Даже земные организмы способны выживать в чрезвычайно враждебных условиях. Например, в ледяных просторах Антарктиды до сих пор обнаруживают идеально сохранившиеся простейшие. К сожалению, за все время нашей экспедиции нам не удалось найти ни одного даже полузамерзшего вируса.
Возможно, это и к лучшему.
Кажется, вы начитались фантастики. Вероятность найти здесь чуму двадцать второго века меньше, чем выиграть джекпот в трех лотереях подряд.
Я не уверен насчет лотереи, но все же не разделяю вашего энтузиазма. Какие у вас дальнейшие планы?
Дальнейшие планы задумался Лаптев. Мне предстоит завершить исследовательские отчеты и подготовить образцы для отправки в институт. Если кто-то захочет продолжить мои исследования, пусть знает, что его ждет. Что же касается меня, то, пожалуй, я сосредоточусь на гуманитарных вопросах. К тому же, мой грант подходит к концу. Поиск фундаментального знания это занятие для молодых умов. Они гораздо лучше справляются с неизведанным. А мне со своими седыми волосами пора искать новое применение.
Звучит довольно пессимистично.
Зависит от того, как на это посмотреть, Лаптев на секунду задумался и задал неожиданный вопрос: А что вы здесь ищите?
Я ничего не ищу, это просто работа.
Если человек не ищет что-то, значит, он от чего-то бежит. Вы уж простите старого дурака, что лезу не в свое дело, но можно я раскрою вам одну банальную тайну? Мы всегда ищем и бежим от одного и того же: от себя. Поверьте, оба занятия крайне непродуктивны.
Эти слова заставили меня задуматься, хоть мне и было некомфортно обсуждать такое с человеком, которого я впервые вижу. Он продолжил:
Помните, мы всегда ищем что-то вне себя, встаем на путь новых открытий и познания, чтобы заполнить пустоту и неполноценность, которые чувствуем внутри. Но иногда самое важное путешествие это путешествие внутрь себя. Потому что именно там, в нашей глубине, мы можем обрести ответы на самые сложные вопросы и понять свое место в этой огромной Вселенной.
Разговор явно уходил в глубокие эзотерические дебри. Наверное, при других обстоятельствах я был бы не против поддержать его, но именно сейчас в ушибленной голове всплыло важное дело.
Мой корабль! неожиданно подскочил я. Нужно вернуться за ним, иначе мы тут застряли.
Успокойтесь, голубчик, успокойтесь, мягко проговорил профессор. Машинки Сухова уже занимаются им.
Где?
В грузовом доке. Если хотите, могу проводить вас.
Ведите.
Сейчас, я только найду свой коммуникатор, профессор хаотично пробежался глазами по помещению. Где же он? Да пёс с ним!
Он отчаянно махнул рукой. Мы вышли из кабинета и спустились по коридору, направляясь к грузовому доку. Путь был освещен тусклыми лампами, воздух наполнялся запахом металла и озона. По мере приближения к доку звуки механических работ становились все громче.
Когда мы подошли на место, мои глаза не поверили увиденному. Мой корабль, который некогда был моим оплотом безопасности и свободы, выглядел ужасно изуродованным. Трещины и разрывы усеивали его поверхность словно болезненные раны.
Роботы усердно трудились вокруг, суетясь с инструментами и запасными деталями. Но их усилия казались тщетными перед той развалиной, которую представлял мой корабль. Оплавленные бронепластины и обломки деталей гнулись и искривлялись словно поникшие конечности, потерявшие последние силы. Куски обшивки отсутствовали, выставляя на показ его внутренности: сеть проводов, разорванных и переплетенных, словно паутина, сотканная из осколков надежд.
Вокруг меня был хаос, но я не мог оторвать глаз от своего корабля. Разрушенные образы смешивались с образами прошлого, создавая головокружительную мозаику воспоминаний и неопределенности. Трудно было представить, что этот металлолом сможет хоть когда-нибудь оторваться от поверхности.
