Но что же, я обязательно должна влюбиться в него и выйти замуж? На дворе лето, моя лучшая подруга отправилась на море, а здесь вдруг появляется шалаш и мальчик из приюта! Нельзя ведь взять и упустить возможность приключений. Энн плюхнулась на кровать. Зачем вся эта серьёзность в пятнадцать лет? З-з-за-а-амуж-ж лучше бы мне грозили путешествием в Индию! Хотя может, и стоило бы выйти замуж за миссионера? Это было бы ещё то приключение. Только вот во всех этих приключениях либо они, либо их жёны рано умирают, а я не готова остаться вдовой или умереть от холеры И вообще, замужество весьма странная вещь. Ну вот влюбился мой папа в маму, их история была непростая и от того такая страстная и романтичная: родители папы не хотели давать своё благословение на брак с мамой. Но где же теперь страсть, прогулки под луной, маленькие приключения и тайные побеги? Должен быть какой-то же высший смысл в этом браке, кроме меня. Что ж, в общем, Энн, заклинаю тебя не выходить замуж, пока ты не разберёшься в том, что же в браке такого хорошего и зачем вообще он! Аминь!
С этими мыслями к концу подошёл и приятный день. Но вот сон таким не был. Энн снилось бушующее море, тёмное и страшное, разверзающее свою бездонную пасть, чтобы поглотить корабль, который бросало из стороны в сторону. Энн держалась за мачту и вдруг увидела, как её родителей выбросило за борт. Она кинулась к самому краю, едва не оказавшись по ту сторону, искала их глазами на чёрной волнующейся поверхности, звала их и надеялась в ответ услышать крик о помощи, но всё было безуспешно. Затем внезапно тучи разошлись, солнце снова отражалось от голубой глади, сложно было и подумать, что только что прошёл небывалый шторм. Небеса засияли нежными красками рассвета, и оттуда, издалека, словно повиснув на горизонте где-то между морем и небом, в золотом сиянии восходящего солнца она увидела два образа словно две фигуры нежно-василькового цвета, поднявшие свои правые руки и машущие ей. Энн вгляделась, и нет, она увидела не глазами, она увидела сердцем, что это были её родители. И сердцу её передавалась их радость. Энн кричала им, махала рукой, а корабль медленно начинал свой ход, как вдруг она осознала, что направлялось судно в другую сторону. Её голос судорожно ворвался в пустоту: «Нет, нет! Отправляйся за ними, нет!», и щиплющие слёзы полились по щекам.
Энн проснулась и почувствовала, что щека прилипла к мокрой подушке. Комната была тускло освещена светом луны. Сердце вдруг защемила грусть, и она снова заплакала, вспоминая потерю, которую только что так правдоподобно пережила во сне. И как это обычно случается после живого, яркого, трагичного сна, страх вселяет мысли, что сон непременно однажды станет былью.
Это всего лишь сон, всего лишь сон, повторяла она, но никак не могла перестать плакать. И когда сил успокаивать саму себя больше не осталось, она решила произнести краткую молитву: Боже, успокой моё сердце, дай ему мир и сохрани моих родителей.
Энн перевернула подушку сухой стороной и с медленно затихающими вздохами мирно заснула. А проснулась уже утром под ярые звуки дождя. Первое, что она увидела, это серые мокрые окна, и ей снова вспомнился сон. Была бы погода солнечной, отвлечься от тяжёлой ночи было бы в разы проще. Энн любила дождь, и даже иногда просыпаться под дождь ей нравилось, но в этот раз тучи выбрали плохое время, чтобы наведаться в гости. Она лениво потянулась в постели и, перевернувшись на другой бок, поняла, что вставать ей совсем не хотелось, снова закрыла глаза и погрузилась в полудрёму, то ли видя сны, то ли что-то себе воображая. Долго оставаться в таком положении она не смогла: обычное утреннее лежание сегодня не ощущалось негой, скорее казалось безуспешным побегом от неприятных, навеянных сном и погодой мыслей. Но, несмотря на то что всё никак не удавалось найти чего-то радостного в грядущем дне, Энн никогда не нравилось это чувство намеренно-го оттягивания плохого, и потому она решительно покинула кровать. «Лежи не лежи, с этим днём рано или поздно придётся встретиться».
