Хенна сидела, оцепенев от ужаса: «Что, если этот Кинг-Конг покалечит Арона?» Джозеф понимал его папу бьют, и всех это забавляет. Всех, кроме него и мамы. Он был близок к тому, чтобы расплакаться, но терпел, хотя слезы вот-вот готовы были брызнуть из глаз.
К концу второго раунда Джамал устал, сил хватало только на джебы, которыми он держал Арона на расстоянии. Арон прыгал вокруг соперника и, хотя особых дивидендов это ему не приносило, выглядел активнее.
Соперники разошлись по своим углам. Тетка продолжала шуметь и активно жестикулировать, она даже погрозила Джамалу кулаком, когда тот бросил на нее взгляд. Вот еще! И так нелегко, а тут родная тетка кулаками машет.
Джамал задыхался, его уставшее, заплывшее жиром сердце, казалось, вот-вот остановится, не выдержав нагрузки. Ему так хотелось еще посидеть, ну хоть чуток
Гонг.
Боксеры сошлись в третьем, заключительном, раунде. Арону, наконец, удалось провести успешную атаку. Он нанес Джамалу несколько неумелых ударов и попал ему в нос. Да, в нос! Еще и еще раз прямо в нос! Джамал устал, у него не было сил ни двигаться, ни защищаться, он пропускал удары один за другим.
Зал ликовал, приветствуя успех Арона. Хенна вскочила, восторженно выкрикивая имя мужа. Люди повставали с мест, заслонив происходящее от Джозефа. Но, глядя на маму, он понимал, что все хорошо, папа побеждает. Джозеф был горд. Он так любит своего папу самого сильного, самого лучшего папу на свете!
Прозвучал финальный гонг.
Бойцы радостно обнялись, довольные тем, что этот кошмар закончился. В ноги Арона вернулась сила, он не ощущал больше скованности. Напротив, почувствовал огромный прилив энергии и ощущение полного счастья от того, что все позади, что он это сделал. И главное он разбил сопернику нос! Этим ударом он покончил со страхами маленького Арончика.
Победу в этом бою одержал ведущий сделал паузу, А-а-а-рон Шапиро! и вздернул вверх руку победителя.
Зал шумно отреагировал. «Мой папа победил!» кричал Джозеф. Хенна радостно махала мужу руками, глаза их встретились. «Я сделал это!» говорил гордый взгляд Арона.
В раздевалке счастливый Арон обнял Хенну. Джозеф прижался к отцу, обхватив его за ногу:
Пап, мы пойдем в воскресенье на Индианз[1]?
Конечно.
И в этот момент на Арона снизошло озарение. Он понял, как развернуть судебное дело так, чтобы госпиталь был рад расстаться с миллионом, при этом сохранить свое реноме и избежать более серьезных финансовых потерь. Решение было простым, но, как часто бывает, то, что лежит на поверхности, остается незамеченным. Впрочем, в случае с Ароном, причиной невнимательности, скорее всего, послужила подготовка к боксерскому поединку, поглотившая его целиком.
У Арона приятно екнуло внутри. Он услышал тихий шелест денег, похожий на едва уловимый шум волны в безветренную погоду. Яхта, о приобретении которой Арон давно подумывал, уже готова была показаться на горизонте, как мечты были прерваны стараниями сына, теребившего его за руку.
Арон улыбнулся, потрепал сына по голове и предложил:
А сейчас мы пойдем в ресторан и назло всем диетам возьмем по самому большому бургеру, а?
Для Джозефа жизнь вернулась в прежнее русло: «Мама, папа, я как это здорово! Только бы поскорее уйти отсюда. Шум. Кровь. Одних бьют, другие радуются».
Джамал в другом конце зала раздраженно накинулся на родную тетку:
Ты что, рехнулась? Что за дерьмо ты орала?
Не обращая внимания на грубый тон племянника, явно довольная исходом боя, та радостно прошептала:
Он ведет дело твоего дядьки госпиталь судит. Никто не брался, а он взялся, и дело движется Мы можем получить большой куш миллион долларов!!! Я тебя, дурака, убила бы, если б ты его покалечил!
