Пф, Гориция морщится. Я не больная, между прочим! Может быть я и уродина, но я не сумасшедшая!
Ты не уродина, пытается заверить Горицию Котоми. Я видела людей с большими шрамами, но они не считали себя уродами. Они говорили, что внешность это не главное и по ней судят лишь глупцы. Я понимаю, мягко кивает гостья. Но нам всем иногда требуется помощь. Даже самым сильным из нас. Ты не думаешь, что у тебя такой период сейчас?
Кажется, Горицию начинает злить эта добродушная девчонка. Чего она лезет? Пришла и представилась, служат вместе, чего ещё надо-то? Гориция сидит, развалившись на стуле и пускает струйки дыма в потолок. Она ничего не говорит. Ей обидно, что она не может не обнажить себя перед этой девушкой. Это мягкое движение, которое та проводит обнажает душевные раны. А Гориция дала себя обещание, что не будет проявлять слабость. Хотя у неё уже нет сил. Она не может плакать. Поэтому она смеётся. Она смеётся прерывисто и кашляя, словно стонет. Путь это отпугнёт эту неразумную девчонку, пусть она обидится, не поймёт, убежит. Так легче, так проще.
Котоми смотрит за истерикой Гориции, и всё внутри молодой девушки сжимается от боли. Один писатель сказал: «Иногда человек смеётся только потому, что внутри больше нет места для слёз» Что она может? Она не может отправить её на лечение, она не может облегчить её страдания. Тот же писатель сказал и другую фразу: «Иногда, всё, что мы можем сделать для человека это просто поприсутствовать». Котоми медленно поднимается со своего места и подходит к женщине, заливающейся истерическим смехом. Аккуратно и с материнской нежностью она берёт её голову в свои руки и прижимает к себе.
Гориция захлёбывается беззвучным стоном, а потом из её глаз начинают течь слёзы. Она очень странно плачет. Её голова запрокинута высоко к потолку, рот раскрыт и перекошен, а из зажмуренных глаз по вискам стекают слёзы. Ещё никогда Котоми не видела такого страшного зрелища плача. Такого безысходного и такого обречённого. Гориция закрыла глаза, потому что хотела не смотреть на себя и на мир сквозь слёзы. Котоми стоит над ней и гладит по длинным светлым волосам. Если бы не шрамы, какой удивительно красивой была бы Гориция с её прекрасными волосами и светлой кожей.
Спустя несколько минут, Гориция опускает голову и утирает слёзы рукавом. Странное чувство у неё на душе. Ей не противно. Ей легче. Ей по-настоящему легче. Она может смотреть на Котоми и чувствует благодарность, она понимает, что теперь многим обязана этой странной девчушке. Она не знает, как это выразить и что говорят в таких случаях, поэтому она просто берёт со стола чашку с остывшим кофе и залпом выпивает её. Котоми Тамаи, между тем, садится на своё место. На её лице сосредоточенное и внимательное выражение. Она обдумывает, что, в связи с этим, она может сделать для Гориции. Её учили оказывать психологическую помощь канмусу, поэтому она сама может взяться за бедную женщину. Наверное, это будет лучшим выходом в текущей ситуации. Конечно, это означает ещё одно большое, важное дело, но она адмирал. Она решила, что позаботиться обо всех, кто есть на этой базе. И она будет следовать этому курсу и дальше, как бы сложно это ни было. Гориция снова молчит. Она ничего не может сказать и ждёт, что это сделает Котоми.
Ты давно ела? интересуется та.
Не помню.
Сходи в столовую и поешь. Тебе это должно пойти на пользу. Не забывай про еду и не налегай на сигареты. Это будет намного лучше.
Хорошо, хрипло отвечает Гориция, глядя в пустоту. В её душе сейчас легко и пусто. Никакие горести и беды сейчас не тревожа её. Там прошла такая сильная буря, что теперь любое волнение кажется освежающим ветерком. Она совсем не против поесть, попить и даже прогуляться по улице, приведя себя в порядок.
Вот и славно. Завтра я жду тебя у себя в кабинете.
В кабинете? канмусу даже выгнула бровь от удивления.
Тебе не сказали? Я новый адмирал этой базы, довольно просто поясняет Котоми с улыбкой. С сегодняшнего дня я буду заботиться о тебе и о других, кого сюда занесла судьба.
