Тогда я часто ворчала на него за то, что он съедал по лимонному леденцу в день. А сейчас думаю: «Ну почему не могла просто подойти и предложить есть вместе!».
Теперь мы редко видимся у каждого свое «эх, опять на ужин надо что-то готовить», детский сад и школа в далеком прошлом. Но горько мне так, что хочется взять поварешку сахара и разом высыпать себе на язык, вот из-за чего: от моих ворчаний лимонная конфета того ребенка оттенялась кислым привкусом.
Все мы знаем, как вести себя за столом, приучены, что надо перед едой сказать «приятного аппетита». Мне хочется, чтобы мы так же хорошо знали, какого это быть любимыми детьми. Ведь когда мы любимые дети, не так-то уже и спешишь вырасти.
Может быть, фруктовый торт с бриллиантами, придуманный в одной удивительной для меня стране, правда вкусный и будоражит не только желудок, но и воображение, но лимонный леденец иногда гораздо вкуснее. С этим согласиться любой ребенок.
Хорошо жить среди таких детей. Для них настоящее счастье не зависит от того, на сколько дорогим блеском сверкает десерт. Они слово «бриллианты» даже и пытаться выговорить не станут, не то, чтобы их есть. Их десерт задорного лимонного вкуса, а потому и задорная улыбка до ушей, и в небе Солнце не желтое, а задорного лимонного цвета.
Их настоящее счастье простое, но ценнее всех в мире алмазов вместе взятых.
Любовное ассорти
Папа возвращался с работы около восьми вечера. Готовил есть. Около девяти мы садились ужинать. Когда тарелки отправлялись в раковину, все дружно задавались вопросом: «Папа, а что к чаю?». К чаю было разное. Но самым любимым «к чаю» был батончик с орехами, полоской карамели и сладким пралине, покрытый шоколадом. Папа покупал всегда один такой батончик и делил на четверых: себя, маму, сестру и меня. Свой кусочек он отдавал маме. У меня из глаз у самой чуть не сыпались орехи: папа для меня в тот момент был супергероем! И не то, чтобы мы не могли позволить себе купить четыре шоколадки раз в неделю. Думаю, папа покупал только одну специально чтобы делиться.
Если в нас много любви, ее тоже можно разделить на несколько кусочков. Получится не один длинный шоколадный прямоугольник, а несколько шоколадных квадратиков. На блюдце с резными краями это смотрится красивее, чем цельная шоколадная линия.
Есть в мире много того, что можно любить. Вроде одно и тоже чувство, но все же чуточку разное. Это как большая коробка шоколадных конфет все похоже, и все вкусные, но в одной миндаль, другая покрыта не молочным шоколадом, а темным, третья имеет форму ракушки.
Когда к одному чувство любви притупляется, и вкус шоколада вдруг надоедает, можно сосредоточится на любви к чему-нибудь другому, пусть даже к самой мелочи. Главное, чтобы чувство любви никогда не покидало. Не хочется нарядную коробку шоколадных конфет, перевязанную ярким бантиком, превращать в пустую картонную упаковку, ценную разве что только для ближайшего пункта приема макулатуры.
Любовной крошкой можно осыпать не только себя, родственников и друзей, но и многое другое.
Вот кому по-настоящему удастся влюбится в звуки музыки, что слышишь даже когда спишь, отчего сны желаннее реальности? Или в красивый город, по улицам которого все еще гуляет сердце, хоть тело давно уже пересекло воздушные границы, прошло зоны турбулентности, улетело за океан? Или в иностранный язык, который мостиком соединяет с миллионами думающих, когда-то думавших и будущих думать совсем иначе людьми, по которому хочется бежать, чтобы и в собственной голове мысли взбодрились, посвежели, задышали новыми запахами? Или в собаку из соседней квартиры, упорно отказывающуюся по команде давать лапу, но подпрыгивающую от радости, стоит только выйти из-за угла? Или в нежные бутоны цветов, распускающиеся лишь для того, чтобы ими любовались просто так? Или во все те же шоколадные конфеты, что даже одному есть вкусно, особенно с кофе, особенно в видом на башню на горе, особенно сидя под февральским солнышком на каменных ступенях искусственного острова посреди реки?
