Человек стоял за моей спиной, монотонно повторяя одни и те же слова. Кажется, он мог продолжать так бесконечно, поэтому я подняла руку и осторожно отвела от своего лица чужие ладони грубые, потрескавшиеся, резко пахнущие антисептиком.
Как настроение? последовал деловитый вопрос.
Очень худой мужчина лет пятидесяти, одетый в дорогое серое пальто в крупную клетку, опустился на корточки и взял меня за запястье. Его рукав задрался, и наружу выскочила манжета белоснежной рубашки, застегнутая тонкой металлической запонкой. Широкий темный шарф, небрежно наброшенный на шею, свисал сейчас до земли. Глаза скрывали очки, стекла которых при скудном вечернем освещении казались почти черными. Смуглый цвет кожи, тонкий нос, острый, гладко выбритый подбородок, седина, успевшая сильно выбелить коротко остриженные волосы, придавали ему немного печальный, благородный вид.
Сойдет, пробормотала я, оглядываясь по сторонам. Вокруг все так же сновали люди, но кроме человека, считающего мой пульс, никто ничего не заметил.
Позвольте помочь, я знаю, что с вами происходит, говорил тем временем незнакомец. Вы должны поехать со мной, причем прямо сейчас. Давайте-ка, поднимайтесь, физически вы в норме.
Он обхватил меня за талию, легко приподнял и практически понес с вокзальной площади к автомобильной парковке; мне оставалось только успевать перебирать ногами. Дойдя до места, он попросил постоять пару минут в одиночестве, и я послушно ухватилась за ствол ближайшего дерева, прислонилась щекой к шершавой коре и почему-то подумала о мелких насекомых, живущих на ней. Наверняка им понравятся мои волосы. Прошла почти вечность, прежде чем передо мной затормозил большой внедорожник.
Вы замерзли, наденьте перчатки, если они у вас есть, подойдя, сказал человек в клетчатом пальто, а потом терпеливо ждал, пока мои руки выполнят указание. Коротко вздохнув, он снял с себя длинный шарф и набросил его мне на шею. Я не возражала, когда меня осторожно укутывали в темно-синюю мягкую шерсть, потому что действительно дрожала; не возражала, когда садилась на пассажирское сиденье и даже когда незнакомец взялся за руль.
Лучше пристегнитесь, посоветовал он. У нас очень мало времени.
Резко сорвавшись с места, мы полетели по вечернему Лардбергу. Я не училась управлять машиной, живя в Калмси, где большинство жителей хотя бы поверхностно знали друг друга, поэтому вежливо соблюдали правила дорожного движения и аварии случались редко, и тем более не испытывала ни малейшего желания учиться этому здесь, но кататься с кем-то по городу при желтом свете уличных фонарей отдельное удовольствие, особенно когда водитель так ловок. Для него существовали только дорога и цель, к которой он стремился, игнорируя сигналы светофоров, знаки, то и дело включая и выключая поворотники, перестраиваясь из ряда в ряд, обходя по встречной. Безумная гонка моментально захватила меня, закружила, понесла, захотелось закричать: «Давай быстрее!» обнаружить предел скорости автомобиля и моего бесстрашия, уверенности человека за рулем, расторопности суровых полицейских, которые до сих пор не приказали нам остановиться, а если разобьемся не беда, сегодня не беда, но мы не разобьемся, мы доедем. Я отогрелась, отогрелся синий шарф и стал колючим, жарким, запáх чужой туалетной водой и немного сигаретным дымом. Это привело меня в чувство, и минут через десять лихой езды я сообразила, что добровольно села в машину, мчащуюся теперь в неизвестном направлении. В голове всплыли истории из криминальных сводок. А вдруг этот нарядно одетый мужчина окажется маньяком или серийным убийцей? Вдруг он просто воспользовался ситуацией? Я не знала, куда подевалась моя сумка с мобильным телефоном внутри. Что, если она будет лежать на скамейке около станции до тех пор, пока кто-то не заметит мое исчезновение и не обратится в полицию? Паника нарастала, к горлу подступил плотный комок, мешая нормально дышать и глотать. Я покосилась на своего спутника и увидела, что он тоже часто поглядывает в мою сторону.
