Реальность стекает с карниза ручейками дождевой воды перемешиваясь с фантазиями безумца в водовороты чистого сознания и абсолютного бреда. Никакого постоянства, хаос, дикая пляска теней на огненном поле воспалённого разума. Умирающий мир, исходящий гноем реальности. Вселенная, сжавшаяся до нити накаливания в лампе и коридор, свернувшийся бутылкой Клейна. Ни пола, ни потолка, одно перетекает в другое. Безумный вальс языков пламени и струй воды и чёрное разверзающееся ничто, поглощающее всё, обволакивающее тьмой.
Иди ко мне Позови меня
Сашок оборачивается и кричит от ужаса. Но тишина срывает его голос, как небрежная рука цветок. Белёсый туман клубится во тьме, принимая очертания Леры? Белая, точно саван, кожа с багровыми струпьями ожогов нет прозрачная. Сашок видит, как бьётся сердце, сжимаются и расширяются лёгкие, качая воздух.
Верни чурингу, Лера тянет к нему руку, Ты убил меня, своей любовью Теперь позови.
Жуткий взгляд чёрных озёр, что заменяют ей глаза, заставляет Сашу отшатнуться.
Нет, шепчет он, Нет! Нет!!! срывается на крик, пятится и упирается лопатками в обычную стену коридора напротив запертой двери.
Ахтунг! 0 3 2 4 7 3 5 0 1 3 8 2 9 0 0 6 3 1
Саша рывком сел на постели.
Крик всё ещё рвался с пересохших губ. Нет! Не может так больше продолжаться! Он просто не выдержит. Сашок соскочил с кровати и торопливо влез в джинсы. Прочь, прочь из этого дома, и не важно куда. «А нет, важно!», уже натягивая куртку понял Сашка. Тот книжник с ярмарки. Он что-то знает! Окрылённый надеждой Сашок, перепрыгивая ступеньки сбежал по лестнице в холод декабрьского вечера.
Но ведь безумие надеяться, что через полтора года торговец оккультными книгами будет сидеть на том же месте? Да ещё в такую погоду? Ветер швырял в лицо даже не снег, какие-то белёсые липкие выделения, забирался за шиворот, обжигал глаза, превращая навернувшиеся слезинки в стеклянные осколки. Да, надежда и есть безумие, но менее страшное, чем то, которое преследовала Сашку во снах.
Чудеса случаются редко. Никакой барахолки в сквере не было. Да и не сквер это уже пустырь с мёртвыми деревьями опрокинутые разбитые столы и загаженные скамейки. Но на одной из них разложены книги. Кроули, Блаватская, Кастанеда Сашок чуть не разрыдался от облегчения, заметив неподалёку фигуру в стареньком поношенном пальто и вязаной шапке киношного киллера. Он бросился вперёд.
Вы вы помните меня? Мы тут в позапрошлом году, с девушкой А вы ещё
Жив, покамест, хмыкнул Леон-Базилио. Но к кому относилась фраза, было не понятно. А девка твоя?
Ушла.
Ушла или книжник выразительно мотнул головой. Слов тут не требовалось.
Не знаю, вдруг всхлипнул Сашок, Не могу я так больше, Ни сна, ни реальности. С ума схожу. Таблетки горстями глотаю. Не помогают.
Помогают, раз живой. По себе знаю. Ладно, садись, коль пришёл. Чаю может? А то трясёшься, как цуцик, старик наклонился к рюкзаку за скамьёй, Достаёт тебя?
Достаёт.
А я говорил. Ну, глотни, полегче станет «Леон» достал термос и, открутив металлическую крышку, плеснул туда дымящейся заварки. От аромата трав у Сашки закружилась голова, словно вырвавшийся пар окутал мозг, а не растворился в морозном воздухе Североуральска.
«Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою», продекламировал старик. Да, пей, пей, не бойся. Тебе терять всё равно уже нечего, даже если травану. Как ведьму-то твою звать?
Спасибо, Сашок благодарно принял чашку. Лера Ленора, то есть. Ленора Викторовна Рутц.
Поганое имя.
Знаю.
Старик хохотнул:
Созрел, выходит, что ж Сживёт она тебя со свету, если не выдюжишь. Я не помогу, но рассказывай, всё полегче станет.
