Теплая благодарность родилась в душе и сдвинутые к переносице брови разошлись. Мальчик расслабился.
Смотрите люди, тихо сказал Акай и указал на юрту метрах в ста от них.
И, действительно, из обиталища, как две капли воды похожего на юрту за спиной, выходила толпа мужчин.
Время было предрассветное, и разглядеть выходивших ребята не могли. Однако одна деталь бросалась в глаза даже сейчас: необычный наряд. Все как один были в мехах, головных уборах и масках.
Кто-то натянул шляпу с полями, из которых торчали козлиные рожки, у кого-то на тугих косах была повязана бандана с пушистыми шарами, наподобие звериных ушей. Часть, не заморачиваясь, натянули шапки-ушанки.
Мужчины перешептывались, что-то горячо обсуждая, и неторопливо расходились по юртам.
Последним из совещательной юрты появился горбатый старик и медленно захромал в сторону мальчиков. Как по мановению волшебной палочки, к нему присоединились четыре крупных человека в черных повязках зорро и с ножами на поясе.
Николас чертыхнулся.
Валим? спросил Макс.
Альбинос кивнул и ринулся на полусогнутых за соседнюю юрту. Оциола последовал за ним.
Ребят, вы куда? как ни в чем не бывало спросил Акай и непонимающе развел руки.
Твою ж зашипел Максим и выскочил за Акаем. Парень, конечно, туповат, но оставлять его воинам опасно. Он по наивности расскажет, куда побежали остальные, и, значит, у них не хватит времени изучить странных жителей со стороны, распознать в них будущих врагов или друзей.
Вопросы роились в уме мухами и нетерпеливо ждали ответов: кто эти люди, чем занимаются, и почему среди населения нет ни одного ребенка и женщины?
Даже в деревнях африканцев, почитающих традиции предков, живут семьями и разводят скот. Тут же на пологой равнине, кроме юрт и мужчин, никого нет.
Бежим, бросил Макс, приблизившись к японцу, и схватил того за майку. Потянул.
Ребятишки, куда собрались-то? спокойно обратился старец к неудачливым беглецам.
В скрипучем тембре не было ни тени раздражения. Мягкий, но настойчивый он успокаивал и вселял уверенность. Хозяин голоса казался сильным и справедливым, неимоверно мудрым по меркам краснодарского гимназиста.
Вибрации добра почуяли все ребята, поэтому Николас вышел из-за укрытия и присоединился к товарищам, а Акай поклонился в приветствии, как это делают на его родине.
Пойдемте в юрту, друзья. Чего мерзнуть? сказал согнутый под тяжестью лет старик и показал ладонью на жилище, где подростки провели вместе последние сутки.
Когда компания оказалась внутри, четверка из свиты пожилого мужчины отстала и оставила их наедине с предводителем. Прикрыв вход в помещение мешковиной, грозные мужи встали в ряд и преградили путь любому неудачливому посетителю.
Старик сел. Седые волосы его, сплетенные от висков в косицы, даже не качнулись. Они были настолько длинными, что почти доставали до пояса. Кое-где, среди локонов, виднелись бусины и еще какие-то замысловатые украшения, которыми обвешиваются индейцы и другие коренные жители земли.
В прорезях костяной маски сверкнули агатами два хитрых глаза.
Акай-сан, мистер Удхани, Максим, вы на Ольхоне. Это местечко далече от Земли и как бы я ни желал перенести вас обратно, ничего не получится. Старик слаб и все, что старик может подлечить и научить. Время раннее, ложитесь спать. Попозжее побалакаем.
Дедушка, а как вас зовут? спросил уважительно, опустив голову в очередном поклоне, Акай Сада.
На глазах парнишки проступили слезы отчаянья, но он всячески пытался их скрыть. Слабый самурай бесчестный самурай.
Старик в меховой накидке рыжей лисицы хмыкнул, но ответил:
Кличут меня Тимучином, внучок. Отдыхайте ребятки, у вас всех болячки опосля ольхонового знакомства. Лечитесь.
Тимучин привстал с циновки, поскрипывая костями и кряхтя, как это делает всякий пожилой, и побрел к выходу.
