Вместо ответа Соловьёв молча показал совершенно не приличествующий его возрасту жест в виде сжатой в кулак ладони и единственного отогнутого среднего пальца, чем вызвал у друга взрыв хохота. Правда, к чести Артёма мнения о том, что Саша вдруг перестал пользоваться мозгами, придерживались и другие.
Дети и мама, едва успев сойти с трапа самолёта и увидев его одного, первым делом спросили о Кате.
Сынок, ты почему один? обнимая его и одновременно оглядываясь по сторонам, поинтересовалась мама. У Катюши экзамены или она ждёт нас дома?
О том, что сейчас у Катюши происходило он не имел никакого понятия, так как не видел и не слышал её уже без малого целую неделю, которая, несмотря на все старания, не обошлась без едва ли не круглосуточных мыслей о ней. И эти дни и ночи были самыми длинными в его жизни. Казалось, Барби из его головы даже покурить не выходила. И неважно, что она, в принципе, за этим делом никогда замечена не была. Паскудной ситуация от этого меньше всё равно не становилось. Самое главное, что он совершенно не понимал, во-первых, из-за чего его так плющит, во-вторых, как долго это будет продолжаться, а в-третьих, что с этим делать. Ну, подумаешь, послал девчонку играть в чувства к нему на расстоянии. Правильно же сделал! Другого, более подходящего в их случае выхода просто напросто не существовало. Так какого чёрта у него никак не получалось совладать собой? В привычке всё дело? Или эта хрень, мешающая вернуть прежний распорядок жизни, у него от безделья? Может, когда закончатся эти дурацкие длинные выходные, а трудовые будни наоборот начнутся, то его отпустит? Если, конечно, шеф, вообще, разрешит ему появиться на пороге управы.
Да, пап, где она?
Мы думали, вы вместе приедете нас встречать.
Вторили бабушке дети, уже получив свою порцию крепких отцовских объятий. Загорелые и сияющие во все тридцать два зуба они крутились на месте и высматривали Трофимову, будто она спряталась от них за ближайшим углом.
Лягушата, не стоим, уклонился он от ответа, забрав у мамы дорожную сумку. Давайте продвигаться к выходу.
Родные без лишних вопросов послушались и через десять минут их машина уже двигалась по трассе в сторону города. Двойняшки, соскучившись по снегу, во все глаза любовались сугробами по обе стороны от дороги и наперебой рассказывали о том, как на курорте встречали Новый год. Елена Михайловна, уставшая из-за перелёта, успевала только кивать на бесконечные: "Правда же, бабуль?", "Скажи же, ба!" и "Баб, ты же помнишь?". В итоге путь до дома каким-то образом обошёлся без вопросов о Барби, но Соловьёв был реалистом и прекрасно понимал, что долго ему так везти не будет. Что и подтвердилось, стоило им переступить порог квартиры и увидеть одиноко сидящего Зефира в прихожей.
А где всё-таки Катя, пап? не заметив на тумбочке Катину сумку, которую та всегда бросала туда, когда приходила к ним в гости, спросила дочка, раздеваясь. Позже приедет?
Нет.
В смысле?
В прямом, Васёна.
Двойняшки недоумённо переглянулись и Коля задал вопрос, мягкий ответ на который Соловьёв так и не смог придумать:
А почему она не придёт, пап?
Александр повесил верхнюю одежду детей в шкаф и протянул руки к маме, которая, судя по посуровевшему взгляду, уже начала догадываться о происходящем.
Мам, давай куртку.
Я и сама вполне могу её убрать, сынок, покачала головой Елена Михайловна. Лучше ответь ребёнку на его вопрос.
Ещё пару месяцев назад, когда эта заварушка с игрой в любовь только начиналась, он знал, что рано или поздно наступит момент, в котором ему придётся сказать семье о том, что его фальшивая девушка перестала ею быть и стала бывшей фальшивой девушкой. С одной стороны Александр был не обязан отчитываться и посвящать кого бы то ни было в подробности своей личной жизни, а с другой Трофимова так прочно засела в сердцах членов его семьи, что не объяснится перед ними было невозможно. Ведь он сам ввязался в эту игру, сам впустил Барби настолько далеко и сам позволил родным к ней так сильно привязаться, так что ему самому теперь это и расхлёбывать.
Оглядев детей, терпеливо ожидающих ответ, и посмотрев на родительницу, которая с каждой секундой его молчания, убеждалась в своих догадках всё сильнее и мрачнела лицом, мужчина беспрекословным тоном, чеканя каждый слог, произнёс:
Мы с Катей расстались по обоюдному согласию, поэтому теперь она не будет появляться у нас дома.
