Ничего, пообещала Аполлинария, щедро поливаясь Ксюшиными духами, я сделаю из тебя принцессу!
«Надеюсь, это не продлится долго», мрачно подумала Ксюша. Иначе молодая бабушка сведет ее с ума!
Глава 4
С мини, конечно, Аполлинария погорячилась. Разглядывая себя в зеркале примерочной, она поняла, что ни за что на свете не выйдет в такой короткой юбке на люди.
Вспомнилась бесстрашная Софа Синичкина, которая первой в их студенческом общежитии стала носить мини в далекие шестидесятые. Старушки плевались и не стеснялись в выражениях. А интеллигентный профессор, задумчиво глядя вслед Софе, заметил: «Ноги уже кончились, а юбка еще не началась». А потом мини вошло в моду, и бабулькам только и оставалось, что рассуждать о моральном разложении нынешних девиц
Ну что там, ба?
Ксюша сунула нос за занавеску и восхищенно присвистнула:
А у тебя красивые ноги!
Ксюша! Аполлинария стыдливо прикрылась вешалкой с другим нарядом. А ну кыш!
Внучка скрылась за занавеской, а Аполлинария, примерив еще пару‐тройку нарядов, каких не было в ее молодости, окончательно убедилась в том, что лучше классики нет. Переодевшись обратно в синее платье с воротничком, она вышла из примерочной и вернула все ультрамодные наряды продавцу‐консультанту.
Ничего не подошло? разочарованно уточнила та.
Не понимаю, как молодые могут носить такие откровенные и провокационные наряды! искренне удивилась Аполлинария. Все‐таки в ее молодости мода была более элегантной и женственной.
Продавец с недоумением взглянула на нее.
Идем, Ксюша. Она увела внучку из магазина современной моды. Поищем что‐нибудь поэлегантнее.
Обойдя торговый центр, Аполлинария нашла то, что искала в винтажном магазине. Наряды в ретростиле напоминали ей о молодости и необыкновенно шли ей. Она перемерила не меньше дюжины нарядных, повседневных, романтичных, строгих, игривых, с пышными юбками и воланами, с бантами на шее и манишкой на груди.
Скажите, застенчиво обратилась к ней продавщица, помогавшая с одеждой, вы какая‐нибудь звезда?
Я? удивилась Аполлинария. Пока нет Но какие мои годы!
Даже Ксюша согласилась примерить парочку. Когда она выпорхнула из примерочной в синем платье с вырезом‐лодочкой, Аполлинария восхищенно ахнула:
Как тебе хорошо!
Я как будто на вечеринку «Стиляг» собралась, пошутила Ксюша, трогая пышную юбку с подъюбником.
Ретростиль сейчас в моде, поддержала Аполлинарию продавщица, которая помогала им подбирать наряды.
Женственность и элегантность всегда в моде, кивнула Аполлинария. Мы берем!
Ну не знаю, засомневалась Ксюша. Куда я в этом пойду?
Хоть куда! ответила Аполлинария. И в пир, и в мир, и в добрые люди.
Ксюша с сомнением покрутилась перед зеркалом. Платье хорошо сидело, добавляло недостающих объемов в груди и бедрах. А приталенный крой и широкий белый ремень делали акцент на талии. Но она таких никогда не носила.
Оно слишком нарядное.
В театр со мной пойдешь, решила за нее Аполлинария. А теперь примерь это!
И она протянула внучке приталенное платье кофейного цвета в белый горох. Оно было более сдержанное и повседневное, с рукавом в три четверти и округлым вырезом, с тонким ремешком, без пышных подъюбников, но необыкновенно элегантное и женственное.
Выйдя в нем из примерочной, Ксюша замерла, залюбовавшись собой. Она бы сама не обратила внимания на такое платье в магазине, но бабушка безошибочно угадала то, что идеально подойдет ей.
В таком и на работу пойти можно
У тебя же скоро защита проекта? напомнила Аполлинария. Вот и наденешь.
Представив, как она появится в переговорной в этом платье и как Влад окинет ее взглядом быть может, даже восхищенным, Ксюша решилась.
Хорошо, беру! Она вернула продавщице вешалку с синим платьем. А это заберите.
Берем оба! возразила Аполлинария. Хороших платьев много не бывает! В одном на работу пойдешь, в другом на свидание.