Светлана Зверева. Агентство «Альтернативный выход»
Сначала еще ничего: слезы текли по щекам и капали, но Зоя хотя бы молчала. А потом и вовсе все вышло из-под контроля. Наружу из Зоиного рта стали вырываться нечленораздельные звуки, напоминающие вой. Голос неожиданно стал хриплым и низким. Каким-то островком разума, оставшимся нетронутым истерикой, она понимала, что выглядит крайне неприлично и уродливо. Что ведь слезы, и тушь потекшая. Что идет по улице и рыдает в голос. И сопли текут опять же.
Бумажные платочки кончились. Остаток мокрого сопливого комка не помогал, превратился в рваные липкие лохмотья. Зоя сняла шелковый платок с шеи и громко высморкалась в него. Рыданья прервались на время сморкания, но потом возобновились с новой силой.
Прохожие предлагали помощь: «Вам плохо?» Но Зоя отшатывалась.
Ко всему прочему прибавилась икота. Голова закружилась. Икая, Зоя прислонилась к ближайшей стене. Сквозь пелену слез она разглядела дверь, толкнула ее и ввалилась в помещение.
Раздался звук звонка над ее головой. Зоя сделала два шага, нащупала кресло и упала в него. Рыдание и икота накатили новой волной.
Выпейте воды, услышала Зоя и увидела, вернее, угадала по силуэту руки с чашкой. Пейте, пейте. Глоток. Хорошо. Подышите. Та-а-ак. Вдох-выдох. Хорошо.
Зоя хлебнула воды. Поперхнулась, закашлялась. Ее аккуратно постучали по спине.
Ничего, ничего. Тихонько. Сейчас все пройдет.
Зоей овладели любопытство и желание разглядеть обладательницу голоса, и она начала дышать. Сделала еще два медленных глотка. Сквозь щелочки заплывших глаз различила женский силуэт. Силуэт обошел комнату и сел напротив.
Зоя всмотрелась и увидела прозрачные зеленые глаза. Потом проявилось лицо. Но вся комната была еще в радуге Зоиных слез.
Зеленоглазка спокойно нажала что-то на телефоне. И, наклонившись, сказала в него:
Мойра Танатовна, два чая номер один. У нас клиент.
К этому времени истерика Зои полностью прекратилась, и она поняла, что «клиент» это она.
Нет, что вы! Я случайно здесь, заволновалась она. Поставила чашку и высморкалась в шелковый платок.
Зеленоглазка протянула Зое коробочку бумажных салфеток.
Случайностей не бывает. Вы там, где надо быть. Я здесь, чтобы помочь вам.
В эти несколько мгновений Зоя успела разглядеть небольшой офис. Светлый, с серой мебелью, удобными креслами. И даму напротив. Молодую. С аккуратно убранными русыми волосами, в светлом костюме и неожиданным кулоном в виде мерцающего пламени. На стене над ней висел постер с изображением трех обезьянок, закрывающих лапками глаза, уши и рот.
Дверь слева открылась, и в комнату вплыла невысокая полная тетка с усами.
Ваш чай, Аида Реевна. Свежий. С марципанчиками. Пожалуйста, пробасила тетка и зашлась совершенно мужским кашлем курильщика.
Спасибо, Мойра Танатовна. Подготовьте договор номер пять. Да, думаю, пять, ответила зеленоглазка совершенно невозмутимо.
Хорошо, минут десять, и будет готово. Мойра Танатовна составила с подноса чашки и блюдце со сладостями. И, как будто слегка поклонившись, просеменила обратно из комнаты.
«Странно все это», пронеслось в Зоиной голове.
Не более чем ваш красный пеньюар. Аида Реевна как будто ответила вслух на ее мысли. Нет, я не читаю мысли. У вас прозрачный фирменный пакет, в нем красное белье. Зря. Его обратно не сдать. Это же белье. Оставьте себе.
Зоя вспомнила, как она выглядела на днях перед мужем в этом красном пеньюаре, специально для него купленном, между прочим. Ей казалось, что она еще ничего себе. Что всего-то сорок пять, подумаешь. Ну, весы показывают трехзначное число, это тоже, знаете ли, не конец света. А что секса давно нет так замотались просто, устали. Вот она и решилась.
Дети в лагере на каникулах. Свечи расставлены. Помыто, побрито, где надо. Пеньюар красный.
Муж зашел в квартиру. Она слышала, как он кряхтел, переобуваясь в тапки. Пошел в уборную. Спустил воду в унитазе, помыл руки. И прошел в комнату.