И Сашка словно прорвало. Слова лились из него безостановочным потоком. Вряд ли старик уловил хоть треть из сказанного, да и было ли это важно? Сашок рассказывал всё и про закидоны Лерки, и про проклятую монету, и про оргии, и про день рождения со сгоревшей куклой. Когда он пришёл из универа с букетом и застал голую, измазанную кровью Лерку со своей чурингой на шее, в круге из девятнадцати чёрных свечей. Она обнимала уродливую, наполовину обгоревшую куклу и рыдала. Рассказал, как отнёс её в ванну и что за долгое время это был единственный раз, когда они занимались любовью, а не сексом. И как на утро Лерка исчезла.
Старик слушал не перебивая. Только иногда кивал, да подливал чай.
Выходит, послушалась меня твоя девка, наконец, произнёс он. Ушла и даже гамагей свой оставила. Не думал. Сильна малая оказалась.
Что оставила?
Ну амулет, который силу ей давал. Что ушла хорошо. А что удавилась на какой-нибудь заброшке плохо. С мёртвой не сладить уже.
Сашок выплюнув жидкость, зашёлся в кашле:
Нет! Не могла она. Она сильная.
Сильная. О том и говорю. Не знала она, что так будет. Поняла, что жизнь из тебя сосёт и выбрала. Тело умертвить дело не хитрое. С этим она справилась, а дальше Застряла деваха меж миров. Не выбраться ей без тебя.
И как теперь? Что это за чуринга-то проклятая?
Хм, чуринга, говоришь. А не такая глупая твоя девочка, как я думал, книготорговец уставился в пасмурное небо, провожая взглядом чёрную галку птицы, казалось, мысли его унеслись в такую же даль прошлого. Может и так, прошептал он, да, дух ведьмы мог кто-то знающий и в эту печать заключить. Мог, да. старик сокрушённо вздохнул, А тут девка твоя подвернулась, да и на шею себе эту удавку накинула. Той и осталось только затянуть Но я предупреждал! Предупреждал ведь, да?! почти истерично воскликнул он, так что Сашок, чуть чаем не поперхнулся.
Да, конечно, предупреждали, поспешил заверить он чудаковатого книжника.
Тот сразу успокоился.
Эх, всё же дурёха она у тебя. Монета проклятая по рукам ходит, к ладоням липнет, а избавиться не каждому под силу. Почитала бы хоть про свои числа заветные. Единица да девятка. Начало и конец, а вкупе девятнадцать перерождение даёт. Единица атма чистый дух, истина, мудрость. Девятка руна плоть, тело да органы. А с куклой-то что? неожиданно сменил тему старик.
Вы выбросил, сознался Сашка, стрёмная была.
Стрё-ё-ёмная, усмехнулся книжник и потёр озябшие руки. вот уж словечко верное. Повезло тебе, паря. Девка твоя, похоже, её сжечь пыталась, да не смогла до конца. Видать боль скрутила. Срослась уже. Симпатическая магия, чтоб её.
Си симпатичная? выдавил из себя Сашок, Кто? Лера?
Да уж старик покачал головой. И чему вас нынче в школах учат? Симильная магия, говорю, имитативная.
А?
Бэ! Болван ты, паря! Магия подобия. Подобное порождает подобное. Деревяшка тут, он неожиданно щёлкнул Сашка по лбу, равна деревяшке тут, постучал пальцами по скамейке. Про кукол вуду слыхал? Василису Прекрасную читал? Крошечку-Хаврошечку? А, ладно, старик досадливо махнул рукой, Теперь тебе одно важно её день обращения переждать. Потом на год отпустит, ну и так по кругу. Пока не сдашься.
А когда этот день обращения?
Без-на-дё-жно протянул книжник и отхлебнул из термоса.
А, понял Сашок, День Рождения? 19? Это через месяц будет. Но, если не сдюжу?
Ну, тогда всё по классике, старик пожал плечами, Инанна и Думузи.
Что?
М-да, Гёте был прав, мир хоть и двигается вперед, но молодежи приходится всякий раз начинать сначала. «Леон» натянул шапку поглубже на уши, заодно почесав затылок. Паря, ты Восставших из ада видел? Про читал даже не спрашиваю. Там ещё мужик с иголками в башке ходил?
И смотрел и читал! нелепо, но Саше стало обидно. И не только Баркера, но и По. Лигейю, например.
Во! Уже что-то, уважительно кивнул торговец. Значит, про обмен знаешь. Тело на тело. Вкратце фабула: ты её зовёшь, она возвращается ты умираешь. Точка. Она остаётся молодой, высасывает силы из мужиков, а у твоей девки это ох и славно получаться будет. В общем, заживает чужой век. Обычная ведьма.