Я вас везде ищу, уже и в орлианник заглянул и в «Тусклый фонарь», продолжил Финт, любовно обнимая увесистую стопку учебников.
Мы как раз туда направляемся, ответил Макс, кивком пригласив друга пойти вместе.
Глядя на учебники Финта, Соня вспомнила о невыполненном домашнем задании по галактикуму. В этом году занятия стали более сложными, углубленными, да и спрашивать с нее начали так, будто она родилась на Алькаре, а не на Земле. В любом случае Соне учеба давалась легко, особенно если сравнить с Максом, стабильно пропускающим занятия или Лары, для которой Тиберлойский язык оказался непреодолимой стеной.
«Это несправедливо, возмущалась она. На Земле я уже должна закончить школу, а здесь началось все по-новому».
Пока Соня размышляла о домашнем задании, которое все же нужно было выполнить до завтрашнего дня, они подошли к покосившемуся зданию. Кафе вполне оправдывало свое название: около выцветшей вывески парил тусклый, и к тому же ржавый фонарь. Внутри кофейня выглядела куда привлекательнее: витающий в воздухе аромат выпечки мог вызвать аппетит, даже если ты не голоден. Тихая музыка приятным фоном разливалась между круглыми столиками, к которым неспешно приближался официант, ставший еще более медлительным.
Как только троица села за излюбленный стол в дальнем углу у окна, Финт сразу же засыпал друзей вопросами.
Кто-нибудь зна- знает, что Леона хочет на день рождения? Я уже не-несколько дней ломаю себе голову и ничего не могу придумать.
Я не в курсе, пожал плечами Макс, но только не дари ей больше инструкцию по уходу за непослушными волосами как в прошлом году.
И книжку с рецептами для стройной фигуры, думаю не стоит, добавила Соня.
Так что же ей на-надо? Финт тяжело вздохнул с мученическим выражением лица, если я опять по-подарю ей не то, что нужно, она
Она тебя убьет, закончила за него Соня и улыбнулась.
После ее слов Финт совсем скис и даже внезапно ускорившейся официант, который принес всем карамельное какао и пирожные, не скрасил его настрой.
Нувообще-то я знаю, что хочет наша подруга, неожиданно заявила Соня, расправившись с «Волчьей радостью».
Глаза Финта, которые приобретали разный окрас в зависимости от его настроения, засветились огоньками надежды.
Но тебе это не понравится, предупредила она, отвечая на выжидающий взгляд друга, который говорил, что он готов на все. Леона мечтает о золотых кусачках.
Надежда, только что озарившая лицо Финта, сменилась недоумением.
Но они же опасные! Слово ку-кусачки ей ни о чем не говорит?
Соня лишь вздернула бровями.
Она мне про этих кусачек уже второй месяц талдычит. После того как вышла новая песня «Одиноких болотников» «Кусачка моего сердца».
Финт страдальчески вздохнул.
И что мне те-теперь делать?
Остаться в стороне или стать ее героем, с сознанием дела ответил Макс. Стань кусачкой ее сердца, напутственно добавил он, отчего Соня громко прыснула, а Финт загадочно улыбнулся.
Они ведь только на Не-недозволительном рынке продаются? уточнил он.
Ага, кивнул Макс, прищурившись, ты действительно, готов рискнуть?
Прошло несколько минут, прежде чем Финт нерешительно кивнул. Пригладив свои отросшие волосы, странным образом напоминающие прическу солиста группы «Одинокие болотники», от которого Леона сходила с ума, он решительней добавил:
Я готов ри-рискнуть. Макс, ты полетишь со мной?
Макс обреченно кивнул.
Я с вами, заявила Соня, кинув укоризненный взгляд на своего друга, ты уже несколько раз летал без меня.
С твоим отцом, отметил Макс.
Это еще хуже, бросила она.
