В итоге, по-видимому, следует согласиться с тем, что всем предшествующим эпистемологическим концептам вот этой информационно-репрезентационной конкретики в процессах поиска и построения адекватных предпосылок научного знания как раз и не хватало. Что, конечно, не является сколько-нибудь серьезным поводом для очередной «отмены» эпистемологии или даже вообще философии (а такие призывы в связи с успехами когнитивных наук и их претензиями на статус метанауки периодически раздаются). Ведь никто не собирается отменять когнитивные науки на основании только того, что исследованные и систематизированные ими способы репрезентации реальности в итоге так и не решили проблему глубинного кризиса науки. Следовательно, и в этих предлагаемых способах, проясняющих процессы генерации и организации феномена информации, не достает неких существенных компонентов предпосылок научного знания, которые и должны выявляться в ходе использования современной и обогащенной за счет достижений когнитивной науки методологии эпистемологического анализа.
Какими же, исходя из всего сказанного, видятся итоги развития методологии эпистемологического анализа в обозреваемый, практически столетний исторический период. С нашей точки зрения, это весьма впечатляющая динамика и свидетельства интенсивного развития исследовательской мысли от в целом неопределенных представлений о неких универсальных «предпосылках» научного мышления, которые должны укладываться и пониматься через их «систематизации» к аргументированным концептам эпистемы (М. Фуко, 1977), эпистемологической системы, эпистемологического профиля (Г. Башляр, 1972); с такими дифференцированными конструкциями и компонентами этих концептов, как базисная научно-техническая программа (И. Лакатос, 2003), научная парадигма и дисциплинарная матрица (Т. С. Кун, 1998).
Существует понимание в том отношении, каким образом формируются все эти элементы предметного поля эпистемологического анализа в онтологическом и историческом плане (концепты эпистемологических порогов, «археологических» эпох и разрывов М. Фуко и Г. Башляра). Сложились внятные представления о том, в какую итоговую системную последовательность эти элементы укладываются: первичные элементы (отдельные эпистемологические структуры, компоненты и стили научного мышления); промежуточные структурные компоненты (дисциплинарная матрица, научная парадигма, базисная научно-исследовательская программа); эпистемологическая система (эпистемологический профиль, эпистемологическая система, эпистема). Формируется методология полномасштабной эпистемологической реконструкции отдельных научных направлений и корпуса науки в целом, призванная выявить подлинные обстоятельства кризисного состояния определенного сектора или сферы науки как таковой. Складывается понимание определяющей роли эпистемологической структуры современной науки в важнейшем процессе генерации технологической реальности, в которой, собственно, и осуществляет свой жизненный путь современный человек. Понятен и базисный алгоритм формирования такой технологической (в нашем случае психотехнологической) реальности: обновленная эпистемологическая конструкция фундаментальных допущений адекватная концептуализация предметной сферы проработанная теоретизация накопленного массива эмпирических знаний выводимая отсюда эвристическая технологизация рассматриваемой сферы организованной деятельности соответствующим образом проработанная инструментализация основных направлений такой деятельности (в нашем случае научной, образовательной, практической, организационной, нормотворческой, экспертной психотерапевтической деятельности).
Классические методы, представляющие «ткань» эпистемологического анализа (рекурсивная история или метод культурно-исторической реконструкции предметного поля эпистемологии; дискурс-анализ основных тематических источников с идентификацией используемых стилей научного мышления), на сегодняшний день дополняются сложными комплексными методами, исследующими особенности репрезентации реальности человеком. И конечно, главное достижение самых последних лет это включение в систему эпистемологического анализа усовершенствованных генетико-конструктивных и гипотетико-дедуктивных методов, которые позволяют осуществлять не только мысленное или ментальное моделирование каких-либо изменений в системе научных представлений о мире в результате использования тех или иных эпистемологических конструктов, но и получать, и сравнивать полноценные компьютерные модели вариантов реальности, генерируемые с использованием этих конструктов.
Таким образом, метод эпистемологического анализа развивается не только интенсивно, но и экстенсивно, с одной стороны стимулируя появление отдельных научных направлений, исследующих процессы репрезентации реальности и собственно познавательной деятельности человека, а с другой ассимилируя конструктивные достижения этих научных направлений, не утрачивая при этом своей собственной философской идентичности.
Особо важным в этой динамике представляется изменение традиционного рекурсивного аналитического вектора, в целом присущего философии, на перспективный вектор, характеризующий современный этап развития методологии эпистемологического анализа. Последнее обстоятельство подчеркивает беспрецедентную роль эпистемологического анализа в формировании моделей будущего.
Констатация такого положения дел уже не столько ставит вопросы, сколько настоятельно диктует необходимость углубленной проработки концепта информационной генетики главной несущей конструкции эпистемологического анализа, предполагающего адекватное перспективное моделирование актуальных аспектов реальности на основе уже имеющихся и разрабатываемых эпистемологических конструкций. Нет никаких сомнений в том, что такое многовекторное моделирование реальности, проводимое с использованием идентифицируемых эпистемологических альтернатив, во-первых, и будет предоставлять собой исчерпывающую методологию оценки исследуемых вариантов построения «генетического ядра» научной информации, а во-вторых позволит, наконец, адекватно учитывать и управлять рисками взрывного технологического развития на пороге Пятой промышленной революции, связанной с ответственным цивилизационным выбором вариантов реальности, а значит и вариантов будущего.
Общая структура и алгоритм реализации
Как уже было отмечено, эпистемологический анализ, помимо прочего, является матрицей для встраиваемых сюда методов исследования следующего порядка. Отсюда выводится значимость определения собственно структурных компонентов такой методологической «решетки» с уточнением их функциональной специфики, характера их взаимосвязи и взаимодействия в общем формате эпистемологического анализа.
В нашем случае в качестве таких структурных компонентов, имеющих существенное значение в методологии эпистемологического анализа, выступают, во-первых, все учитываемые в исследовании эпистемологические структуры: первичные (идеи, понятия); промежуточные (дисциплинарная матрица, базисная научно-исследовательская программа); итоговые (дифференцируемые эпистемологические платформы, общая теория как несущая эпистемологическая конструкция анализируемого научно-практического направления в общем секторе наук о психике), притом что поименованные промежуточные и итоговые эпистемологические структуры должны быть идентифицированы на предварительных этапах исследования и далее выступали в качестве основных рабочих гипотез.