуждено принял удар на себя. Сжав обеими лапами рукоять палаша, он всем телом перешел в лобовой блок. Над головой Дики разорвался оглушительный звон металла, в лицо брызнул сноп крошечных огоньков, руки задрожали, а колени заломило от напряжения.
Противник обладал поистине невероятной силой. Рост Тычка был вдвое меньше нападавшего, зато в ширине корпуса барсук значительно его превосходил. Долгие годы плаваний в качестве командира «Пустого Грома», который не всегда считался мирным кораблем контрабандистов средней руки, вложили в Дики умение противостоять соперникам куда крупнее и несоизмеримо крепче его самого.
Скрипя зубами, но все же удерживая тяжелый удар врага, Тычок попытался смягчить сопротивление, на мгновение поддаться, сделать вид, словно больше не может бороться с жестким напором, чтобы затем выгнуть свой клинок и свести инерцию атаки в клинч. Едва ли ослабив хватку, он двинулся немного вперед, задавая темп хитрому маневру, но, сдавленно охнув, тут же отпрянул, получив сильный пинок под ребра. Не дожидаясь пока канри оправится от подлого трюка, призрак еще раз занес тонкие запястья и атаковал с новой силой. На этот раз капитану удалось уйти с линии вертикального удара. Скорее не по собственной воле, но в силу изможденности, он отшатнулся вправо, криво отмахиваясь оружием.
Сталь певуче лязгнула, а тугая дрожь болезненной волной прошила руку, отталкивая и без того неуверенно стоящего на ногах Тычка. Он намеренно рухнул на правое колено, чтобы окончательно не потерять равновесие. На пол упало несколько плотных матовых капель. Левая сторона лба Дики вспыхнула немеющим жаром, а шерсть на голове мгновенно слиплась и стала влажной. Он провел рукой по бровям. Пальцы окрасились в бурый цвет, а из полученной раны хлынула вязкая жидкость. Кровь быстро собиралась в крохотное озерцо, так и норовя затопить веки и безвозвратно ослепить барсука. Однако затем, все же скатывалась ручьем по внешнему изгибу глазницы, продолжая свой путь от щеки к короткой мохнатой шее.