Нечего бояться, Марта, твердо сказал он. Вы скоро сами в этом убедитесь.
А куда мы едем? спросила я, стараясь подавить волнение и говорить бодро. Получилось не очень хорошо; голос, взвизгнув в начале, к концу фразы почти умер.
Я везу вас в дом Фабриса Жервеза, в Каменный переулок. Вы туда приходили вчера с подругой.
Он так круто повернул направо, что я не удержалась и завалилась на дверь машины. Безумная мысль выпрыгнуть на ходу закралась в голову, рука сама потянулась к застежке ремня безопасности, раздался громкий щелчок.
Не глупите, бросил водитель, не хватает еще покалечиться из-за ерунды!
Не снижая скорости, мы пронеслись на красный свет, едва не врезавшись в грузовик. Я узнала район, мы действительно направлялись к Центральному бульвару, но уверенности это не прибавило.
Зачем мы едем в тот дом? спросила я.
Там вы найдете ответы на вопросы. Приступы теперь будут происходить все чаще и могут свести вас с ума, если вы не научитесь работать со своей способностью. Он снова посмотрел на меня. О боже, Марта, напрягите мозги и успокойтесь, я прошу вас! Чего вы перепугались как маленькая, вы же сами сели в эту машину!
Откуда вы вообще меня знаете? прошептала я. Паника все нарастала. Откуда вы знаете, куда я вчера ходила? Как вы нашли меня на площади? Кто вы такой?
Контролировать себя больше не получалось; в висках поселилась режущая боль, осколки внутри начали осыпаться, от неизвестного потянулись потоки сверкающих нитей. Я закричала, сжимая руками голову:
Только не сейчас, только не сейчас!
Закрой глаза, не смотри! рявкнул он и, не замедляясь, резко вошел в очередной поворот. Закрой глаза, Марта!
Я зажмурилась, прижав к лицу ладони. Видение тускнело и растворялось несколько долгих минут, а может быть, прошла всего лишь пара секунд, я не отдавала себе отчета, сколько времени это длилось. Мир постепенно возвращался ко мне, послышался визг тормозов, и машина остановилась. Я открыла глаза; через лобовое стекло виднелась ничем не примечательная темная улочка, каких множество в любом крупном городе. Незнакомец молча сидел рядом, вцепившись в руль, уставившись в одну точку.
Кто ты такой? почти беззвучно снова спросила я. Голос не слушался от перенапряжения.
Отлично, встрепенулся мой спутник, будто проснувшись, мы перешли на ты. Признаться, я думал, это займет больше времени. Выходим.
Мы вылезли из машины, и он повел меня мимо закрытого на ночь отделения почты, мимо аптеки с мигающим красным крестом над входом, мимо супермаркета, в витрине которого лежали огромные ярко-оранжевые тыквы, традиционный продукт сезона а внутри бродили последние покупатели. Хорошо бы вломиться в супермаркет, подумала я, закричать, что меня преследуют, но не сделала даже попытки реализовать план. Отчего-то я не смела поступить так с этим человеком. В нем чувствовалась мягкость и вместе с тем непреклонная решимость он полностью владел ситуацией, не демонстрируя превосходства. Неожиданно он резко выбросил руку прямо передо мной, останавливая, немного отстраняя, и указал на опасный провал в асфальте. Сигнальная лента оторвалась почти ото всех столбиков ограждения и, вися на последнем, плескалась на ветру как длинный красно-белый флаг. Обогнув яму по проезжей части, мы приблизились к шумному, но не менее темному перекрестку, и я с большим облегчением узнала широкий перпендикуляр Центрального бульвара, на противоположной стороне которого торчал Гнилой зуб, загораживающий Каменный переулок мрачными стенами.