Ерёма притих. Если до этого он всё порывался напевать какую-то немудрящую мелодию, то сейчас его глазки дико бегали по сторонам, мурашки толпами пробегали по сутулой спине, и крестьянин вдруг подумал, что и не знает, каким богам молиться, чтобы этот лес закончился поскорее.
И вот когда вдалеке забрезжил просвет, и было уже видно, как за чёрным сводом листвы желтеет согретая утренним теплом небольшая поляна, в перемётную суму возле седла Падуна вонзилась стрела со знакомым чёрным хазарским оперением!
Глава 4. Камо грядеши?20
Иль погибнем мы со славой.
Иль покажем чудеса!
Демьян Бедный
Ивор наклонился над поверженным стрелком и вопросил с насмешкой, от которой, казалось, даже на соседние кусты готова была вот-вот выпасть серебристая изморозь:
Откуда ж ты будешь, голуба, горе-стрелец на нашу голову?
Придавленный сапогом человек завошкался в попытке выскользнуть, отползти в сторону, и при этом смотрел глубоко посаженными, злыми по-волчьи глазами на дружинника. Лохматая борода, торчащая патлами, сердито оттопырилась, видно было, как под ней ходили тугие желваки.
Белояр подошёл к Ивору, встал рядом, положил ему руку на плечо:
Не переусердствуй, смотри, парень, он нам нужен живым и по возможности разговорчивым. По собственному недогляду иль недомыслию, но он не успел нам навредить Эко дело: попортил суму́. От нас не убудет. А вот откуда он такой дерзкий взялся, нам и предстоит выяснить.
Сотник поднял голову, глянул на слегка подзатянувшееся серыми облаками небо. Ощущение было такое, что вот-вот начнётся снег, чему он бы не удивился: как-никак весна ещё только в свои права входит, до по-настоящему тёплых дней ещё дожить надобно.
И словно отвечая на его потаённые мысли, неожиданно отозвался пленник:
Боярин или кто ты там Вели отпустить меня, не враг я дружине русов
Белояр с интересом склонился над поверженным стрелком:
Не враг, говоришь? Ну, предположим. А как понимать то, что стрелял в моего человека?
А я разве в него стрелял? хмуро вопросил пленник. Сотник переглянулся со столпившимися вокруг воями, дружинники дружно расхохотались. Лучник зыркнул на своих пленителей огненным взглядом, что тут же отметил Падун, в этой ситуации бывший главным потерпевшим: как-никак, но целились-то действительно в него. И словно бы читая его мысли, пленник проговорил:
Если бы я в него целил, то уж попал бы, не подумайте чего плохого Я ж охотник, белку в глаз бью с полусотни саженей! Неужто бы с такого расстояния промахнулся?
Белояр развёл руками.
Ну, а тогда стрелял-то зачем?
Внимание хотел обратить на себя, да заодно и убедиться, что вы именно те, кто мне надобен
Сквозь круг людей, обступивших пленника, протиснулся Одинец, встал на колено, всмотрелся в заросшее густым волосом лицо, обернулся к сотнику.
Кажись, знаком он мне, Белояр Где-то пересекались Но что он из смолян и к гадалке не ходи, не хазарин это.
Падун тоже наклонился, чтобы лучше рассмотреть пленника, казалось, что он начинает вспоминать нечто, связанное с этим человеком
Лучник вывернулся из-под сапога Ивора, приблизил лицо своё к лицу Падуна, оскалился в жуткой ухмылке:
А скажи ещё, Падун, что не лазал ты в окно к моей сестрице, когда на ярмарку заезжал в прошлом годе, в Кольцов-град, а?
Кольцов-град дык чуть поболе села-то будет, а туда же, буркнул в сомнении Падун, но вдруг лицом переменился, широкая улыбка сменила гримасу сомнения.
Да никак это Ермолай! вдруг вскричал он и, ухватив человека за грудки, одним рывком поставил его на ноги. Смотри, сотник, вот тебе лучший стрелок из смолянской братии! Ермолай, сварожий сын, ты чего ж в меня-то стрелять удумал?
А в кого ещё было стрелу пускать? Ты вишь меня признал, а другие просто бы голову снесли, не спрашивая, кто да что
Мужчины обнялись, остальные вздохнули с облегчением. Одинец вложил меч в ножны, Ивор отошёл на шаг, расслабился. Это он заметил стрелка после того, как Падун вскинул в руке щит, а вездесущий Шумило враз спеленал того своим арканом. Впрочем, как выяснилось, лучник и не стремился скрыться.
