Что ж ты вспыльчивая-то такая? Откуда в тебе столько огня, Людмила?
Меня Люся зовут, прошептала она и со всей дури вонзила свои зубки в шею.
Люся, так Люся. Только я буду тебя называть Милкой, как шоколадку, платье из тонкого шелка провоцировало меня. Я как придурок щупал свою добычу, водил по силуэту, аккуратно скользил по рукам и всё время дышал дышал Обворожительно-сладкий аромат. Точно, шоколадка
А ты всегда идешь в столкновение, да? когда я ослабил хват пальцев, Мила чуть откинула голову, чтобы полоснуть взглядом своим злющим.
А так жить проще. Идешь против толпы, и тебя постоянно дубасят, врезаются, хамят А когда ты по течению плывёшь, то никогда не ожидаешь, когда по яйцам прилетит. Поэтому да, ты права, она не отводила взгляда, позволяла насытиться ласковым пламенем, что изредка вспыхивал в расширяющихся зрачках. Лоб в лоб.
Люда! Конкурс! чьи-то цепкие руки схватили Курочкину за локоть и потащили прямиком на сцену. Я хотел было разжать пальцы, но Мила явно что-то задумала, потому как схватила меня за футболку и звонко рассмеялась.
Тогда пора столкнуться, Чибисов! Пора, сладкий мой, как шоколадка!
Мамочки родные! Да что это за женщина? Огнище
Я покорно шел за ней, упиваясь ошалевшим от возбуждения и предвкушения взглядом, покорно позволил втянуть майора капитана полиции в абсолютную авантюру.
Но было феерично!
Я будто вновь вернулся во время, когда мне восемнадцать, весь мир у моих ног, а впереди уйма мест, возможностей и разврата!
Последним мы и занимались Отчаянно, самозабвенно и весело. Люся хохотала, как девчонка, крепко держала меня за руку и перебрасывалась острыми фразочками с Лёвкой, выбежавшим с девушкой на сцену почти сразу за нами.
В тему конкурс, да? ржал Доний, взглядом показывая Курочкиной на выданный перед финальным конкурсом реквизит в виде яйца.
Хана тебе, Доний! Милка с такой яростью полоснула большим пальцем себе по горлу, что страшно стало даже мне. Чибисов, если мы просрём этот конкурс, то я твои кокосики тоже отчекрыжу. Усёк?
Неа. Милочек, а мне что с этого выигрыша? Я открыт для переговоров.
Победа!
Победа нужна тебе, сладкая.
А тебе что нужно? она прикусила нижнюю губу машинально, но так соблазнительно, что член в джинсах стал ломиться на свободу.
Ты.
Хер тебе, Чибисов, а не шоколадка. Говорят, от сладкого кое-что слипается, Люся вильнула своей аппетитной попкой и влезла коленями на мягкую кушетку. Я просто остолбенел! Как истукан замер, наблюдая, как она дикой кошкой ползет по бархатному матрасику. Бессонная ночь мне обеспечена. Нам! Нам обеспечена, мной
Это принцип? я обернулся, а убедившись, что все увлечены ведущим, быстро сжал ее щиколотки и со всей дури укусил за задницу. Ибо не хер быть такой сладкой. У адвокатов нет принципов. Не надо ля-ля!
А я плохой адвокат! Люся взвизгнула и попыталась перевернуться, за что получила второй укус. Для симметрии. А ты отвратительный представитель власти.
Зато я охренительный представитель тебя в своей кровати
Мечтать, капитан Чибисов, Люся всё же смогла перевернуться, ещё и растянулась в такооой коварной улыбке, что прям лимон уложить меж её губок захотелось. Зараза такая! Ой Эта женщина явно на строгой диете, питается мужской кровью и захлёстывающим возбуждением. Команда мечтать дана, капитан. Усёк?
Ещё бы!
Сдохну, но уедет со мной. А пока А пока пусть приготовится, ибо я встал на скользкую дорожку её правильного питания.
В огромных женских глазах разыгрывалась буря. Настоящая, убойная, смертоносная. Эмоции так и рвались наружу, однако Люся мастерски их сдерживала. Но выдавал её взгляд: пылающий, живой и непредсказуемый. Она тонула в своем возбуждении, неосознанно подогревая моё. Сжимала губы, стискивала пальцами края кушетки, впивалась ногтями в нежный бархат, но не издала ни звука. Казалось, ещё чуть-чуть, и она взорвётся, как шарик воздушный. А это мне и было нужно. Ещё как нужно!