Мне однажды все это удалось, значит любой так сможет. И даже лучше.
В кондитерском магазине можно провести сколько угодно времени, в поисках конфет, которых именно сейчас требует душа. Кондитеры, профессионалы своей области, как феи вытворяющие невообразимое, все сделали для того, чтобы каждый зашедший в магазин вышел из него довольным. А вот в жизни не всегда так феи от реальности прячутся. Но это не повод расстраиваться ведь мы можем занять их место.
Если для того, чтобы влюбиться в человека, надо оказаться под необычным облаком сахарной пудры, то полюбить жизнь и каждое ее проявление можно абсолютно в любую погоду, самую безоблачную или укутанную плотной грозовой толщей. Это так обнадеживает, как и фраза в рецепте: «Добавьте по своему вкусу».
Как феи мы можем не просто заниматься спортом, а раз за разом обыгрывать собственную силу воли. Как феи мы можем не рисовать, а за секунды построить домик, где проводили любимое лето в детстве. Как феи мы можем не ходить по магазинам одежды, а выискивать платье, чтобы очаровать на первом свидании любимого, как только он когда-нибудь появится на горизонте.
Любое действие можно делать так, словно бы мы феи. В готовке так же: пусть мы и не шеф-повара в реальной жизни, но стоит нам как следует и от души засучить рукава на собственной кухне, кто-нибудь из гостей обязательно скажет: «Вкуснее, чем в лучших ресторанах!».
Чтобы вкусно готовить, не обязательно иметь диплом в кулинарном искусстве, а чтобы быть феей, необязательно жить на страницах захватывающих фантастических книг и носить пышные юбки из фатина.
Вкусным может быть и простое блюдо, с которым справится любой ребенок, если мы объяснили ему, как зажечь и выключить плиту. А в пышных юбках из фатина, кстати, не удобно обниматься когда обнимающий вас разденется, ткань будет его щекотать, а может даже заколет.
Я не призываю ограничиваться исключительно шестиминутной варкой рисовой лапши и ходить в одном нижнем белье, пусть даже в заманчиво черном и с кружевом. Я лишь хочу сказать, что вы можете любить каждый свой прожитый день только потому, что вы его проживаете. И для этого жить надо всего лишь с особым удовольствием к происходящему, не мимолетно, а осознанно.
Ну и пусть у кого-то в коробке двадцать шоколадных конфет, а у нас всего три, и те с одинаковой начинкой. Мы можем наслаждаться ими так же как и обладатель двадцати. А может и сильнее, ведь даже в шоколаде есть некто под названием теобромин, что токсичен в больших количествах.
Самым вкусным и редким делятся только супергерои. У кого-то от такой доступной вообще-то всем супер способности=щедрости могут из глаз посыпаться не только орехи, но и искрящиеся как в шампанском пузырьки восхищения. Стоит попробовать, и вот мы уже феи-супергерои в одном лице. Ну что за чудесный мир!
Никто не знает заранее, сколько шоколадных батончиков мы принесем вечером к чаю, и какой из них по счету будет последним. Перед тем, как развести бурную деятельность на кухне, весь инвентарь готовится заранее так удобнее. Кому хочется бегать как ошпаренный в поисках муки, когда масло для соуса бешамель уже покрылось нездоровой коричневой корочкой? Вот так и в жизни: лучше всегда немного помнить, что батончик, который мы несем домой к чаю может быть последним. При этом, конечно, не стоит слишком уж впадать в отчаяние а то мы и сами легко покроемся нездоровой коричневой корочкой.
Когда на тарелке лежит последний кусочек разделенной на всех шоколадки, обычно два варианта: либо все уже наелись и с тоской вздыхают, что «надо спасать», либо смотрят на этот кусочек как на уникальное явление жизни, гадая, кому же он достанется. Помня, что завтра мы, может, уже и не сможем принести домой еще одну такую шоколадку, лучше выбрать второй вариант.