Елена Михайловна тяжело вздохнула и удручённо покачала головой, а дети шокировано округлили почти одинаковые глаза и на некоторое время потеряли дар речи, что означало крайнюю степень их изумления. Такой картины он не наблюдал даже тогда, когда они с Ирой признались, что хотят развестись. Сын с дочкой хотя и не прыгали от радости, услышав данную новость, но и особо удивлёнными не выглядели, так как были в курсе их ссор и натянувшихся отношений. С Катей они у него этого не видели и совершенно не ожидали, что, вернувшись из отпуска, узнают о их расставании.
Пап, ты серьёзно? осторожно спросила дочка, не в силах поверить в услышанное.
Да, Вася, серьёзно.
Она растеряно заправила волосы за уши и Александр не мог не зацепиться взглядом за серёжки, подаренные всё той же вездесущей Трофимовой на Новый год. Василиса не была особой любительницей украшений и предпочитала в качестве подарков получать книги, но Барби зашла с козырей и подарила дочке, помимо подарочного издания серии книг её любимого автора, ещё и серебряные дизайнерские серёжки, которые были созданы по описанию из тех самых книг и которые, согласно сюжету, носила главная героиня. Когда Вася их увидела, то её восторгу и радости не было предела. Теперь же она смотрела на него так, будто он хотел эти серёжки у неё отобрать.
Почему?
Потому что так бывает. Люди сходятся и расходятся. Это вполне обычное явле
Нет, папа, скажи нормальную причину! перебила его дочь, упрямо поджав губы.
Я её уже сказал, тщательно контролируя тон и громкость голоса, пока ещё спокойно произнёс Саша, чувствуя, как раздражение начинает потихоньку поднимать голову.
Это не причина, а какая-то дурацкая отговорка, рассчитанная на то, что мы, маленькие и глупенькие, её с лёгкостью схаваем и будем жить дальше, как ни в чём не бывало!
Вася, предупреждающе позвала внучку Елена Михайловна, ощущая, как тяжелеет обстановка в доме, и замечая его и без того взвинченное состояние.
Что "Вася"?! Может, уже хватит затыкать мне рот по поводу и без?! горячо возразила Василиса. Пусть, по вашему мнению, я ещё ребёнок, но это не отменяет того факта, что я тоже человек и имею право высказаться! И точно также я имею право знать, что происходит в нашей семье! И Коля тоже имеет на это полное право!
В нашей семье, отчётливо выделил Соловьёв, смотря исключительно на дочку и взглядом давая понять, что лучше бы ей быть аккуратнее на поворотах. Всё нормально, Вася. Остальное в рамки нашей семьи уже не вписывается и касается исключительно только меня и Кати.
Девочка уже было открыла рот, чтобы снова от души высказаться, как брат положил руку на её плечо, останавливая, и, хмуро взглянув на отца, спросил:
А Катя разве не входит в нашу семью, пап?
Этого вопроса мужчина не ожидал услышать не только из-за его смысловой составляющей, но и из-за того, что Коля обычно предпочитал не участвовать в семейных спорах, зачастую занимая его сторону, чем неоднократно выводил из себя Василису. Сегодня же дети по всей видимости были друг с другом полностью согласны и придерживались одного мнения. С одной стороны их единство не могло его, как отца, не радовать, а с другой не могло не напрягать, потому что чувствовал себя Александр при этом так, словно совершил что-то ужасное, хотя на самом деле всё было с точностью наоборот. Но не объяснять же детям, что у них с Барби была лишь видимость серьёзных отношений, а на самом деле их связывал только секс? Не признаваться же им в том, что на протяжении всего времени они видели лишь ложь и были невольными её участниками? Какой из него тогда отец будет? Он и так осознавал, что не совсем справляется с этой ролью, обманывая родных ради своей выгоды и ставя на кон их спокойствие и мирное течение жизни. Понимал, что нормальные родители подобного бы никогда не допустили. Та же Ира, к примеру, если узнает о происходящем, как минимум, хорошенько его за это взгреет и, как максимум, заберёт детей. Но сыпать голову пеплом и сокрушаться Майор не собирался. Какой в этом смысл, когда уже дров наломано немало? Теперь оставался только один путь выбираться из вранья, возвращать прошлый, нормальный уклад жизни и делать всё, чтобы двойняшки не узнали о том, какой у них неидеальный отец.