Аврора рассеянно расправила складку на своем платье и, несмотря на то, что не хотелось ничем нарушать этот момент, когда можно было представить себя кем-то совершенно обычным, все же решилась спросить:
Ты так и не сказал, для чего тебе нужны эти деньги.
Он ответил не сразу. Она даже рискнула поднять на него глаза, чтобы понять, почему он молчит, но лицо Арсения оказалось непроницаемо.
И все же он, почувствовав на себе ее взгляд, ответил:
Для матери.
Она больна?
Он помотал головой.
Даже если и так, она это вряд ли признает. Привыкла тащить все на себе. Отец его все равно, что не было. Он то появлялся, то пропадал и когда мы его видели чаще всего был пьян. И приходил только для того, чтобы попросить денег, которые спускал на азартные игры.
Он замолчал, потом с кривой улыбкой добавил:
Ты наверняка думаешь, что это не причина жениться по расчету. Что я мог бы зарабатывать больше но я хочу дать ей что-то хорошее прямо сейчас. Когда еще жива, когда еще не потеряла окончательно остатки здоровья
А как же любовь? спросила Аврора приглушенно, словно сама стыдясь своего вопроса.
Любовь слишком большая роскошь для того, кто вынужден был выживать.
Он произнес это без особых эмоций, как какую-то данность, с которой смирился.
Не было в моей жизни сумасшедшей любви, Аврора, признался следом. И, вероятно, уже и не будет. Так почему бы мне не попытаться тогда обрести в этом браке кого-то близкого? Я ведь никого своим поступком не предаю. Я никому ничего не должен
Это было не то, что ей хотелось бы от него услышать, но, по крайней мере, он говорил честно. И это тоже подкупало.
А теперь откровенность за откровенность, решительно сменил тему Арсений. О чем ты мечтаешь? Ну, кроме букета из крокусов, конечно, улыбнулся он следом.
Ее снова захлестнула волна тоски по несбыточному.
Уткнувшись взглядом в свои по-прежнему неподвижные ноги, она сквозь ком в горле призналась:
Я хотела бы танцевать. Хотя никогда этого не умела, даже раньше. Знаешь, говорят, многим, кто не может ходить, снится, что они танцуют
Арсений вдруг резко поднялся на ноги. Аврора с некоторой растерянностью смотрела, как он склоняется над крокусами и срывает один белый цветок. Дыхание у нее перехватило, когда он, вернувшись, протянул к ней руку и заправил за ухо белоснежный бутон, после чего сказал:
Тогда разреши пригласить тебя на танец.
Это не смешно
Это все, что она успела сказать. Потому что он порывисто поднял ее со скамьи, крепко прижав к себе, и сердце Авроры мгновенно пустилось вскачь от его близости, от ощущения невесомости, от легкого страха, что он выпустит ее из объятий
Но он не выпускал. Включив на телефоне какую-то красивую, незнакомую ей прежде мелодию, он повел ее в танце, не позволяя при этом касаться ногами земли.
И этот миг, когда они смотрели друг другу в глаза, а его рука надежно держала ее за талию, не позволяя упасть, но давая вновь ощутить себя свободной, решил все.
У нее просто не осталось шансов на то, чтобы в него не влюбиться.
Настоящее время
Арсюш, что происходит?
Он и не заметил, в какой момент Настя появилась на веранде. Так и стоял на том месте, где говорил с Авророй и смотрел вдаль туда, где знакомый силуэт смешался с толпой и исчез из поля его зрения.
Снова.
Почему ты без пиджака? засуетилась рядом его невеста, что породило в нем сейчас только раздражение.
Арсений неохотно повернулся к ней, наблюдая, как Настя подбирает с дощатого пола его пиджак, как заботливо его отряхивает, хмуря идеальные брови
Простынешь пробормотала она, протягивая ему так презрительно сброшенную Авророй деталь гардероба.
Он взял его на автомате, но так и не надел. Появление Насти вызвало в нем дикую досаду от того, что она прервала то состояние задумчивости, в котором он пребывал. Но просто отмахнуться от нее он не мог. Поэтому коротко скомандовал:
Пошли.
