Обращается к уличному лоточнику тот долго скребёт голову видимо, стараясь таким образом оживить память разводит руками неуверенно водит пальцем туда-сюда наконец тычет в обратном направлении разочарованный Николай возвращается читает многочисленные вывески по дороге Пётр дал мобилу и предупредил текстовать только в крайнем случае.
(Николай, себе): я ищу пятнадцать минут это крайний случай или нет?.. наверно, крайний вывески нет никто не знает может, зайти ещё раз в ту прежнюю лавку?.. дать деньгу в лапу и попросить лично отвести?.. всё «может» да «может» а чё делать-то?
Он достаёт мобильник, начинает текстовать просит совета ждёт ходит туда-сюда что-то долго молчит Пётр видимо, занят Николай возвращается в ту прежнюю лавку, куда он заходил раньше навстречу ему по улице медленно едет полувоенный фургон.
За стеклянной дверью той лавки стоит хозяин смотрит сквозь стекло на идущего обратно незнакомца и что-то говорит в мобильник.
Фургон останавливается возле Николая оттуда выскакивают два душмана в чёрном без лишних слов запихивают его внутрь он возражает и сопротивляется, но те сильнее дверца закрывается, фургон уезжает.
На улице лишь двое-трое заметили уличный лоточник нервно озирается и спешно увозит свою тележку с лотками и зонтиком в переулок рядом с Ювелирной улицей прочь от шайтанов!.. прочь!
***
Идлиб подвал Халифата камера Николая
Нежнейший закат на всё небо, напоминающий нам о красоте, мире и любви крики муэдзинов, призывающих правоверных на молитву ржавые крыши и выщербленные стены, раскрашенные закатом в амурные розовые тона владельцы закрывают лавки и магазинчики неторопливо идут тётки с авоськами тащат домой еду кормить ненасытную прорву парень с девушкой едут на мопеде у них планы видимо, приятные.
В камере окошко под самым потолком на уровне башмаков и колёс но если отойти к противоположной стене за крышами виден если не сам закат, то хотя бы дальний свет заката чудный свет слегка похеренный, впрочем, пятном на переднем плане медленно проступающим и увеличивающим нарушающим гармонию заката оно только кажется размытым, если прищуриться, то оказывается это просто кусочек грязи на стекле однако не нужно обращать внимания на такие мелочи потому что если начать присматриваться ко всему всерьёз, то постепенно появится и решётка на оконце совсем небольшом оконце такое, что не пролезть а под ним в блёклой темноте проступят исцарапанные стены камеры немые свидетели воплей отчаянья уходящие в глухую темноту пола словно в глубокую шахту в бездны непроглядной тьмы, наполненные безнадёжной чернухой, куда и зыркнуть-то страшно нежнейший ангельский закат и леденящая вековечная тьма они были созданы вместе вечно где-то рядом плавно дополняют и не дадут забыть о себе.
Но это если смотреть а если человек избит в хлам и не может смотреть?.. или просто не на что больше смотреть, ибо вечер уходит в ночь и земная видь исчезает в темнотах за окном и вокруг если открыть глаза, то всё равно света особо не прибавится но лишь сперва нет в нашем мире полной тьмы всегда найдётся что-то чуть светлее и себя обозначит вот привыкнешь к потёмкам и уже видна стена под оконцем угол соломенного тюфяка металлическая ножка кровати чья-то бесхозная нога на полу может, человек?.. не видно во мраках думаешь: если уж нога наверно, и человек?.. однако, совсем не обязательно вполне могли ногу отрезать и отдельно на пол положить!.. очень даже могли но не на этот раз сегодня нога к чему-то приделана постепенно проявляется человеческое тулово и голова Николая, лежащего щекой на полу рядом с кроватью у него измученное лицо и блуждающие подслеповатые глаза почему они блуждают?.. или по-другому об чём они блуждают?.. ибо их движение отражает внутренние домыслы, вымыслы и фантасмагории такое уж место камера здесь рождается множество миражей из-за которых узники скребут стены и рвут ногти.
