Куда ей идти? В голове ни единой подсказки, к кому она могла бы обратиться за помощью. Анка никого не помнила, не знала, где она, а полиции она не доверяла не после того, что увидела этой ночью. Двух людей встретила она с тех пор, как очнулась. И два человека не только узнали её, но и хотели причинить боль. Насколько её лицо известно?
Боль немного отступила.
Даже в такое раннее утро было тепло, а значит царствует летний месяц. Она сможет прожить на улице, ища укрытие и пропитание. Со временем, возможно, вернутся воспоминания, или она хотя бы узнает, в чём её обвиняют. Она сможет сама решать свою судьбу, а не идти на поводу у неизвестного для неё человека. Рука снова потянулась к ручке.
И отпрянула.
В голове снова ударило, но остановила Анку не боль, а далёкая зудящая мысль, трепыхающаяся на пороге подсознания.
«Ты должна остаться». А следом: «Ты можешь ему доверять»
Чем ближе к выходу подходила Анка, тем громче выла сирена в её голове, предупреждающая об опасности. Тем громче шептал червячок сомнения, прося довериться интуиции, которая несмотря на угрозы, пистолет и грубое отношение, продолжала твердить: здесь самое безопасное место сейчас. Интуиции, которая говорила голосом самой Анки, говорила чётко и твёрдо, будто до того, как потерять память, девушка долго и упорно вбивала себе эти мысли гвоздями в черепушку, в надежде, что они не ускользнут в нужный момент. Может парню она пока не доверяла, но себе Анка доверяла безоговорочно.
Так и не дотронувшись до ручки, Анка развернулась на сто восемьдесят градусов и без колебаний направилась к противоположной двери. С каждым шагом сирена в голове затихала, проходила головная боль, а уверенность, что она поступила правильно, только нарастала.
Подгоняло её и то, что за другой дверью скрывается жилая зона, а там должна быть и уборная. В конце концов, похититель тоже человек.
Однако, дёрнув ручку новой двери, Анка обнаружила, что та заперта.
«Я только что вскрыла наручники, вслепую, с ограниченной подвижностью рук. Что же, я не справлюсь с обычной дверью?»
Воодушевлённая, Анка снова взялась за старые добрые импровизированные отмычки, вставила две скрученные скобы в замочную скважину и начала вертеть их под разными углами.
Не получалось. Как бы она ни крутила скобы ничего не получалось.
По виску начала стекать капля пота, пальцы сводило судорогой, так крепко она сжимала металл. На Анку начала накатывать паника. Руки всё быстрее ковырялись в замке, пока одна из скоб в конце концов не обломилась. Девушке повезло, и обломок металла не остался внутри, а с легким звоном упал и, проскочив по бетонному полу, исчез между коробками.
Анка рухнула на колени без сил. Руки дрожали от перенапряжения и сжимали единственную оставшуюся скобу.
Внезапный скрип кровати за дверью заставил девушку напрячься и прислушаться не услышал ли её похититель? Анка не знала, как отреагирует парень, если найдёт её свободную, без сковывающих пут, и узнавать этого она не хотела.
Прошла минута или две, но кроме капающей воды до ушей девушки не доносилось ни звука, и Анка расслабилась, опуская руки на колени. У неё уже не осталось сил бояться или паниковать, и она просто вертела в пальцах оставшуюся скобу.
Что теперь? Оставаться на месте не было ни желания, ни возможности: всё её естество просилось наружу из этой комнаты. Но как ей открыть дверь? До этого как то же у неё получалось. Что она сейчас сделала не так?
В раздумьях Анка сморщила лоб и прикусила губу, вспоминая свои прошлые действия. Она искала скобы, ощупывала диван, но делать это начала уже после того, как в голове перемкнуло. А до этого? Пыталась кричать, извивалась, потом расслабилась, когда поняла, что путы связывают крепко, и их не снять.