Вот как, ошарашенная Гориция даже не знает, что сказать. Совсем не таким она представляла себе адмирала. Она никогда бы не подумала, что адмирал может прийти без формы и просто поговорить, погладить по голове и выслушать все страдания души. Она-то подумала, что говорит с такой же канмусу, которая будет служить с ней в группе. В каком-то смысле всё так, они будут служить бок о бок, но совсем в разных чинах и званиях.
Я надеюсь, тот факт, что я адмирал, не испортит наши отношения, продолжала девушка. Я хочу позаботиться о тебе.
Как скажете, махнула рукой канмусу.
Что ж, значит, завтра в десять утра я жду тебя в кабинете. Мы поговорим о тебе ещё немного, Котоми поднялась со стула и поставила его на прежнее место. После этого она попрощалась и вышла из комнаты, оставив Горицию наедине со своими мыслями. Та же пошла в душевую комнату и стала умываться, готовясь к походу из комнаты в столовую. Может быть сегодня можно даже прогуляться по парку базы.
Котоми оказалась за дверью комнаты.
Благослови Вас Господь, Адмирал, раздался тихий голос рядом. Возле двери стояла Шеер. На этот раз она была без плаща в одеянии монахини. Даже я не могла добиться такого в разговоре с Горицией.
Святая Сестра позволила себе подслушивать? с подозрением посмотрела на неё адмирал.
Ни в коем случае, леди адмирал, совершенно спокойно ответила Шеер. Ваш разговор остался тайной даже для меня.
Но хорошо, что я встретила тебя, заметила Котоми. Мне интересно, есть ли на базе церковь, и в каком она состоянии.
Конечно, у нас есть небольшое католическое святилище. Но у нас нет постоянного капеллана.
А как же ты, сестра?
Нет никаких распоряжений о том, чтобы меня назначали на эту должность, всё тем же совершенно спокойным, мелодичным голосом отвечала девушка. Но нет и никаких ограничений к этому.
Ты Адмирал Шеер. Вместе со своим братом Лютцовым, ты являешься рейдером, приписанным к базе, так?
Всё именно так, как Вы и говорите, Адмирал, они шли по коридору общежития. В сторону кабинета Котоми.
Тогда я хочу назначить тебя капелланом Шанхайской базы. И я хочу, чтобы ты постаралась оказывать духовную и психологическую поддержку всем нуждающимся. Все должны знать, что, если не Господь, то люди окажут им помощь в их жизни.
Вы не верите в силу Господа? без всякого стеснения поинтересовалась Шеер. У этой милой святоши была удивительная сила духа и характера. Она без всякого волнения задавала и отвечала на самые сложные вопросы. Казалось, что никакие мирские тревоги не волнуют её.
Я хочу, чтобы тебя не останавливало неверие. Ведь Господь любит всех своих детей одинаково, это ведь так?
Господь милосерден ко всем, это верно.
Значит, я могу рассчитывать на тебя?
Безусловно, святая сестра с улыбкой поклонилась у дверей кабинета.
В таком случае, можешь начинать с завтрашнего дня. Если церкви что-то понадобиться, подавай рапорт напрямую мне.
Вы очень заботливы к своим подчинённым. Это делаем Вам честь и выделяет Вас среди адмиралов, Котоми-оне-сама.
Ты знала обо мне?
Рейдеры плавают во всех морях и слышат намного больше слухов, с кристальной улыбкой ответила Шеер с ещё одним поклоном. Позвольте мне откланяться?
Да, иди. Я надеюсь на тебя.
День выдался не из лёгких, поэтому первое, что сделала Котоми, войдя в кабинет, это выпила несколько глотков воды. Если сейчас на голову ничего не свалится, то можно спокойно заняться личными делами и графиками дежурств эсминцев. Она включила кофеварку и села за стол в ожидании кофе.
Раньеро Дзофф
В столовой появление Гориции произвело некоторый фурор. Все уже успели привыкнуть, что тяжкрей не выходит из своей комнаты дальше кабинета психолога. А кое-кто из недавно прибывших вообще никогда не видел громадину-канмусу и воспринимал рассказы о ней как приукрашенные легенды