Ну как сказать, ты уж извини, но слышал я всё немного смущенно сказал Дая, а потом, словно специально надавив на больное место, добавил, ты так хорошо поешь, особенно под аккомпанемент пианино
А тебе какое дело! взорвалась я. Ещё чуть-чуть и просто зарычу на него.
Да как он смеет? Постоянно молчал, избегал, а теперь вдруг поиздеваться захотелось?
Пару лет назад я увлеклась игрой на пианино и даже добилась некоторых успехов. Свой недавно открытый талант я обычно проявляла на школьных праздниках, аккомпанируя поющим и танцующим младшеклассникам. Дома же я позволяю себе играть обе роли: сопровождать собственное пение музыкой но только если я одна
Как ни странно, но публичное выступление не вызывает у меня никаких затруднений, зато пение Я ужасно боюсь петь перед публикой! Думаю, это один из комплексов, который я старалась все время скрывать. А сейчас Смэш, непонятно откуда-то взявшийся, внезапно раскрыл мою тайну, причем в самый неподходящий момент.
Я резко встала и не обращая никакого внимания на соседа, направилась к лестнице. Я старалась идти твердыми шагами, чтобы Дайя знал, что я вовсе не какая-нибудь размазня, плачущая по мелочам, а Ангелина Вердаль девушка, ничего не боящаяся и также «укутанная вуалью таинственности».
Мое шествие кончилось бы успешно, если бы я не перестаралась с «царской походкой» и не заметила, как наступила на лужу: Сириус опять разлила воду из лейки! Повторилась ситуация, случившаяся со мной на первое сентября и в дельфинарии.
Этот год стал для меня каким-то «падающим». Уж слишком неестественно! Ну не может быть, чтобы человек постоянно попадал в катастрофы из-за собственной неуклюжести. Может, кто-то специально подстраивает? Каждый раз один и тот же сценарий. Непорядок. Как будто в моем досье уже первоначально прописано: «обязательно умрёт от падения с высоты».
Проехав спиной полметра по мокрому полу, я в прямом смысле слова слетела с крыши вниз. Первое, с чем я пришла в самый ближайший и жёсткий контакт, оказался скат крыши над окном нижнего этажа. Плюхнувшись на него с ужасным треском (скорее всего это были ребра), я продолжила скатываться вниз по крутой поверхности. Острые края черепицы до крови сдирали кожу, и в мозгу, как разноцветные фейерверки, вспыхивали импульсы дикой боли.
«Да что же это такое? Мама! БольноАй!»
Хорошо, что в доме всего два этажа. Осталось всего пару метров и, может быть, мягкий газон сохранит останки уцелевших, если такие вообще ещё остались, костей. Уже второй раз в жизни я благодарила маму за ее мудрость не строить пятиэтажный замок со всякими вычурными выступами и шестами.
«Шесты?!» в голове мелькнула паническая мысль. В нашем доме был один единственный шест, который стоял прямо под моим окном, и и именно на него я сейчас падала.
Слишком нелепо Страх до такой степени охватил меня, что тело просто онемело сердце сжалось в комок, а кровь застыла в жилах конечности одеревенели от ужаса предстоящей смерти От ужаса я плотно закрыла глаза, боясь встретиться лицом к лицу с женщиной в черном плаще и длинной косой.
Спинным позвонком я уже чувствовала, как острие сильно врезается в тело, разрывается кожа, хрустит ребро и
Ааааааааааа..!
и меня что-то с силой отбрасывает в сторону! Перекатываясь по мягкой траве, я откатилась от шеста на добрых пять метров и ударилась спиной о куст сирени. От столкновения куст возмущенно затрясся, и дождь из листьев и лиловых лепестков накрыл меня с головой.
Ангелина, как ты? кто-то пытался привести меня в чувства.
«Кто это? Кто?»
Я с трудом открыла глаза и поняла, что все ещё лежу на собственном газоне, а передо мной на коленях сидит Дайя с перепуганным лицом.
С тобой все в порядке?
Болит ребро простонала я, понимая, что очень тяжело дышать, а в правом боку сильно режет Что-то липкое и тёплое кровь
Вскоре рядом послышался скрежет калитки и десятки голосов. Откуда-то вспыхнувший свет озарил сад.
