Это вышло случайно! Накануне твоего посвящения я уронил артефакт. От него откололся крохотный кусочек, но с каким эффектом! Свечение кулона стало алым, очень похожим на цвет королевского родового артефакта. Мне показалось, что это будет выглядеть престижнее, обратит на тебя внимание. Я не знал, что кулон стал опасным. А потом ты заболел, и мы нашли только один способ исправить ситуацию.
Все замолчали. Тиканье часов мерно отсчитывало время ночи. И каждый следующий удар казался более громким, чем предыдущий.
Наконец Рейгальди-старший справился с пуговицами ворота. Руки его дрожали.
Сын Я прошу у тебя прощения. Не думал, что красивое свечение артефакта связано с твоим здоровьем
Мы обсудим подробности в семейном кругу. А пока есть человек, которому мы с тобой должны быть благодарны.
Фабрис жестко посмотрел на отца. У драконов, что ли, научился? Под его холодным взглядом Рейгальди-старший поднялся, расправил пиджак.
Уважаемые дейны, прошу прощения за напрасное беспокойство. Я снимаю все обвинения против дейлин Тарли.
Все присутствующие, кроме Фабриса, молча кивнули. А тот продолжал сверлить отца взглядом. И Рейгальди-старший продолжил:
Дейлин Даниэлла Тарли, я прошу прощения. Благодарю вас за исправление артефакта. Страшно подумать
Его голос дрогнул. У меня перехватило дыхание, поэтому я снова только кивнула. Фабрис мягко сжал мои плечи.
Отработка две недели. Все свободны, рявкнул ректор и взглядом указал на дверь.
Мы ринулись к выходу. От накатившего облегчения я чуть в обморок не упала. Но Фабрис успел поддержать меня за локоть.
* * *
Безлунной ночью я бесшумно пробиралась по двору академии. Артефакт с заклятием конфетти был готов к активации. Вдруг что-то мелькнуло над головой, и мне в руки упал букет.
Фаб, это красиво и обидно. Хотела тебя разыграть.
А я порадовать. Нельзя бесшумно подкрасться, если встречаешься с боевиком.
А мы встречаемся?
А ты не заметила? Значит, нужны более весомые аргументы.
На мою талию легли крепкие мужские руки. Губ коснулся первый нежный поцелуй. А с неба сыпалось разноцветное конфетти.
Лена Рогач
Пляска тени
Душа писателя в его тексте!
Пока история любима автор жив.
А. Одувалова
I
Идти в темноте было сложно. Я дважды споткнулась и оцарапала руку. Это же надо такое придумать, сажать на могилах розы! Пока я шипела на розы, из-под ног взлетела молчаливая птица. А может, и не птица. Я услышала только шорох перьев, и он напугал меня больше крика. Карандаш, который удерживал волосы в пучке, выпал. Искать его в темноте смысла не имело. Теперь приходилось ещё и с волосами бороться. Давно пора подстричь этот рыжий беспредел, да руки всё не доходят.
Могилы актёров были в самой дальней части кладбища. Хорошо, что некромант оказался куда собранней меня и пришёл на место вовремя. Я увидела вдалеке отблеск свечи. Теперь кусты и могильные плиты перестали быть преградой, и я ломанулась на свет.
В очередной раз оцарапав руку, я вывалилась из цветущих роз прямо под ноги некроманту. Он стоял на коленях спиной ко мне и что-то выкладывал на могильной плите. Услышав шум, неспешно встал, отряхнул брюки и лишь потом оглянулся.
Наверное, я была прекрасна с этим гнездом волос на голове и коровьими глазами. Я знаю, со страха они у меня именно такими и становятся беззащитными и выразительными, совершенно коровьими. В детстве я беззастенчиво этим пользовалась, и все шишки за украденные конфеты сыпались на брата.
Маргарит. Я протянула руку, но некромант даже бровью не повёл, только зыркнул глазищами.
Надо отдать должное, глаза у него красивые, тёмно-серые и глубокие. Вот только холодные, такие могут и без заклинаний заморозить.
Я это принесла вот проблеяла я неуверенно, теперь уже как овца, верёвку висельника.
Держите у себя пока и давайте начинать. Он тихонько присвистнул, и из-за соседнего памятника вынырнул летучий волк.
Симуран? Что-то с волком было не так, он словно светился в темноте. Призрак?!