Как только мальчики отошли, чтобы обсудить произошедшее, не в силах сдержать любопытства, он повернулся и бросил взгляд на Оциолу.
Пепельные волосы мальчика были взъерошены, квадратное лицо с выделяющимися скулами горело, в миндалевидных глазах, черных, как беззвездные ночи Нижнего мира, отражался страх и упрямство.
«Далеко пойдет внук великого. Как бы хватило света в душе», подумал белый кам и закрыл за собой входную занавесь.
Часы сна тянулись мучительно. Земляне кричали, метались и стонали во сне, словно сумасшедшие. Камам из охраны то и дело приходилось заглядывать и проверять ребят. Жизнь их была бесценна. Как бесценна была живая вода, дарующая не воскрешение, но надежду.
Попав на Ольхон, три ребенка встретили то, что уготовила им судьба и не поняли этого. Слишком юными и неопытными они пока были. Да и какой опыт мог быть в мире, где царит наука, власть вещей и животная сила.
Японский мальчик Акай из древнего шаманского рода Сада, к которым приходили со всех провинций Ва за травами и благословением, проснувшись на Ольхоне впервые, увидел самца оленя.
Благородный красавец пил, грациозно опустив рогатую голову в ручей. Акай оглядевшись и увидев его, вскрикнул и пополз в кусты. Дикий зверь не на шутку испугал привыкшего к комфорту паренька. Конечно, он помнил, что уснул на кладбище, где могут бродить мелкие звери из местных лесов, но оленя он лицезрел в первый раз.
Как назло шиповник, куда попытался спрятаться Акай, встретил новичка острыми иглами. И тот, закричав что есть мочи, побежал в сторону ручья. О первой опасности он не забыл, но олень уже исчез, а окровавленные руки и лицо нещадно зудели.
Когда до журчащей дорожки осталось не больше дзё, олень снова появился перед парнишкой, да так неожиданно, словно вырос из-под земли. Парнишка не успел затормозить и со всего маху влетел ему в бок.
Ревели все. Олень, испуганный наглостью мальца. Сада, ошалелый от боли в переносице. Ручей.
К раненному подошел высокий незнакомец в меховой накидке с рюкзаком в руках, достал белую ткань из грубо переплетенных нитей, присел. Каким бы грозным ни казался мужчина, Макс понял, за ним пришел друг. Маска на лице улыбнулась отражением подростка. Он, измученный болью, отключился.
В этот самый момент где-то в Калифорнии солнце нещадно палило на головы гостей семейства Удхани. Чайки кричали и зигзагами летали в высоком лазурном небе. Внизу, улегшись на шезлонг у бассейна, на них глядел такими же светло-голубыми глазами юный наследник миллионера Николас. Зачем они парили над жаркой землей и почему не улетали от пекла, парень не знал. Но был уверен: если бы ему подарили крылья, он улетел бы далеко на восток. Туда, где развеяли прах матери и его детские мечты злые и расчетливые люди из отцовского рода.
Брахман каста жрецов досталась парнишке от папы в наказание. Будучи не таким, как все, белой вороной среди лебедей, он опозорил свою варну уродством.
Ники, какого черта ты на солнце? Иди в тень! рявкнул Шин с бокалом виски в руках.
Хоршо, па. Кончай со спиртным. У тебя завтра встреча, нравоучительно ответил Ник и встал с рыжей ткани лежака.
Ха, дружище. Тебя пацан уже строит, начал подтрунивать старшего Удхани мистер Блэк, лучший друг и коллега отца из касты богачей побережья.
В волосах Блэка цвета спелой ржи копалась девчонка на пару лет старше Ника и призывно терлась грудью о рукав белого поло. Открытый купальник и яркий макияж явно намекали на профессию гостьи.
Это он при тебе такой смелый, ухмыляясь, ответил отец и даже не посмотрел на Ника.
Серьезно? Тогда пусть не языком треплет, а делом докажет свою смелость, загоготал мистер Блэк.
Например, прыгнет с мостика в бассейн. Как настоящий спортсмен, подпела ему малолетка.