На, кисунь, выпей! протягивает она мне, улыбаясь.
Я ложусь на шезлонг, потягиваю виски, Марина пристроилась сзади, наглаживает мне плечи и разминает затылок. Ничего из всего этого не чувствую. Вечеринка продолжается. Все мои друзья уже и думать забыли о несчастном случае с Аленой.
И только я не могу выкинуть ее из головы.
И то, что она сейчас в спальне. В спальне моего дяди. В его постели. Стонет под ним. Выгибается навстречу его жарким поцелуям. А он вколачивается в нее. Как я когда-то.
Дзынь! Бокал лопается в моих пальцах, холодный вискарь и кубики льда падают мне на живот. Но я ничего не чувствую.
Коть, с тобой все хорошо? Марина никак не поймет, что со мной происходит. Коть, да выкинь ты все из головы! Все хорошо с невестой твоего дяди. Он о ней позаботится. А я о тебе позабочусь! Вот, возьми еще. Марина протягивает мне новую порцию алкоголя.
Я даже не помню, как проходит остаток вечера. Меня так и порывает встать и подняться к ним в спальню. Проверить, что там происходит. Но я понимаю абсурдность данного действия и злюсь на себя еще больше.
Я совсем свихнулся!
Провожаем друзей домой. Наконец-то уйдут все.
Джонни, я хочу остаться. заявляет вдруг Марина.
Не сказать, что это секрет для меня. Марина остается у меня, я у нее. Это нормально. У нас отношения двух взрослых людей. Не по подворотням же нам прятаться, ей-богу!
У-у Джонни, мне не нравится твое состояние. Точно останусь!
Как хочешь! я груб с Мариной. Потому что идиот. Знаю. Она ни в чем не виновата. А уж тем более в том, что я ревную невесту дяди к нему самому.
В постели Марина пытается расслабить меня. И даже добивается своеобразного успеха! Но это после того, как я представил на ее месте другую. Ту, о ком не должен сейчас фантазировать!
Черт, даже алкоголь не взял меня! Марина угомонилась после второго раунда. Уснула, свернувшись на моем плече. Интересно, Алена сейчас, точно так же лежит на плече у Македонского и сладко сопит, уткнувшись в его грудь? Мне плохо от этой мысли! Привстаю, уложив Марину на подушку. Что я творю, идиот?
Я, взрослый половозрелый мужик, у которого сейчас в кровати собственная баба, крадусь по коридору, чтобы что? Подсмотреть в замочную скважину на постельные игры дяди с его будущей женой? Я закуриваю. Давно бросил, но когда так переживаю, или злюсь, руки так и тянутся к пачке, что всегда лежит в моих джинсах.
Я курю напротив их двери. В доме тихо и темно. За дверью никаких звуков. А что я ожидал там услышать? Вздохи и скрип кровати? Ну не идиот ли?
Делаю затяжку. А вдруг Алене плохо? Дядя не вызывал врача. И сам не отвозил ее в госпиталь. А надо было. Черт! Идиотизм ситуации зашкаливает.
Перекладываю сигарету в другую руку, а этой тянусь подергать дверь. Я просто проверю, что с Аленой все хорошо. И уйду.
Заперто! Ручка беспомощно дергается несколько раз по инерции, и я оставляю всякие попытки. Заперся, Македонский-то с молодой невестой! И опять резкий приступ бешеной ревности. Повеселился с молодым телом на славу! Козел старый! И она дура. И сволочь меркантильная, что за него замуж согласилась выйти. Я облокачиваюсь на перила, чтобы докурить.
Дверь открывается резко и почти бесшумно. Дядя выходит в одних боксерах и тут же прикрывает за собой дверь. Я лишь успеваю разглядеть тонкий девичий силуэт на его кровати.
Чего тебе?! Другого места не нашел курить? весьма грубо шипит на меня Македонский.
Одного взгляда на его крепкое подтянутое тело мне хватает, чтобы отметить Алена может клюнуть на такого. И наверно, клюнула, раз он в таком виде уже спит рядом с ней. Несмотря на то, что ему больше сорока, Македонский следит за собой. Он высок, статен, посещает тренажерный зал. Правильно питается. Да он пацанам, типа меня даст сто очков форы вперед. И женщины любят таких. Я знаю, что говорю, у дяди случались девушки, время от времени. И ни одной недовольной поутру, я не видел.
Что надо? злится Македонский еще больше. Сейчас даст мне в морду и будет прав. Я бы тоже дал.