На самом деле ей нравилось, что ее папа и ее лучший друг нашли общий язык, более того, они стали друзьями. Макс тянулся к нему с первого дня знакомства, а Александр отвечал взаимностью. Сначала Соне показалось, что он делает это из вежливости, ну что может связывать этих двоих? Шестнадцатилетний подросток, проводивший большую часть своего времени с орлианами и взрослый мужчина, работающий в Белой башне. Тем не менее они, действительно, сдружились. Порой в жизни происходят парадоксы. Да, они были разными, но, тем не менее, стали друзьями, как и Соня с норником Пульфом.
Давайте не затягивать с полетом. Как насчет завтра? Макс обвел друзей взглядом.
Уже так ско-скоро? напрягся Финт.
У Леоны день рождения послезавтра, напомнила Соня.
Хо-хорошо, согласился Финт, снова обретя неуверенность в голосе, тем более завтра выходной, не нужно идти на за-занятия. Хотя я собирался заглянуть в Подземную би-библиотеку
В следующий раз заглянешь, решительно сказал Макс, завтра, значит завтра.
Договорившись о встречи, друзья разошлись каждый по своим делам. Соня спешила домой. Сегодня вечером в семье Киль намечался званный ужин. Изначально были приглашены Пульф и Сальвина Севеллин, ставшие постоянными гостями в их доме, но узнав о намечающимся ужине, Нарц тут же изъявил желание присутствовать. Статный брюнет с безупречными манерами и умением держаться в обществе казался идеальным, как и его прическа, которую так хотелось растрепать.
«Ты особенная, не такая как все, частенько говорил Нарц, всматриваясь в Соню темно- изумрудными глазами, ты подобна редкой жемчужине на дне океана».
От его слов, таких сладких, как пирожное «Волчья радость», Соне становилось не по себе. Было в них что-то притворное. Или просто Соня не романтичная натура. И все же это было странное, двоякое чувство. Если она жемчужина, то кто Нарц? Смелый ныряльщик, влюбившийся в красоту ее перламутровых переливов или же коллекционер редких украшений?
Выйдя с Бурлящей улицы, Соня двинулась по Млечному переулку, а затем свернув на Сизую улице, направилась к Серебряной роще. Легкие порывы ветерка играли в ее волосах, шелковым водопадом спускающихся на плечи. Мелодичное щебетание птиц ласкало слух, в воздухе жужжали насекомые, пахло хвоей и разнотравьем распустившихся бутонов. Алькар утопал в зелени, даже в стыках между тротуарной плиткой настойчиво пробивались молодые ростки.
Серебряная роща величественно встречала прохожих роскошными особняками, вычурными клумбами и журчавшими фонтами, выстроившимися в ряд. Соня подошла к двухэтажному белоснежному дому, увитому пышным плющом, и коснулась замочную скважину своим волшебным ключом. Замок щелкнул, и она вошла во двор. Рядом с небольшой ротондой, обвитой вьющейся лозой, соседствовала нарядная клумба, разбитая мамой и Ларой. Вольер, в котором жил Смерч пустовал, орлиан уже как полгода обосновался в общем орлианнике со своими сородичами.
Соня вошла в дом. Уже в холле она ощутила аппетитные ароматы, доносившиеся из кухни, где по обыкновению господствовала мама. Теперь, когда вся семья была в сборе, громоздкий стол цвета венге уже не смотрелся таким угрюмым. Его покрывала белоснежная скатерть, обрамленная серебристой канителью, на грубые неотесанные стулья были нахлобучены мягкие сидушки с пышной оборкой. Композицию из холодного оружия, угрожающе поблескивающего со стены, сменили полочки с жизнерадостным сервизом и кухонной утварью. Соня была не против изменений, все эти женские штучки добавляли уюта, делая дом живым.
Гостиная, с излюбленным Соней диваном, на котором она спала пока жила одна, осталась в неизменном виде, если не считать новых позолоченных портьер и многочисленных безделушек, украшавших каминную полку. Портрет семьи Киль, висевший рядом с камином, сменил тусклую раму на сверкающий багет с витиеватым орнаментом.
Ты как раз вовремя, мясные бобы почти готовы, сообщила чуть раскрасневшаяся Анна, увидев дочь в двери кухни.
К Соне тут же подлетела Лара.