Пока я обтекала, анализируя сказанное, чертяка снова затараторил:
В общем, я всегда держу лапу на пульсе событий и помогаю таким, как ты, невоспитанным девицам.
Это я-то невоспитанная? Ты еще даже не представился, а уже который день меня пугаешь!
Резонно, хмыкнул чертяка и, стащив с головы невидимую шляпу, шутливо поклонился. Четлонтармуэль Магор-Виньецкий, Четвертый и Единственный, Великолепный и Неповторимый! Можно проще господин Четлон. Для близких друзей просто Чет или старина Виньецкий. Но мы с тобой еще даже на брудершафт не пили, чтобы подружиться, так что остановимся на господине Четлоне. Ты, я так понимаю, Машка?
Откуда узнал?
Ладно душа ему видна, но имя-то на лбу не написано!
Ты сама себя так называла. Не далее как вчера сидела вон там возле зеркала, смотрела на не-свое отражение и бормотала: «Не кисни, Машка, прорвемся». Не знаю, куда ты собралась прорываться, но сбегать не советую. На улицах даже такая сушеная килька кому-нибудь да приглянется. Ну ты понимаешь, о чем я.
Странный гость подмигнул, после чего, запрыгнув на кровать, закинул ногу на ногу вернее, лапу на лапу, достал прямо из воздуха скрученный в трубочку листок бумаги и, развернув его, с деловой интонацией в голосе продолжил:
Значит так, Машка
Маша, поправила его я. Лучше госпожа Мария. Мы ведь с тобой на брудершафт еще не пили, вернула его же реплику.
А то ты посмотри какой нахал! «Машкает» он тут мне. Но нахал очаровательный, и кисточка эта на хвосте так и манит ее пощупать.
Оторвавшись от чтения, черт вскинул на меня взгляд, чему-то усмехнулся и сказал:
Перейдем сразу к делу: возвращаться домой собираемся или здесь планируем остаться?
Собираемся! с жаром заявила я. Хоть сейчас!
Хоть сейчас не получится. Необходимо выполнить ряд условий, утрясти формальности, обсудить твою ситуацию с руководством.
Руководством?
Чет выразительно покосился на потолок, в лепном обрамлении которого поблескивала хрустальными висюльками огромная люстра.
И первое, что надо будет сделать, это подписать договор. Увы, девонька, даже у нас, верховных, бюрократия цветет и пахнет.
Что еще за до
Не успела я закончить, как перед моими глазами, снова из ниоткуда, материализовался лист бумаги, на котором крупным каллиграфическим почерком было выведено: «Дѣло Машки». Далее шли совершенно неразборчивые каракули, а в самом низу мелким шрифтом было написано опять же нечто невразумительное.
Ну знаете ли
Это что? Схватив бумажку, потрясла ею перед хитрой лисьей мордой. Договор с дьяволом? Подписывать, я так понимаю, надо кровью?
Нашел идиотку.
Тпру, девонька, куда это тебя унесло? Почему сразу кровью? И где ты дьявола увидела? Я, Машка, хранитель стихии: верховный аджан! гордо произнесло странное существо. А подписывать будем чернилами. Магическими.
С этими словами он хлопнул лапами и передо мной прямо в воздухе зависла алого стекла чернильница с золотым пером, по краю которого обжигающей канвой вилось пламя.
Здесь ничего не ясно, опустив взгляд на бумажку с каракулями, хмуро сказала я. И вообще, я не стану ничего подписывать, пока не получу ответы. Что значит, я призвала тебя? И как это не привязанная к миру?
А вот так, дернул ушами Чет. Лучший якорь для души семья. А ты, поросеночек невоспитанный, только замуж выходишь и чувств особых к жениху не питаешь. Впрочем, коли дите появится
И я вздрогнула, моментально вспомнив наказ нищенки: никакого интима.
Не появится! выпалила и перенаправила разговор в менее щекотливое русло: И что значит «хранитель стихии»?
Это я тебе потом расскажу, девонька, махнул он лапой и, заглядывая мне в глаза, продолжил с хитрющей улыбкой: Так подписывать будем?
Договор призывно засиял, но ответить я не успела, как и задать другие, вертевшиеся на языке вопросы. Коротко постучав, в спальню вбежала запыхавшаяся Беляна.