Как твоя невеста? Ты врача ей не вызывал. Я переживаю.
Знаешь, что? дядя сдерживается из последних сил. Нах пошел отсюда! У тебя твоя баба в кровати, а со своей я сам разберусь!
Глава 11
Какой же он грубый, этот Македонский! И чужой! И пугающий! Боже, как хочется, чтобы вернулся Джонни, чтобы забрал меня из этой жуткой чужой спальни, из этого дома! Но, Синяя Борода послал его на три веселых буквы, а тот и пошел от греха подальше К своей девушке вернулся. Конечно, им там весело. Легко. Нет пугающего огромного монстра, паука, к которому я попала, точно глупая муха в паутину.
Меж тем Македонский разоблачается окончательно. Стягивает через голову нижнюю футболку, оставаясь обнаженным по пояс. Тело мощное у него. Раскаченное. Кое-где татуировки набиты. Кубики пресса поросли темным волосом. Что же он задумал? Почему красуется передо мной своим обнаженным торсом?
Сильно ударилась? гудит басом Синяя борода.
Как ответить? Скажу нет, и он полезет ко мне. Точнее, на меня. А если скажу что сильно, возможно сегодня он не присунет мне Точно! Надо давить на жалость, пока давится! А завтра бежать из этого страшного места, со всех ног.
Покажи! требует мужчина.
Я дотрагиваюсь до пылающего виска. Македов лезет куда-то в верхний ящик тумбочки. Достает тюбик с заживляющей мазью. Интересно, откуда он у него? Зачем ему подобная мазь? Он избивает своих любовниц? Устраивает садо-мазо оргии и замазывает их потом, чтобы следов не осталось? Мамочки мои!
Меж тем Македов выдавливает прозрачную горошину геля на пальцы и дотрагивается до моего виска. Я морщусь от боли, а еще от прохладной субстанции на коже. Но вскоре, мне становится получше. Македов убирает прядь с моего лба, нежно касаясь, гладит по щеке.
Не бойся меня. смотрит мне в глаза. Мы поладим. Если будешь хорошей девочкой.
А глаза его при этом остаются льдистыми. Холодными.
Врача вызвать?
Нет. Я засыпаю уже. вру ему нагло.
Потому что, какой-там засыпаю?! Я от страха перед ним теперь глаз не сомкну!
Хорошо. кивает Синяя Борода. Я в душ. А ты переодень мокрое. Справишься?
Да! Да. неистово киваю головой.
Еще не хватало, чтобы он меня переодевал собственноручно.
В шкафу все необходимое. Переодевайся и ложись спать. Ты перенесла слишком много стресса за сегодня. усмехается мой персональный кошмар. А еще Джонни, долб***б хренов, не уследил. Ты не злись на него. Он хоть и идиот, но добрый в душе. Я воспитал его как надо.
Ого Македов разговаривает со мной нормально? Даже за Джонни вроде как извиняется? Он не хочет выглядеть принудителем в моих глазах? Хочет, чтобы я расслабилась, потеряла бдительность, а он потом чтобы взял меня тепленькой? Нет, вестись на это все нужно в последнюю очередь! Доброе слово, хоть и кошке приятно, но растекаться лужицей нельзя.
Македов тянется ко мне, нависая сверху, я же отпрянываю, падая назад, на подушку. Синяя Борода замирает на полпути, глаза его сверкают в недовольстве, но потом стремительно затухают. Он хватает меня за руку, подносит ладонь к губам. Целует, глядя в глаза:
Спокойной ночи, красавица!
Глава 12
Всю ночь не могу сомкнуть глаз. Надела самую закрытую пижаму из всего вороха кружевных брендовых тряпок, что обнаружила на полках шкафа. Крохотные шортики и маечка на бретельках. Хорошо, хоть не прозрачные и не игривые, как остальные.
Легла, притворившись спящей. Македов вышел из ванной, в одних боксерах. Я подглядывала из-под полуопущенных ресниц. Не теряя времени, он пробрался под одеяло, ставшее теперь общим. Придвинулся ко мне вплотную, нависнув, и поцеловал в висок. Я еле сдержалась, чтобы ресницы мои не дрогнули, а он не понял, что я не сплю. Он лег настолько близко, что буквально вжал меня в свое стальное тело. Уложил мою голову к себе на плечо, обвил меня рукой, придавив своей массой. В попу мне, благо прикрытую пижамой, упиралось его внушительное по ощущениям, каменное достоинство.