Серёжу Как ты фамильярно к Сергею Александровичу! пожурила ее Варя.
А мне можно, мы почти земляки, ответила Елизавета и продолжила, Так вот в Москве, я видела его тоже на концерте, он читал свои стихи. Девочки-и-и, это невероятно! Он читал так так Я даже не знаю, как это описать. Его слова были такими простыми, отрывистыми, не нараспев, как у других. Ну, знаете же, как модно сейчас стало стихи читать. Он читал так легко и понятно, что дух захватывало! Да еще со своей улыбочкой жуть! Он смотрел в зал на слушателей и словно обращался к каждому отдельно. И ко мне тоже. Вот тогда я почувствовала, как Серёжа, читая свои стихи, полностью проникает в твою душу. И сейчас, вспоминая ту встречу, я понимаю, что никто не читал свои стихи так хорошо, как Есенин. Это была сама жизнь. И он словно чувствовал свой магический дар, которым он обладает замечтавшись, уставилась в потолок Лиза.
Да ты, Лизка, прям как настоящий писатель его описала, удивилась Вика.
Видимо, он и правда запал тебе в душу, произнесла Варя задумчиво.
Это любовь! выпалила Лиза.
Собравшись, приведя себя, наконец, в полный порядок, девушки отправились в университет заранее, чтобы успеть занять места поближе к сцене. Проходя через небольшой скверик, что находился подле здания, где должен был состояться концерт, девушки неожиданно заметили мужчину, очень похожего на Маяковского, фотографические карточки которого, были, наверное, у каждой студентки. Они замедлили шаг, и уставились на мужчину, гадая, он это или нет. Тем временем незнакомец склонился к цветам на клумбе, источавшим удивительный аромат, и вдохнул чарующий запах полной грудью.
Это живой Маяковский! воскликнула Вика, оторопев.
Девушки, как под гипнозом, подошли к нему, глядя на поэта восхищенными глазами. Тут же и остальные студенты, узнав своего кумира, окружили Маяковского, завалив его вопросами и приветствиями. Он отпрянул, и недоуменно оглядел веселую гурьбу.
А вы кто такие и что здесь делаете? наконец спросил поэт.
Мы пришли послушать Владимира Владимировича Маяковского! радостно выкрикнул самый высокий студент.
Маяковский, ожидая увидеть на концерте в университете ажурных юных созданий со взором горящим, был поражен, увидев перед собой вполне взрослых мужчин и женщин. Но то была лишь видимость за серьезной внешностью скрывались те же восторженные дети.
Тогда будем знакомы, поэт расслабился и пожал руку высокому студенту.
Все ахнули, пораженные простотой манер знаменитого поэта, и тоже потянули руки «сам Маяковский, сам Маяковский»!
Непринужденный разговор продолжился. Владимир Владимирович был очень интересным собеседником, да и студенты его заинтересовали, и постепенно, поэт повернул дело так, что уже он спрашивал, а студенты чуть не хором отвечали. Галдеж стоял страшный, как будто на проезжей части случилось какое происшествие. Даже стали собираться посторонние зеваки.
Но тут в сквере показался Есенин, все опять замерли. Светило солнце, а Сергей Александрович, отчего-то был в пальто и укутанным в красный шарф. Маяковский воспользовался моментом, и выскользнул из круга почитателей.
Занимайте места! крикнул он студентам, обернувшись, а сам устремился к своему собрату по перу.
И поэты поспешно скрылись в глубине здания. Девушки, еще какое-то время постояв с открытыми ртами, тоже помчались в зал.
Литературный вечер начался! В зале было много гостей, преподавателей и студентов. Вначале прошла официальная часть, в которой свой доклад нудно прочитал ректор, рассказав о новых завоеваниях Октября в области просвещения, а потом выступили свои, университетские, поэты, в тон ректору славящие героев революции. Но главные гости все не выходили.
И студенты стали роптать. Сначала тихо, а потом все громче и громче. Ректор позвонил в колокольчик и потребовал тишины, а не то
Но тут на сцену вышли Маяковский и Есенин. Зал вскочил и взорвался овациями!
