Я ещё не выросла в успешную женщину. Он будет разочарован.
Одинцов скрывается на кухне. Слышу, как он ополаскивает чашку, и тоже поднимаюсь из-за стола. Собираю посуду и иду её мыть.
Он молчит о разговоре с моей опекуншей. Но мне слабо верится, что Одинцов не смог её убедить.
Я и рада, и опечалена тем фактом, что мне придётся здесь остаться. Рада потому, что снова нахожусь в обществе своего спасителя, испытывая приятное дежавю. Несчастна, потому что мне приходится его обманывать, прикидываясь невестой его сына.
Боже... Беременной невестой!
Прохожу в кухню, замираю в шаге от мужчины и жду, когда он вытрет руки полотенцем. Он смещается в сторону, освобождая мне путь к раковине. Чувствую, что вновь проводит по мне взглядом, и у меня начинает гореть кожа на открытых бёдрах. Нужно было надеть своё платье, когда решила сбежать. Сейчас я чувствую себя голой.
Матвей встанет через пару часов, говорит Саша, облокотившись на столешницу, пока я мою посуду. Я уже везде опоздал, поэтому могу свозить тебя в магазин. Ну или домой, чтобы ты забрала свои вещи.
Матвею не нравятся мои вещи, говорю с улыбкой, протирая посуду.
Одинцов кусает нижнюю губу, стараясь скрыть усмешку.
Он любит красивые вещи, говорит, покачав головой. И красивых девушек.
И смотрит он в этот момент так, словно я красивая. Но его сын так не считает...
Покраснев до кончиков ушей, отворачиваюсь и тянусь к сушилке в шкафу, чтобы поставить чистую чашку. Внезапно чувствую, как Одинцов резко дёргает мою футболку вниз, обжигая кожу на ягодицах случайным касанием своих пальцев. Стремительно проходит мимо меня и покидает кухню, не попрощавшись. А через несколько секунд я слышу, как хлопает входная дверь.
Глава 10. Лже-любовь...
Мира
Ммм... Пахнет вкусно. Что у нас на завтрак?
В столовой появляется заспанный Матвей. Лениво потягивается, демонстрируя косые мышцы, потому что его шорты немного сползают на бёдра, и вольготно разваливается за столом. Смотрю на него с недоумением. Одинцов покинул дом две минуты назад. Как отъезжала его машина, я видела в окно. И он сказал, что Матвей не встанет до обеда. Но тот уже почему-то на ногах.
Что? спрашивает парень, потирая лицо. Да, я чертовски не выспался, но проснулся, не застал тебя рядом и больше не смог уснуть. Мне понравилось спать с тобой в одной постели.
Вообще-то, я настаивала на том, что кто-то из нас должен лечь на полу. Даже свою кандидатуру выдвигала. Однако Матвей наотрез отказался, приводя вполне весомые доводы. Что может заглянуть его отец и увидеть... Что на полу жутко неудобно...
Я впервые спала в одной кровати с парнем. И хотя он сразу уснул и не притрагивался ко мне, это всё равно было очень странно.
А сейчас мне даже не хватило времени, чтобы остыть после инцидента с Сашей. Импульсивный жест мужчины... Его рука на моей попе заставила кожу полыхать, щёки горели с новой силой от неправильности происходящего.
Я готовила гренки, но мы всё съели. Сейчас и тебе что-нибудь приготовлю, тихо отвечаю Матвею, поскорее скрываясь в кухне.
Он идёт следом. И выглядит совершенно проснувшимся.
Мы? нависает надо мной, прижав к столешнице.
Да, мы, вскидываю голову, потому что Матвей не уступает своему отцу в росте.
Он как-то растерянно оглядывает кухню и тут же понимает:
Ты завтракала с моим отцом?
А что в этом такого?
Матвей так же, как и Одинцов-старший, осматривает меня с ног до головы. Его футболка и туфли... Да, не особо целомудренный вид.
Почему ты вообще ушла из постели? Могла бы разбудить, он, наконец, отступает и говорит вполне миролюбиво.
Хотела сбежать, признаюсь честно. Мне страшно от того, что твой отец поймает нас на лжи. И я не хочу больше врать. И мне не нужны твои деньги.
Господи! Глупейшая сделка! Что бы там Матвей не думал, я пришла в этот дом совсем не ради денег.
Ох, Мира-Мира, Матвей притягивает меня к груди. Мой отец, может, и кажется тебе монстром... Вообще-то, это так и есть. Но когда он узнает правду, вряд ли нас расстреляет.