Если лежишь на полу и понятия не имеешь, сколько ещё лежать если пошевелиться не можешь поскольку тебя изметелили в хлам ты уже рассказал, что знал но кто ж поверит?.. всё равно будут метелить тут самое время стать шептуном, хиромантом и чародеем пускать фантомы, двигать глюки рисовать картинки на небе ибо реальность не выдерживает никакой критики на хер она нужна такая?.. пусть тащится себе параллельно и посторонне а взамен потаённо появятся разные джинны, кикиморы и дивы на Востоке начинаешь стихийно верить в чудеса без предварительных вопросов, а как-то сразу и вдруг чутьё подсказывает, что это чудное и чудесное место за пределами камеры, разумеется
Николай тупо разглядывает тараканов, бегающих по полу прямо перед носом энергично и деловито тусуются казалось бы, зачем?
(Николай, себе): занимаются хернёй как и все на свете абсолютно все полно других мест, но этих быстроногих почему-то тянет именно к моему битому рылу можа, они меня нюхают и соображают не еда ли?.. я тоже иногда думаю: не придётся ли их жрать?.. кто знает?.. любое живьё еда а уж кто кого и когда зависит от обстоятельств.
Вдруг пугаются тараканы и бросаются прочь в коридоре слышны приближаются глухие шаги опять притащились, суки вонючие думал, забудут до утра так нет.
Два охранника открывают дверь входят в камеру скучно и нелицеприятно кантуют арестанта к выходу вроде бы хотят поставить на ноги Николай и сам пытается встать ему трудно, болит всё высокий охранник даёт пинка, якобы для ускорения процесса а на деле замедляет его, поскольку зэк спотыкается и падает мог бы не пинать, сука с натугой поднимается с колен качается, опоры ищет низкий охранник заламывает ему руки назад обматывает кисти широкой липкой лентой и толкает на выход в коридор.
***
Идлиб подвал Халифата в кресле зубного врача
Обезьяний крик в ночных джунглях с нарастающим плавающим воем и резким обрывом словно той голосистой мартышке пасть вдруг заткнули или удавкой придушили мураш по коже идёт, когда вслушиваешься в этот подкожный крик там спрятано что-то оргиастическое и болезненно сладкое словно тонкий провод наматывают на головку члена и медленно затягивают до упора и ты вопишь маленький ничтожный человечек один в кромешной тьме один против чего-то чужого, дикого, подавляющего в сумраке беспредельного зла со своим уязвимым беззащитным тельцем и оголёнными нервами.
А вокруг бетонные стены с бурыми пятнами в углу штепсель от него по земляному полу тянется провод привольно гнётся туда-сюда на просторе и наконец доходит до ног стоящего человека в белом халате доктор, наверно а может, и ангел в башмаках бывают ангелы в башмаках?.. не видел, не буду врать да и место выглядит странно тут может быть всё что угодно ангелы демоны лучше не задавать лишних вопросов словом, провод проходит мимо старомодных крепких башмаков, которые не везде найдёшь а если найдёшь, то запросят немало проходит дальше под столом до военных ботинок не просто военных, а западных берцев с высокой шнуровкой, раздобытых на чёрном рынке опять же запросили немало потом провод поднимается вверх на стол и, послушно согнувшись, входит в коробку с круговым переключателем вот так-то для всякой свободы есть своя коробка, где она заканчивается.
Возле переключателя левая рука сидящего молодого человека в военной форме (по руке трудно догадаться, кто он такой, но открою секрет это охранник, и военные ботинки под столом тоже его) в правой руке он держит влажную тряпку и смывает ею что-то типа смазки с запястья перепачкался бедняга тряпка недостаточно влажная охранник плюёт на неё и продолжает тереть грязь скребёт пятно ногтём размазывается вдоль, стерва липнет к волосам всё же мужик настойчив и доводит дело до конца разглядывает запястье, поворачивает по-разному и кладёт вычищенную руку рядом с круговым переключателем пальцы постукивают по столику ждут команды.