Вскрывали пломбы, которыми был опечатан магазин; из-за дверей глухо раздавался собачий лай. Ночь была довольно темная, а уличное освещение скудное, и приходилось пользоваться карманными фонариками. Хусаинов был несколько неточен, говоря Сергею Александровичу, что он в магазине; в действительности он звонил из небольшой пристройки, служившей (с тех пор как тут появились собаки) чем-то вроде караульного помещения, где дежурил вожатый, он же боец-вахтер.
Рычание мотора возвестило о прибытии огромной пожарной машины. Пожарники, не мешкая ни секунды, принялись разматывать шланг,
И они сюда? Зачем?.. Мы с Сергеем Александровичем терялись в догадках.
По звонку Хусаинова можно было подумать, что на магазин напала шайка грабителей. Оказалось, совсем не то, хотя без грабителя действительно не обошлось.
Подкатила еще одна автомашина – легковой «газик». Из нее вышли трое: директор магазина, одетый наспех, и двое сопровождавших его. Директор был явно напуган всем происходящим. Вероятно, он чувствовал себя уже арестованным, пойманным с поличным.
Пломбы сняли, Хусаинов скрылся в магазине. Через минуту он вернулся, ведя на толстых поводках двух рычащих овчарок.
– Скорей! Скорей! – кричал он, показывая головой, чтоб мы спешили в магазин. – Товарищ начальник! Там, в углу!..
Мы толпой ввалились в магазин. Включили электричество.
Вместе с другими я и Сергей Александрович тоже оказались в дальнем углу помещения, куда показывал Хусаинов.
Здесь пахло паленой материей. На прилавке чернело большое пятно – след выгоревшего парафина. С прилавка горящий парафин подтек под полку – начали тлеть куски мануфактуры, лежавшие там. Вот-вот вспыхнет большой огонь… Пожарные оказались как нельзя кстати. Они мгновенно уничтожили всякую возможность пожара.
– Что за черт, откуда здесь взялся парафин? – сказал один из присутствующих.
– Свеча, – лаконично ответил другой.
Все стало ясно: кто-то, уходя, оставил горящую свечу. Впрочем, нет, не все. Почему в магазине оказалась свеча, да еще зажженная, когда есть электрическое освещение? Кто сделал это? Для чего?
Взоры всех присутствующих невольно обратились на директора. Он был бледен, глаза его блуждали.
– Вы уходили последним из магазина?
– Да… то есть нет…
– Да или нет?
– Да…
– Как сюда попала свеча?
– Не знаю… мне это неизвестно… Хотя, простите, припоминаю. У нас испортилось электричество… почему-то не было тока… пришлось зажечь свечу… И как я мог ее забыть! – уже оживляясь, продолжал он. – Хорошо, что вы приехали за мной…
– Вы что, посылали за монтером?
– Да, конечно!
Эти неосторожно слетевшие с языка слова оказались роковыми для директора. Он спохватился и замолчал, но было уже поздно.
– Стало быть, посылали? Отлично. Сейчас мы это проверим.
Короткий телефонный разговор с дежурным по ремонту линий Горэлектросети убедил старшего следователя, что предчувствие не обмануло его. Никакого отключения тока не было, и никакой заявки на монтера из магазина не поступало. Директор сказал неправду. Для чего?
– Надо немедленно сделать учет, – коротко резюмировал старший следователь. – Магазин опечатать, никого не допускать.
Я думаю, читатель уже догадался, что пожар в магазине пытался устроить сам директор. Учет, а также дальнейшее следствие показали, что он совершил большую растрату, что-то тысяч около ста, если не больше. Покрыть ее он не мог, да и не собирался, вот и решил спрятать концы в воду, точнее – в огонь. Оставил зажженную свечу – все получится само собой: свеча сгорит – поди докажи потом, отчего начался пожар!
План был задуман тонко; и, наверно, все осуществилось бы, не прояви смекалки вожатый Хусаинов.
– Как ты сообразил? Почему поднял тревогу? – допытывались у Хусаинова.
– Собака выла.