Падун подвёл Ермолая к Белояру, хлопнул по плечу своего знакомца.
Вот, сотник, знакомься: мой старый знакомец, Ермолай из Кольцова-града, лучник, каких поискать.
Что лучник, я сразу понял, засмеялся сотник. Только вот скажи мне, Ермолай, отчего ты хазарское оружие пользуешь? Аль наши луки хуже, бьют не столь метко или не так далеко?
Ермолай пожал могучими плечами. Теперь, когда он стоял во весь рост, оказалось, что он не уступал статью Одинцу: такая же косая сажень в плечах, мощные мышцы, кряжистый стан.
А как сам думаешь, сотник, что будут делать лихоимцы, если обнаружат мои стрелы?
Сотник кивнул:
Понял я тебя, смолянин Насторожатся и станут искать стрелка.
Верно говоришь. А я на всю округу, похоже, единственным русом остался. Выжжены все деревни, вырезаны все жители. Или просто куда-то пропали. Я ещё с большого снега по округе брожу, врагов выискиваю и наших, коим ещё помочь можно. Так за последние дни вообще ни одной живой души не встретил. А вот ряженых под наших витязей встречал дважды. Если на рожи не глядеть, так и не отличишь На конях рост не определяется, сам знаешь Потому и к вам таким образом просватался
Молодец, кивнул Белояр. Уж коли тебя Падун признал, а ты его обозначил, стало быть, вопрос к тебе имеется: чего из Кольцова ушёл и что здесь ищешь?
Дружинники между тем стали потихоньку расходиться, приводить в порядок оружие, готовить коней к дальнейшему походу. Рядом остались только Падун и Вольга.
Ермолай сдвинул шапку, почесал пятернёй в косматом затылке:
Так мочи нет сидеть на печи и ждать, когда твой город пожгут басурмане! А не дошли они до Кольцова всего-та полсотни вёрст, даже и не ведаю, что их остановило.
Белояр покивал каким-то своим мыслям, продолжил расспрашивать:
И ты вот так один воюешь с тьмами кочевников?
Ермолай кивнул.
А что остаётся? Пока князья бьются промеж собой, враги только тешатся, захватывая беззащитные земли. Вы вот под чьей рукой ходите?
Под Любомиром мы, князем Старой Ладоги, десяток его старшей дружины. За нами и войско во след идёт, слегка покривил душой Падун.
И далеко ли Ладога войной пошла? Неужто на самого кагана, вождя из семьи Ашинов? недоумённо раскрыл глаза смолянин. Белояр отмахнулся, недовольно посмотрел на Падуна: распустил язык в присутствии сотника! Буркнул:
Не нашего ума дело, что князь наш замыслил. Идём значит нужно. Если ты с нами, вот Вольга, моя правая рука, поставит тебе место в строю. А коли и дале будешь сам по себе, так не обессудь: иди своей дорогой, держать не станем. Но должен тебя сразу предупредить, что дело наше опасностей не чуждое, всякое случиться может. Мы-то княжьи бражники, нам приказ даден исполняем. А тебе приказывать нет у меня права. Потому и так перед тобой откровенничаю.
Ермолай потупился, глянул исподлобья.
А чего ж я с вами тут балясы точу? Думаете, славно вот так одному, аки волку серому, по лесам шляться, не ведая, чем на миру живут люди? И от ворогов с души воротит, вот где отыщу, там и резать готов
Он вдруг снял шапку, вытер враз намокшие слезами глаза, обернулся к Падуну:
Ты ж помнишь Любаву мою, как ты к ней сватался, а, брат?
Падун хмыкнул, отвёл глаза, но ответствовал честно:
Ну, было дело Не стану грешить враньём Сватался, да ты только меня взашей выставил, мол, голь перекатная, без роду, без племени Хотя, если подумать, в чём-то ты и прав был. И как брата единоутробного Любавушки я тебя понимаю и зла не держу
Смолянин вдруг схватил дружинника за руки да так, что у того кулаки побелели:
А нету больше моей и твоей Любавушки, зарезали её с остальными обозниками, когда они из соседнего града с хлебом возвращались. Всех вырезали хазары, даже в полон никого не брали. Год уж как схоронили мы её