Может и правда просто расслабиться, и тело сделает всё за неё? С тех пор, как она очнулась, только спокойствие и интуиция помогали ей двигаться дальше, помогая решать проблемы по мере их поступления. Улыбаться и не делать резких движений перед агрессивным мужчиной. Сбежать с незнакомым парнем, прежде чем её поймают. Скинуть с себя оковы. А теперь ей надо было выбраться из этой комнаты.
Кап. Кап. Кап. Медитативно капающая вода, заставляющая думать только о туалете, теперь помогала Анке высчитывать в голове ритм, выравнивая дыхание и прогоняя все мысли прочь.
Кап. Кап. Кап. Анка полностью расслабилась, делая глубокие вдохи. Скоба все также танцевала в её пальцах, выделывая искусные пируэты.
Щёлк. «Для дверной отмычки требуется два рычага».
Стараясь не упустить эту мысль и не задумываться, откуда она могла об этом знать, Анка вернулась к дивану и достала ещё одну крепкую скобу. Она снова приставила уже две из них к замочной скважине и глубоко вздохнула.
Щёлк-щёлк-щёлк. В унисон к звукам отмычек у Анки щёлкало в голове на каждое верное движение пальцев. Последнее движение, и замок сдался под напором ловких пальцев.
На радостях девушка так резко встала, что у неё даже закружилась голова и потемнело в глазах, напоминая, что слабость никуда не ушла. Стараясь удержать равновесие, она ненароком облокотилась на дверную ручку, которая с лёгкостью поддалась, и Анка очутилась в совершенно другом мире.
Если за спиной девушка оставила мрачные бетонные катакомбы, полные коробок с единственной мебелью в виде старого дивана, то впереди она увидела обычную жилую комнату. Тёплый солнечный свет лился из приоткрытого окна, и в лучах было видно, как в воздухе летает пыль. Лёгкий ветер трепетал жаккардовые белые шторы, принося с улицы ароматы сирени, смешивающиеся с запахом свежеспиленного дерева и машинного масла. Светлые обои с цветочным рисунком придавали комнате ещё больше уюта. Повсюду была разбросана одежда: она вываливалась из приоткрытого шкафа, распласталась на каждом стуле, устилала собой пол и, конечно же, украшала стоящую в углу штангу. Какой спортинвентарь не становится дома вешалкой? Помимо одежды повсюду было много фоторамок, сувениров, книг и бумаг. А на кровати слева от входа развалился сам жилец, тихо посапывая. Он успел только снять шлем, который валялся тут же на полу, и прямо в одежде упал на одеяло, так и уснув в странной позе. Анку одолело любопытство, и она подошла поближе.
Теперь девушка могла рассмотреть своего похитителя вблизи и при свете. Парень лежал на правом боку лицом к стене, так что Анке пришлось немного наклониться, придерживая свою полураспустившуюся косу. Уплощённое лицо с высокими выдающимися скулами и миндалевидными глазами выдавали в нём азиатские гены. Чёрные короткие ресницы трепетали, а глаза под веками шевелились: видимо парень видел нехороший сон. Давно нестриженные жёсткие чёрные волосы чёлкой налезали на глаза и прикрывали уши, но на мочке левого уха Анка заметила небольшое свечение, скорее всего серёжку. Парень выглядел моложе, чем она думала, почти мальчишка. У него даже не было видно щетины, хоть это и могло быть последствием азиатского происхождения.
Анка нахмурилась: лицо парня показалось ей смутно знакомым. Задумавшись, она наклонилась ближе, так, что её густые волосы упали на плечо спящего. Парень недовольно вздохнул, пошевелившись, и сильнее прижался лицом к подушке. Анке пришлось отступить. Всё же у неё были дела поважнее, чем праздно осматривать людей.
Анка двинулась к следующей двери, ступая по мягкому ворсистому ковру с восточным орнаментом, какой можно было увидеть почти в каждой советской квартире. По дороге она старалась рассмотреть как можно больше деталей, пытаясь понять: кто же он, её похититель?.