Её эмоции хлеще дури, ты перестаешь здраво воспринимать реальность, тебя не волнует собственный статус, уровень зашкаливающей глупости этих конкурсов. Да тебя вообще ничего не интересует! Тебя просто безжалостно топят в густом тумане женского очарования и соблазнительности, а ты и не барахтаешься. Тонешь, принимая казнь как благодать и счастье.
Хоть Люся и молчит, но вид у неё абсолютно страдальческий. Вижу, как по коже ног струятся табуны мурашек, вижу, как её брови смыкаются на переносице, а веки все медленнее и медленнее смыкаются.
Я толкнул яйцо, и оно заскользило по ногам, прячась в шелке платья.
Не смей Не смей
Серьезно? А вот твои глаза говорят обратное, Милочек.
И что же они говорят?
Трахни меня на глазах у всех, прохрипел я и, подцепив край ткани зубами, стал тянуть вверх. Обернулся, а поняв, что вокруг нас слишком много народу, встал на колени, прикрываясь Милку от чужих глаз.
Она была подо мной, такая горячая, нервно подёргивающаяся, но ни за что не признающаяся, что хочет того же. Принципы, значит Окей
Я лишь пробежался носом по впадинке от колен до чёрной сетчатой ткани белья, а она заскулила. Тихо-тихо, как мышка. А засмеялся, читая вышивку на полупрозрачных трусиках: «Мечтай!»
Надеюсь, ты не думаешь, что я глухой?
Кати яйцо, Чибисов! Просто кати это гребаное яйцо дальше, она отпустила свою сдержанность, едва заметно подвиливая бёдрами. Мазнул языком по коже её бедра, проникая чуть глубже, чтобы зацепить клочок ткани, а потом размашистым движением лизнул от лобка до пупка.
Моя девочка тряслась, как поломанный вибратор. Я слышал стук её зубов, видел блуждающий хмель в глазах и кайфовал.
Шелк совершенно не тянулся, не позволяя мне занырнуть в её пышную грудь, вдохнуть тепло её тела, поэтому я все так же меееедленно катил яйцо, подталкивая его языком. А когда оно умостилось между двух полусфер, замер, придерживая подбородком. Всего пара миллиметров отделяла нас от победы Всего пара миллиметров.
Тебе решать, либо ты победителем едешь ко мне, либо поражённой, но всё равно ко мне.
Мечтать, Чибисов Мечтать, я сказала!
Это были её последние слова, потому что она очень быстро поняла, что сделала своим охренительно красивым ротиком. Люся не успела даже взвизгнуть, потому что я мгновенно ударил подбородком по хрупкой скорлупе.
Чибисооооов!!!!!
Мечтаю, Милка, мечтаю
Глава 10
Не буду врать, смотрел вслед убегающей со сцены Милке не без удовольствия. Даже улыбку свою не сдерживал. Перекатывался с пятки на носок, пытаясь унять захлёстывающее возбуждение. Но не физическое. Нет С каменным членом я могу справиться, а вот со взрывающимся мелкими пузырьками мозгом нет. Не умею. Не было у меня подобного. Я себя ощущаю пломбиром, на который налили газировку: пенюсь, шиплю и растекаюсь бесформенной массой. Занятно. Весело. Но пипец как неудобно.
Кир, ты что устроил? Доний ржал так, что казалось, сейчас на сцену рухнет без сознания. Курочкина тебе этого не простит. Смертник ты, Чибисов. Смертник
Всё равно со мной уедет!
Ой ли
Эх Я даже представить себе не мог, что мои неаккуратно сказанные слова окажутся пророческими.
Мы с Лёвкой вернулись за свой столик, но, не сговариваясь, мониторили часть зала, откуда виднелись двери уборных.
Ты её знаешь? Доний плеснул мне водки и затянулся кальяном.
Ага, она в меня бутылкой пульнула в баре, еле увернулся. Решил наказать безбашенных горе-алкашек, а там Люся-я-вся-томлюся. Она меня чуть не угробила, а смотрела так, будто это я её в темном переулке подкараулил с монтировкой наперевес. А потом оказалось, что она так мужика себе загадывала нормального. Как думаешь, я нормальный? хохотнул и опустошил бокал, но спасительной горечи так и не почувствовал.