Может быть, Матильда приготовила что-то вкусное. Отто!
Энн, совсем позабыв, что день-то не должен был сулить ничего хорошего, прямо в ночной сорочке сломя голову помчалась в библиотеку. Дверь туда распахнулась, повеяло сквозняком, и окно вдруг с уханьем захлопнулось.
О, и вам доброго утра, блуждающие призраки! Это вы здесь шалили всю ночь и оставили окно открытым?
Энн схватила приготовленную для Отто книгу, отворила дверь и услышала, как призраки недовольно ухнули ей в след. Она остановилась на секунду, довольно улыбнулась самой себе и побежала прямиком к Матильде.
Матильда! Матильда! девочка ворвалась в кухню словно ураган.
О святые небеса! Ты что здесь делаешь? Да ещё неодетая
Книга. Эм, слушай она пыталась говорить ровно. Ты уже отправила вещи Отто?
Эммануэль, служанка, только что ушла. А что?
О, нет-нет-нет! Я должна была отправить ему эту книгу. И, с секунду подумав, помчалась к входной двери.
Стой! Куда в таком виде? А обувь?
Э-э, а у тебя что-то есть?
Снаружи наденешь калоши, но ты в них утонешь, Энн! Стой! Накинь шаль!
Спасибо, Матильда.
И Энн галопом понеслась за Эммануэль. Через несколько минут она догнала служанку на полпути к дому, где всегда останавливался молочник. Но семейство Миллиган его услугами не пользовалось, потому что у них всегда было своё молоко.
Эммануэль! издалека окликнула девушку Энн. К счастью, зов её услышали и остановились.
Мисс, сказала она, когда Энн уже достигла её. Что вы здесь делаете? Что-то случилось? Вы выбежали раздетая, не пожар ли?
Нет, нет, всё в порядке. Она протянула девушке книгу. Заверни, пожалуйста, это в вещи и передай всё вместе молочнику. Это для того мальчика, Отто.
О, вы для этого бежали раздетой? удивилась Эммануэль. Он ваш друг? Она искренне улыбнулась.
Да не то чтобы. Но я обещала ему книгу. Передашь, не забудешь?
Конечно, не беспокойтесь.
Энн шла обратно бодрым шагом, местами запинаясь и забавно хлюпая в спадающих калошах. От утренней хандры не осталось и следа, она снова улыбалась новому дню и вдруг заметила, что дождь совсем прекратился. Зайдя тем же путём в целях предосторожности, в дверях она всё же обнаружила миссис Элеонору Миллиган. Энн словно вросла в пол, от неожиданной встречи ещё и потеряв дар речи. Миссис Миллиган нависла над ней, словно очередная грозная туча, видимо, погода переместилась с улицы в дом.
О! Мама. А а что ты здесь делаешь? запинаясь, наконец заговорила Энн.
Странно слышать этот вопрос из твоих уст, ведь я одета, умыта и готова к завтраку, всё на своих местах. Но вот я спускаюсь в столовую и вижу в окне, как моя дочь в неподобающем виде бежит бежит не знаю, куда можно бежать в таком виде? Энн?..
Энн умоляюще глянула на Матильду, но та выглядела такой же потерянной и ошеломлённой появлением госпожи в рабочей кухне: территория, которую Элеонора Миллиган отдала в полное владение Матильде и не заявляла никаких на неё прав, даже не спускалась в это место.
Гм, помнишь, я тебе говорила, что у меня будут такие дни, когда я буду делать что-то не так, как всегда. Так вот, сегодня снова один из таких дней. Я решила не одеваться сразу и не спускаться сначала к завтраку, а прежде прогуляться. И вокруг никого не было, в этом я удостоверилась, так что меня никто не видел.
Элеонора покачала головой:
Я вижу, ты страдаешь от безделья
Нет, это не так, как раз-таки я держу себя я при деле.
Энн, может, тебя отправить к бабушке?
Бабушке Бет и дедушке Гансу?! Наказание выглядело подозрительно приятным.
Нет, к маме твоего отца.
Ох Лицо Энн недовольно скукожилось. Мам, ты же знаешь, что она такая слишком благородная для нас. И ты ведь знаешь, что бабушка всегда вспоминает вашу с папой историю, она не стесняется при мне не довольствоваться тем, что в матери мне досталась простая фермерская девушка.