Госпожа! Мне велено помочь вам собраться!
Рогатого бюрократа она не заметила, хотя тот не потрудился исчезнуть. По-видимому, его видела и слышала только я.
Может, все-таки сошла с ума?
Собраться куда?
Беляна потупила взгляд и смущенно произнесла:
На вечер к князю Воронцову, вашему жениху.
Черт, совсем забыла про жениха.
Делать нечего, пришлось собираться. Сначала выбирали вместе платье. Беляна показывала, а я отметала вариант за вариантом, втайне досадуя, что в гардеробе Софьи не завалялось ни одной пары джинсов, футболки и кроссовок. Все кружавчики да воланчики, горошек, вышивка, цветочки Аж тошно.
Ты, Машка, так и к завтраку не соберешься, скопировал мем «рука-лицо» хранитель.
Просто я не хочу выглядеть глупо.
Беляна встрепенулась, решив, что я обращаюсь к ней, и еще усерднее принялась носиться от шкафа к кровати и обратно. На покрывале уже успела образоваться внушительная разноцветная горка, а платья все не кончались.
А как вам такое? Нет? И это тоже не нравится? Служанка завздыхала. Обычно барыня этим занималась, сама выбирала и решала
Удивительно, как еще Софья в туалет не ходила с разрешения барыни.
Барыня уволена.
Без трудового пособия.
Чет фыркнул и перебрался на ворох платьев. Улегся, подперев голову лапой, и продолжил наблюдать за моими страданиями.
Голосую за это, выудил из кучи тряпья иссиня-черный атласный рукав. Стильно, немарко, практично.
И очень подходит по цвету к жизненной полосе, которую я в данный момент проходила.
Давай черное, решила я довериться вкусу странного гостя. Ты его мне, кстати, даже толком не показала. Сразу бросила на кровать.
Черное? удивилась Беляна. Но как же Вы же в нем матушку свою хоронили! Да одарит Многоликий милостью своей ее светлую душу
А через два дня буду хоронить свою свободу.
Но свадьба это же такая радость растерянно пробормотала служанка.
Понимая, что в наряде с похорон я даже в карету не успею забраться сразу погонят обратно, переодеваться, тяжело вздохнула и, приблизившись к постели, вытащила из-под задницы Чета первое попавшееся платье из бледно-розового, словно прибитая пылью маргаритка, шелка.
Пусть будет это.
Чудесный выбор, госпожа!
Беляна облегченно выдохнула и встала позади меня, чтобы расшнуровать корсаж. Я нервно покосилась на Чета глаза у черта загорелись.
Отвернись!
Мне отвернуться? растерянно уточнила служанка.
Ну вот и как мне с ним при посторонних разговаривать?
Да что я там не видел? демонстративно зевнул чертяка, не преминув добавить: А в твоем случае, девонька, даже если бы захотел, ничего и не увидел бы. Тут ни монокль, ни лупа не помогут.
Если честно, я немного обиделась. Грудь у Софьи имелась и была очень даже красивой. А что в целом худенькая да слабенькая это ничего, поправим.
Давай лучше зайдем за ширму, попросила я Беляну и вместе с ней спряталась от бесстыжего взгляда хранителя.
На сборы ушло, наверное, часа два. Я думала, что с внешним видом можно не заморачиваться, но, покопавшись в Софьиных воспоминаниях, поняла, что на званый вечер здесь наряжались как на бал: сложная прическа, перчатки, украшения. Обязательно веер и атласные туфельки с пряжками или розетками. Впрочем, память хозяйки тела оказалась скупа на эти сведения. В гости княжну не возили и о том, как полагается выглядеть знати на торжественном событии, Софья знала только из уроков по этикету.
Бедная девочка.
Существо с неудобоваримым именем исчезло так же незаметно, как и появилось. С одной стороны, я была рада можно было не опасаться, что опять что-нибудь ляпну при Беляне. С другой, у меня к нему осталась куча вопросов, которые еще не успела озвучить, но которые не давали покоя.
Он сказал, что это я его приманила, своим пробуждающимся даром. И что это значит? Софья не была пустышкой или это моя залетная душа решила отличиться? И кто тогда спалил в Сиреневой гостиной платье и отхлестал по заднице Татьяну?