Мне Саша никогда не казался монстром... Даже вчера в гараже, когда его лицо в тусклом свете выглядело устрашающе, для меня он всё равно не был монстром.
К тому же, хмыкнув, продолжает Матвей, я всё ещё настаиваю, чтобы ты приняла моё предложение.
Часто заморгав, поднимаю глаза на его улыбающееся лицо. Спрашивать, какое предложение, не имеет смысла. Я помню, что он предлагал.
Мы могли бы сделать ребёнка прямо сейчас! воодушевлённо восклицает он и, подхватив меня за талию, начинает кружить по кухне. Ты ни в чём не будешь нуждаться! Наш ребёнок тоже будет обеспечен на всю жизнь! И я не уеду в Штаты! Давай же, Мира! Соглашайся!
Матвей говорит всё это с задором. Его пальцы щекочут мои рёбра, пока он всё сильнее меня кружит. Невольно тоже начинаю хохотать, одновременно пытаясь выкрутиться из его рук. Всё это безумство заканчивается громким падением на пол. Я приземляюсь на Матвея сверху, вышибая весь воздух из его груди. Он всё равно хохочет, а потом вдруг резко замолкает и переворачивается, подминая меня под себя. Коленом разводит мои ноги, устраивается между ними, вжимаясь пахом. Схватив мои руки, придавливает их к полу над моей головой.
Я начинаю задыхаться.
Ну же Мира, я ведь не шучу, шепчет напротив моих губ. Что ты теряешь? Я же предлагаю тебе нормальную жизнь. Будущее!
Не получается выдавить ни слова, потому что я ошеломлена. И придавлена к полу. И его взгляд такой умоляющий, что я не знаю, как отказать ему помягче.
С сексом мы, конечно, можем подождать до твоего совершеннолетия, вслух размышляет Матвей. Но уже сейчас могли бы не прикидываться семьёй, а действительно стать ею.
Вот оно! Он так же, как и я, нуждается в семье. Отца по какой-то причине ненавидит, но семья ему всё равно нужна.
Нас прерывает хлопок входной двери и звук шагов. Запрокинув голову, в замешательстве смотрю в дверной проём и вижу Одинцова-старшего. Он явно что-то ищет в гостиной.
Ошарашенная, пытаюсь выбраться из-под Матвея, но он всё ещё держит меня очень крепко.
Не дёргайся, Мира, шикает парень, и я возвращаю взгляд к его лицу. Не дёргайся, а ещё лучше поцелуй меня. Мы же типа к свадьбе готовимся, влюблены, должны каждую минуту зажиматься по углам.
Сжимаю губы. Не стану я его целовать, тем более при отце.
В этот момент раздаётся голос Саши из гостиной:
Я просто телефон оставил.
Вероятно, он говорит это мне, потому что не предполагает, что Матвей уже успел проснуться.
Шаги Одинцова-старшего начинают приближаться, но тут же затихают. Я буквально физически чувствую его взгляд на своей макушке. Матвей смотрит на отца, который, должно быть, замер в дверях. Губы парня растягиваются в самодовольной улыбке.
Доброе утро, пап!
Доброе, отзывается Саша. А ты ей живот-то не раздавишь?
Матвей, наконец, с меня слезает и помогает подняться с пола.
Мы хотели приготовить завтрак и немного увлеклись... Ну ты понимаешь, продолжает он веселиться.
Я позволяю себе взглянуть в лицо Одинцова-старшего.
Понимаю, отвечает тот ровным голосом. Задумчиво смотрит на меня, а потом бросает небрежно: Развлекайтесь.
И с этими словами вновь покидает дом. А мне становится совсем паршиво. Вероятно, мы всё-таки смогли его обмануть своими лже-отношениями и моей лже-беременностью. И нам придётся играть в лже-любовь
Глава 11. Влечение
Одинцов
Медленно пробираясь сквозь плотный поток машин, ловлю себя на том, что остервенело сжимаю оплётку руля. Не знаю, что так сильно распалило её оголённые бёдра, когда она, встав на носочки, потянулась к верхней полке шкафа, или её очевидный обман о беременности. Их обман.
Ни минуты не верю в это. И в то, что Матвей в свои двадцать так мечтает о браке и детях. А вот в то, что мой сын увлечён этой Мирой... блядь... верю. Будь мне двадцать я бы тоже увлёкся. Красивая, скромная, неизбалованная. Сейчас таких и не встретишь. Её вдумчивый взгляд буквально затуманивает мне мозги, и я забываю, что она ещё совсем мелкая.