Сергей Александрович поднял руки, призывая всех успокоиться, и, взявшись за горло одной рукой, мол, ему трудно говорить, другой указал на Маяковского.
Владимир Владимирович усмехнулся и громко произнес:
Сережка болен! Буду говорить я!
Как он прекрасен прошептала Лиза, непонятно о ком.
Слушай Маяковского, когда ещё будет такая возможность, ответила ей Варенька, зная предмет воздыханий подруги.
Ах, девочки, я люблю их обоих, но Есенина больше, поэтому не могу ему изменить, закатила глаза Елизавета.
Заканчивай витать в облаках, лучше окультуривайся, шепотом произнесла Вика.
Поэма! рявкнул Маяковский, и начал читать.
Зал дрожал от мощного голоса трибуна.
Идем! Идем, идем! Идее-е-е-е-е-м!
Он произносил слова так, будто бил молотом по наковальне.
Я не очень люблю про революцию. Мне по душе о любви проговорила, перекрикивая шум, Лиза.
Тише ты! Не мешай другим, зашипела Варя, и Лиза опустила глаза, не смея более перебивать великого поэта.
Бей, барабан! продолжил громовым басом Маяковский, Барабан, бей!
Читая стихи, Маяковский сопровождал каждую строку резкими жестами. Его голос то взлетал до небес, то опускался до проникновенного разговора с каждым. Зал, проникшись ритмом времени, затаил дыхание. И, как только смолкли последние слова, опять разразился аплодисментами. Все словно с цепи сорвались, студенты, уже не обращая внимания на ректора, выкрикивали лозунги вперемешку с «бис» и «браво» и, поскольку до поэта было не дотянуться, обнимали друг друга. Но тут опять резко зазвонил колокольчик, призывавший всех к спокойствию.
Когда в зале поутихло, вдруг поднялся Есенин и попросил слова. Преодолевая боль в горле, он откашлялся, и тихо произнес несколько фраз в качестве вступления. Почти никто его не расслышал. Кто-то крикнул: «не слышно! И даже: «не видно!». Есенину предложили подняться на кафедру, но он отказался. Тогда наиболее активные студенты выбежали на сцену и, подхватив его, поставили на стол.
Есенин, смущенно отряхнувшись, объявил, что будет читать «Пугачева». Он начал читать хрипло, но постепенно овладев голосом, увлекся и его стихи потекли, как полноводная река. Он не просто читал, а, как артист, играл, создавая живые образы своих героев. Удивительно легко, свободно он преображался то в Пугачева, то в атамана Кирпичникова, то в Хлопушу.
Когда он закончил, и остался стоять, обратив взор куда-то вдаль, зал пуще прежнего взорвался аплодисментами, словно всё это время лишь разогревался, готовясь к финальному фурору.
Поэмы двух поэтов были на удивление похожи, что подметил и сам Маяковский, не сводивший глаз с Есенина.
Это хорошо, похоже на меня! громко, во всеуслышание произнёс Владимир Владимирович.
Нисколько не похоже, моя поэма лучше! ответил Сергей Александрович.
В зале раздался смех.
Девушки под огромным впечатлением шли с концерта в общежитие, держась за руки.
Это настоящий праздник! воскликнула Варвара.
Тебе так понравилось? спросила Лиза.
Да, очень! Эти голоса, мимика, жесты, просто театр, мечтательно сказала она.
А вы заметили, что Есенин всё время что-то записывал на колене в свой блокнот? поинтересовалась Вика.
Наверняка хотел запечатлеть мой лик! дерзко предположила Елизавета.
Несомненно! не сдержав смеха, произнесла Вика.
Подружки захохотали.
Не успели они у себя в комнате переодеться, как в их дверь раздался стук. В коридоре слышались возгласы и шум.
Кого там ещё принесло? недовольно проворчала Лиза, открывая дверь.
Девчонки, айдате, там Есенин пришёл!
Что?! вскрикнула Лиза и вслед за ней ее подружки.
Есенина, говорю, в общежитие привели, повторил знакомый студент, Маяковский отказался из-за какой-то поездки, а Сергей Александрович согласился. Пошли быстрей, что время терять.