Голова кружилась от вопроса: каким чудом я вообще смог выжить в этом разбитом и потрепанном судне? Благодарность и страх одновременно смешались внутри меня, охватывая каждую частичку моего существа. Как я смог покинуть этот корабль живым? Волнение охватило меня, а вопросы кружились в голове, не находя ответов.
Вы пилот этой развалюхи? неожиданно прозвучал вопрос от невидимого собеседника. Навстречу ко мне будто из ниоткуда вышел мужчина лет сорока. Это был инженер Сухов. Его серый комбинезон сливался с корпусами ремонтных автоматов.
Движок Ц-1 номер четыре. Да как вы вообще додумались идти на посадку во время тахионного шторма? раздраженно сказал он. Где вы купили свою лицензию?
В этот момент я почувствовал настойчивое желание ударить его по лицу, которое быстро пропало, сменившись недоумением.
Тахионный шторм? переспросил я.
Такие штормы, на самом деле, являлись крайне редким и мистическим космическим явлением. Мало кому доводилось с ними сталкиваться. Тахионы элементарные частицы, движущиеся быстрее света. Они создавали потоки энергии и нестабильности в пространстве-времени, что приводило к возникновению завихрений гравитационного поля.
Очень мало было известно о природе тахионных штормов. Они возникали в результате сложных физических процессов, связанных с высокоэнергетическими явлениями в космосе. Некоторые считали, что тахионные штормы имели связь с черными дырами или даже с иными измерениями. Но несмотря на множество теорий и догадок, их природа оставалась загадкой.
Такие штормы обычно сопровождались сильными энергетическими разрядами, магнитными возмущениями и частыми перебоями в работе электроники. Проникая в коллекторы двигателя, тахионы нарушали поток плазмы и буквально плавили кристаллы силового ядра.
Впервые с таким явлением столкнулся экипаж Целесты в конце двадцать третьего века, неподалеку от Тау-Кита звездной системы, находящейся на границе исследованной человечеством галактики. Это было удивительное и захватывающее открытие, которое вызвало огромный интерес исследователей.
Плотный поток частиц обрушился на их корабль в недрах пространства между звездами. Он был совершенно непредсказуемым и разрушительным. Мощные энергетические вихри, порождаемые взаимодействием тахионных потоков, буквально разрывали космическую ткань и создавали опасные пульсации вокруг судна.
Экипаж Целесты оказался в беспомощном положении, борясь с безумной силой природы. Их корабль был сильно поврежден, обшивка потрескалась, компьютер и система управления вышли из строя. Лишенные связи, они продрейфовали в открытом космосе около трех недель. Лишь благодаря случаю им удалось остаться в живых. Если бы через систему не пролетал дейтериевый танкер, Целеста пополнила бы и без того немалый список без вести пропавших звездолетов. По всей видимости, теперь была моя очередь пройти через это.
Центр не предупреждал меня о таком, твердо ответил я.
И почему я не удивлен?
Инженер резко вознес руки к небу и мне показалось, что сейчас он упадет на колени и начнет молитву неведомому божеству.
Видимо, никто так и не читает моих отчетов. Столько трудов, столько сил и нервов и все в стол! Ну ничего-ничего, мы еще повоюем! Кстати, Сухов перевел взгляд на Лаптева. Сикорский просил передать, чтобы вы зашли в рубку. А от себя добавлю, что я не ваш секретарь.
Ох, как это неловко! растерянно ответил профессор. Я опять потерял свой коммуникатор. Передайте ему, что я скоро буду.
Лучше сделайте это сами, у меня еще дела в реакторной.
Голубчик, обратился он ко мне. вы меня извините, попозже встретимся.
Сухов повернулся ко мне и вручил пульт ремонтных автоматов. Небольшой компьютер размером с ладонь. Его матовый корпус был выполнен в серебристом цвете, а ряд кнопок аккуратно располагался под монохромным экраном. Мягкое сияние подсветки делало изображение очень комфортным для глаза.