Когда Ксюша вышла из примерочной, Аполлинария уже расплачивалась на кассе за покупки. Для себя она выбрала три платья в ретростиле приталенное бежевое в горошек с пышной юбкой в стиле 50-х, почти точную копию того, которое носила в молодости, еще шерстяное голубое и романтичное бордовое с поясом на талии и бантом‐воротничком. Добавила к ним кружевной черный комплект белья и две пары чулок.
Глупо покупать столько вещей, если не знаешь Ксюша запнулась, глядя как продавщица пакует их покупки.
Когда снова стукнет семьдесят пять? понизив голос, сказала Аполлинария. Чебурашка, не будь занудой. Даже если они послужат мне только сегодня, а уже завтра все вернется на свои места, у меня будет хотя бы один день второй молодости. Могла ли я даже мечтать об этом? Она подхватила их покупки и двинулась к выходу. После такого приключения и умереть не страшно.
Ба! Не говори так!
Ты права, детка, умирать мне сейчас совсем некстати. Я ведь потратила все похоронные деньги. Аполлинария мило улыбнулась и тряхнула пакетами.
Что? поразилась Ксюша.
Ну не ругайся на меня, Чебурашечка!
Ба, у меня в голове не укладывается, растерянно проговорила Ксюша. Ты копила деньги на похороны?
Это было так не похоже на бабушку, шутившую, что она проживет до ста лет, и со смехом рассказывавшую про знакомую, заранее купившую себе место на кладбище. Ксюша‐то думала, что Аполлинария совсем впала в детство и спускает все деньги на новые кремы и походы в театр. А оказывается, та не забывала о смерти. Откладывала деньги на похороны, а оставшиеся тратила на пустяки, которые радовали душу. Теперь Ксюша стала лучше понимать бабушку.
Я не так уж много скопила, беззаботно махнула рукой Аполлинария. Иначе они бы так быстро не кончились. Зато у тебя теперь есть шикарный новый гардероб.
Ты о чем? напряглась Ксюша.
Ну мы же с тобой одного размера, Аполлинария лукаво ей подмигнула. Все мое твое. А когда я снова стану старухой Шапокляк, все эти красивые тряпочки перейдут тебе.
Выйдя из магазина, девушки двинулись по этажу вдоль красивых витрин.
Смотри, это же Павлик с папой! Аполлинария вдруг оживилась и замахала рукой мужчине и мальчику лет семи, стоявшим у прилавка с мороженым. Уже вернулись из Таиланда!
Ксюша охнула, но остановить бабушку не успела: та на всех парах понеслась вперед.
Евгений Андреевич, Павлик! защебетала Аполлинария. Уже вернулись! А как загорели!
Павлик почему‐то ей не обрадовался и с угрюмой миной взглянул на отца, задрав голову вверх и совершенно забыв про вафельный рожок с пломбиром.
Павлик, а ты чего такой кислый? Аполлинария потрепала мальчика по светлым кудряшкам. Что, мороженое не нравится?
Ксюша, как назло, выронила пакеты и теперь замешкалась, поднимая их и запихивая внутрь вывалившееся платье.
Девушка, это ваше? Какой‐то молодой человек остановился рядом и протянул ей выпавший кружевной лифчик Аполлинарии. Ксюша чуть со стыда не сгорела.
Спасибо, пролепетала она, поднимаясь, и выдернула предмет интимного одеяния бабули из цепких пальцев парня.
Очень симпатичный, заметил тот, скользнув по ней оценивающим взглядом с головы до ног и словно примеряя на нее черные кружева.
Ксюша торопливо сунула бюстгальтер в бумажный пакет к платьям и помчалась забирать бабулю, пока та не наговорила лишнего. Похоже, та совсем забыла, что из старой няни‐училки она превратилась в «прекрасную няню».
Простите, девушка, вмешался тем временем отец Павлика, растерявшийся от напора прелестной незнакомки, вы
Евгений Андреевич, миленький, хорошо отдохнули? А вы мне как раз нужны! Аполлинария с мольбой взглянула на него. Дело в том, что девятого у меня не получится прийти, как договаривались
Так! раздался за спиной мрачный голос супруги Щеглова, не предвещающий ничего хорошего. Евгений, что здесь происходит?!