Дая, срочно везем ее в больницу, мужской голос обратился к моему соседу.
Пап, открывай дверь, Дайя поднял меня с земли как тряпичную куклу и куда-то понёс.
Ааааа! завизжала я не своим голосом дикая боль в боку мама
«Куда ты меня несёшь? Ты же ненавидишь меня» хотела я сказать ему, но совершенно не было сил даже пошевелиться. Я просто обмякла в руках Дайя и бездумно прижалась щекой к его груди. Я могла четко слышать стук его сердца, который билось не менее двести ударов в минуту.
«Почему он так переживает? Это я только что упала с крыши и чуть не умерла, а ему-то зачем волноваться?»
Будь осторожней, скорее всего сломано ребро. Оно может поранить внутренние органы, предупредил женский голос.
Ма, не пугай так ее, скорее в больницу. Дая уложил меня в своих руках, устроившись на заднем сидении. Машина мягко заурчав, тронулась в путь.
Всю дорогу парень мягко прижимал меня к себе, стараясь согреть и уменьшить тряску, словно знал, какую боль причиняет каждое движение.
Все будет хорошо, шептал он мне тихим, но уверенным голосом, ты поправишься
~*~
Ангелина, дорогая, проснулась? с любовью прошептала мама.
«Какой приятный сон, подумала я, мама рядом, так тепло и уютно »
Дочка, очень больно? Как мне тебя жалко. не унималась в иллюзии Антонина. Я даже не думала, что без меня такое могло приключиться. Какая же ты у меня все-таки неуклюжая точно медвежонок
Медленно виденья стали приобретать более четкие и реальные очертанья: совершенно незнакомая комната, узкая кровать, широкие окна, через которые пробивался яркий солнечный цвет, и мама, сидящая рядом.
Ма, как ты тут оказалась с трудом выговорила я, до сих пор не веря, что все происходит на самом деле. В голове царил такой беспорядок, словно мысли прокрутили в стиральной машинке и не удосужились достать на просушку. Я с трудом вдохнула воздух. Ощущение, что на грудь давит огромный камень.
Я попыталась хотя бы пошевелиться, чтобы окончательно удостовериться в собственном бреду, как резкая боль в боку окончательно привела в чувства. От ужасного жжения я невольно визгнула, отчего мама засуетилась и вызвала врача.
Не дергайся, Ангелина. Ну как маленькая совсем, запричитала она, когда молодая медсестра вводила мне обезболивающее, потерпи малек.
Пока доктор беседовал с мамой о моём состоянии, я пыталась вслушаться в их разговор и зацепиться хоть за какое-нибудь знакомое слово, чтобы восстановить в памяти произошедшие события. Но затея провалилась уже на второй реплике, так как тяжесть в голове не давала сосредоточиться. Тогда я принялась изучать обстановку: на мне была одета просторная белая пижама, пахнущая традиционным «больничным» запахом; в правую руку воткнута длинная трубка, ведущая к капельнице; все видимые части тела залеплены пластырями, а вот туловище словно приковали к кровати. Свободной рукой я провела по шее, стараясь облегчить дыхание, как внезапно поняла, что папин кулон исчез. Где мой кулон?! Куда он пропал!
Сон и покой, прописал на прощанье врач и удалился вместе с медсестрой.
Тебе уже лучше? спросила мама и погладила меня по щеке. Бедненькая, на тебе живого места не осталось.
Мам, где папин кулон?! Только не говори, что я его потеряла! истерическим голосом вырвалось у меня. Я должна найти его.
Успокойся дочка, он висел на ветке сирени, и я его подобрала. Сейчас лежит дома, к тому же врач сказал все украшения временно снять, потому что они могут усложнить кровообращение и дыхание. Когда выпишут, тебе вновь можно будет его носить.
О, слава богу! легко вздохнула я. Спасибо. Лучше расскажи, что приключилось?
Мне вчера позвонили родители твоего одноклассника, Дайя. Сказали, что ты получила травму, и тебя отвезли в больницу. Я сразу же вылетела ночным рейсом, так что рано утром уже была тут. Объяснила мама. Твой друг вчера всю ночь провёл в палате, не отходил от кровати, боялся, что ты проснёшься и никого рядом не окажется.