Послушайте, мы пришли сюда вызывать дух. Это занятие требует тишины. Давайте сделаем так, я отвечу на ваши вопросы, потом вы закроете рот и откроете его, когда будем прощаться. Хорошо?
Я молча кивнула.
Это мой домашний симуран, и да, он призрак. Мы сейчас на кладбище и будем вызывать дух актрисы, умершей на сцене. У вас есть верёвка висельника, чему я очень рад. И зовут вас Маргарит, а симурана моего зовут Троп. Жать крыло ему не обязательно, он не оценит.
Последние слова прозвучали глумливо, я хотела возмутиться, но сдержалась:
Давайте уже начнём, я тоже не в восторге от вашего общества и пейзажей вокруг.
Он пожал плечами и буркнул:
Эдгар, меня так зовут.
Кстати, голос у него тоже приятный, мог бы и на сцене выступать. Эдгар поджёг какую-то траву, резко запахло влажной землёй и утренней свежестью. Двигался он плавно и уверенно. Слова заклинания звучали напевно в такт его движениям и стуку моего сердца. Эдгар уколол палец кинжалом, капля крови упала на надгробный камень, и тот жадно впитал её. Трава, что почти догорела, ярко вспыхнула. Симуран взвыл. Верёвка выскользнула из рук, обдав жаром ладони. То, что ещё недавно было верёвкой, завертелось у ног. Я хотела ухватить её, но отдёрнула руку. Передо мной в медленном танце поднималась агрита самая опасная змея восточных предгорий. Сейчас она замрёт на хвосте и приготовится к смертельному прыжку.
Нельзя смотреть змее в глаза!
Но я всё-таки посмотрела.
Теперь чёрная бездна змеиных глаз была повсюду, я словно летела куда-то в мягкой тишине. Кто-то резко дёрнул меня за руку, и горячий шёпот обжёг ухо:
А теперь бежишь за мной. Поняла, Погремушка?
Ну нет, одна я не справлюсь! Я намертво вцепилась в руку Эдгара. Он чертыхнулся, но потянул меня за собой. Удивительно, но к выходу из кладбища мы добрались без особых помех. Шипастые розы словно расступились и дали нам дорогу. Я отпустила руку Эдгара, только когда услышала скрип кладбищенских ворот за спиной.
Погремушка?!
Ну, а кто ещё? Орала так, что у меня чуть уши не отсохли. Он протянул мне верёвку висельника: Забирай! Работа не закончена, я плату не возьму.
Выкинь её, мне агрита не нужна.
Не глупи! Эдгар легонько встряхнул меня за плечи. Это была иллюзия. А вот кто её устроил, мне очень интересно. И я с этим разберусь.
Я заглянула Эдгару в глаза. Не хотелось бы мне оказаться на стороне его врагов.
Домой меня проводил Троп. Спасибо и на этом, могли просто бросить на перекрёстке с агритой в руках.
II
Первое, что я сделала, когда вернулась домой, положила верёвку в ящик комода и закрыла его на ключ. Может, это и была иллюзия, но в плен змеиных глаз я попала по-настоящему. Руки до сих пор слегка дрожали. Успокоиться и лечь спать, как посоветовал на прощание Эдгар, вряд ли получится. Я решила заварить мамин чай. Хоть у нас и театральная семья, но мама считает себя прирождённой целительницей. Накануне летнего солнцестояния она уходит в горы и собирает целебные травы. Этому её научила бабушка. Я эти способности не унаследовала и дальше магии сценического мастерства не продвинулась. Травы, которые раскладывают на чердаке, пахнут для меня не спелым летом, а просто подсохшим сеном. Целительский дар я в себе не ощущаю, а вот в легенду о том, что в роду у нас были сирены, мне очень хочется верить. Мама и правда похожа на сирену красивая и статная, с низким глубоким голосом. Не знаю, как насчёт красоты, но вот голос я от неё унаследовала.
пропела я громко, наливая кипяток поверх пригоршни травяного сбора. Пение всегда прогоняет страхи я это точно знаю.
И чего орать? Кто-то выдохнул совсем близко, словно стоял за спиной.
Я резко повернулась и задела чашку рукой. Та крутанулась, мгновение раскачивалась на краю и полетела вниз. Пытаясь её подхватить, я ошпарила руку и взвыла.