Они спустились по лестнице вниз и прошли к его машине, припаркованной неподалеку. Он сел за руль, пытаясь прогнать из головы непрошеные мысли о бывшей жене и сосредоточиться на запланированных на день делах, но это оказалось невозможно.
Встреча с Авророй всколыхнула в нем слишком много всего. В этой женщине заключались его самые больные и вместе с тем самые дорогие воспоминания.
Он так отчаянно хотел о ней забыть и одновременно этого боялся. Он метался в плену своих полярных чувств и не находил оттуда выхода.
А может, и не хотел его искать. Чем дальше, тем яснее ему становилось годы шли, а чего-то важного он так и не обрел. Так и не сумел заменить
Хотя и пытался.
Внезапная мысль заставила Арсения повернуться в сторону невесты и спросить гораздо грубее, чем он того хотел:
Крокусы? Серьезно?
Ее глаза мгновенно округлились, сделавшись такими испуганными, словно он не вопрос ей задал, а собирался как минимум убивать.
Я я забормотала она, так и не сказав ничего связного.
Черт! Как же его раздражала эта ее привычка мямлить и набивший оскомину образ испуганной лани! Хотя именно ее робость и скромность поначалу заставили его обратить на эту девушку внимание. Но сейчас он понимал со всей пугающей ясностью она совсем не Аврора.
В бывшей жене всегда был стержень. Даже когда они только познакомились и она казалась ему сломанной куклой, в ней чувствовалась внутренняя сила. Та сила, которую он сумел направить в нужное русло, чтобы поднять ее на ноги.
Кто же мог подумать, что это потом обернется против него самого? Что наконечник ее стержня способен так смертельно ранить?
Столько лет прошло, а он все еще с этим не примирился. А теперь, когда Аврора намеревалась быть флористом на его свадьбе вообще не представлял, чем способна завершиться эта ситуация для них всех.
Один взгляд на нее и все, что создавал годами жалкие иллюзии и самообманы рухнуло, обнажив истинную суть. И Настя, которую так старательно драпировал в своем воображении под желанный образ, выглядела теперь лишь неудачной подделкой. Бледным, жалким подобием.
Проклятье!
Он с досадой двинул кулаком по рулю и машина нервно засигналила в ответ, что наконец привело его хоть немного в чувство.
Зачем? спросил он глухо, стараясь не смотреть на собственную невесту. Зачем тебе сдались эти чертовы крокусы?
Я что не могу хотеть букет из крокусов? поинтересовалась она испуганно в ответ.
Он повернулся к ней, просканировав взглядом, и вынес свой вердикт:
После того, как ты настырно допытывалась у меня, какой букет был у моей первой жены? Нет, не можешь. Тебе для этого нужна была эта информация? Насть, ну какого черта?!
Он уже почти кричал. Запоздало осознал, что наверняка пугает этим ни в чем неповинную женщину. Не говоря уже о том, что его агрессия выглядела, должно быть, довольно странно.
Но неожиданным образом на этот раз она не стушевалась. Гордо выпрямившись, сказала:
Ты не любишь говорить о ней. Мне кажется, что она тебе все еще дорога. И я хотела быть ничуть не хуже нее!
Он едва не рассмеялся вслух. В своих стараниях быть похожей на Аврору она даже не подозревала, что он и сам отчаянно ищет в настоящем отголоски прошлого.
Но, как оказалось, есть то, что просто невозможно заменить.
Не нужно этого делать, произнес он отсутствующим тоном. Не нужно никого копировать и ни с кем соревноваться
«Тем более, что это бесполезно», добавил следом, но эти слова остались лишь в его голове. Вслух же Арсений сказал:
Закажи то, что тебе хочется.
А вы с ней знакомы, да?
Он не сразу понял, о чем она.
С кем?
С Авророй.
С губ сорвался едкий смешок. Все было, казалось, до ужаса очевидно. Настолько, что он даже не попытался бы соврать, задай ему Настя прямой вопрос. Но она, похоже, так ничего и не поняла. Ее поразительная слепота вызывала в нем жалость вперемешку с презрением.