Она не предложила им сесть, но Даше и не хотелось занимать заведомо невыигрышную позицию и смотреть на нее снизу вверх. Поэтому она просто прислонилась к стенке, предоставив Андрею начать разговор. Хозяйка его узнала, и Даша была почти уверена, что именно он вел дело о пропаже малышки. Почему тогда он об этом не упомянул?
Оксана, мягко сказал Андрей. У нас появились новые факты, и нам хотелось бы поговорить с тобой.
Зачем? в голосе женщины звучала неприкрытая боль. Для чего снова ворошить прошлое? Зачем опять делать мне больно? Моя дочь мертва, я уже давно смирилась с этим.
Мы
Что мы? с горечью выкрикнула Оксана. Вы ничего не смогли сделать пять лет назад. Что вы можете сейчас?
Я знаю, насколько вам больно, вступила в разговор Даша, видя, что ее напарник не справляется. Но нам действительно важно узнать у вас информацию, которая поможет, наконец, поймать этого человека.
Майор Иванова, Служба расследования серийных и ритуальных преступлений, Даша показала ей удостоверение. Я понимаю, что вам трудно говорить о том, что случилось. Я понимаю, что мы уже один раз не оправдали ваших ожиданий. Но все же я прошу вас о помощи.
Женщина пристально посмотрела на Дашу, а потом опустилась на табуретку. Ее гнев исчез, но с ним, казалось, ушли и все ее силы.
Чем я могу помочь? тихо спросила она. Я оказалась совершенно бесполезной тогда
Оксана тихонько заплакала. Даша не мешала ей. Она лучше других знала, что эмоциям нужен выход. Она села рядом с убитой горем женщиной и положила руку ей на плечо. Этот простой жест сочувствия стал последней каплей, прорвавшей плотину давно сдерживаемых слез, и Оксана зарыдала по-настоящему, подвывая, словно раненая собака. Даша гладила ее по плечу и приговаривала:
Я знаю, я знаю
Наконец, поток слез иссяк. Оксана все еще всхлипывала, но худшее было позади. Даша налила воды из-под крана в стоящий рядом с раковиной бокал, и женщина с благодарностью осушила его наполовину.
Удивительно, я никогда не пила из этих бокалов, сказала она, наконец. Этот набор нам подарили на свадьбу. Хрусталь. А сегодня я перемыла посуду из серванта и оставила его тут. Какая ирония!
Она поставила бокал на стол и подняла на Дашу красные от слез глаза.
Что вы хотели узнать?
Расскажите, как пропала ваша дочь. Я знаю, вы уже говорили об этом много раз, но мне важно услышать это от вас.
Оксана глубоко вздохнула.
Это был праздник, начала она. Детский праздник. Мы с другими мамочками из нашего ЖК решили организовать этот чертов пикник. Примерно в паре километров отсюда есть неплохое место: чистая и красивая полянка в лесопосадке. Она достаточно далеко для местных алкашей и наркоманов, поэтому ее не загадили шприцами и бутылками. Мы закупили фрукты, соки, запаслись одеялами. Наши мужья жарили шашлык, а дети играли. Идеальный отдых идеальных семей.
И что случилось потом? мягко подтолкнула ее Даша.
Никто не видел, куда ушла Сонечка, Оксана говорила монотонно, будто читала по бумажке. Я отвлеклась ненадолго. Помню, мы обсуждали, в какую школу лучше отдать детей. Я должна была лучше следить за ней, а не трепаться с подружками! Но она всегда была такой послушной девочкой. И она точно не ушла бы с посторонним человеком.
Вы в этом уверены? осторожно спросила Даша. А если у него было какое-то животное, скажем, котенок или щенок, она могла бы заинтересоваться?
Понимаете, объяснила Оксана, Соня была пугливым ребенком. Она не подошла бы даже к самому милому котенку, если бы его держал незнакомый ей человек. Мы ходили к психологу, так ему потребовалось три занятия, чтобы она хотя бы согласилась с ним пообщаться. И это при том, что я всегда была рядом.
Как долго вы ходили к специалисту?
Всего месяц. Мой муж велел прекратить занятия. Он боялся, что Сонечку будут считать
Ненормальной? Даша грустно усмехнулась.
Да, именно так, Оксана опустила глаза. Вот и все, что я могу рассказать о ее исчезновении. Она была рядом со мной, а потом пропала. Сначала я подумала, что она просто отошла от полянки. Но деревья там растут не так густо, чтобы потеряться. Сначала мы искали ее вместе с другими родителями, а потом вызвали полицию.
Скажите, пожалуйста, у Сони не было такой обуви? Даша показала ей фото на экране своего телефона.
Нет, почти сразу сказала Оксана. Мы покупали ей только специальную обувь с ортопедической подошвой, а у этих туфелек она обычная. Знаете, это больше похоже на обувь моего поколения.
А этого человека вы знаете? молчавший до этого Андрей протянул ей фотографию Кузнецова.
Да, удивленно откликнулась Оксана. Это психолог, к которому мы ходили с Сонечкой. Его зовут Юрий Семенович Гришко.
Глава 11
Даша сидела с Андреем в его машине на парковке. Она должна была радоваться, ведь они только что получили прямые доказательства причастности Кузнецова к событиям пятилетней давности. Вот только никакой радости Даша не чувствовала. После столкновения с неприкрытым человеческим горем внутри нее была лишь пустота.
Объясни мне, как он мог работать психологом под вымышленным именем да так, что об этом никто не узнал?
Если бы он устроился в школу или в садик, у него потребовали бы документы, сказал Андрей. Но он принимал в обычном офисном центре, ты сама слышала. Сомневаюсь, что кто-то из пациентов потребовал у него какие-то подтверждения. А если и так, диплом легко можно подделать. Для родителей такая фальшивка вполне сойдет.
Хватит растолковывать мне очевидные вещи, взорвалась Даша. Я спрашиваю не об этом. Меня интересует, почему на него не вышли вы? Неужели никто не додумался проверить психолога, который занимался с девочкой незадолго до похищения?
Проблема в том, что мы даже не знали о его существовании. Оксана ни словом не обмолвилась о нем пять лет назад, можешь сама посмотреть в протоколах.
Интересно, почему?
Думаю, причина в ее муже, сказал Андрей. Не самый приятный тип, скажу я тебе. Считает, что ему все по жизни обязаны, и вообще мнит себя крутым парнем. Если он не хотел, чтобы жена говорила кому-то о психологических проблемах дочери, она бы его послушалась.
До такой степени, чтобы вводить в заблуждение следствие и мешать поискам своего собственного ребенка?
Не преувеличивай. Занятия прекратились за несколько месяцев до похищения. Скорее всего, она и думать забыла о мозгоправе к тому времени, как Соня пропала. А вот привычка молчать о нем осталась.
Даша прекрасно осознавала, что он прав, но не могла успокоиться. Ей не давала покоя мысль о том, как быстро они могли бы поймать Кузнецова, если бы делом занимались настоящие профессионалы, специализирующиеся на поиске пропавших детей. Полиция сделала все, что могла, проблема была лишь в том, что могли они далеко не все. И из-за этого пострадал ребенок.
Хорошо, Даша сделала над собой усилие и сосредоточилась на других вопросах. А как он провернул это в таком маленьком городе? Почему его никто не узнал?
Это как раз проще всего, сказал Андрей. Ты видела, как работают подобные частники? Они арендуют кабинет, в котором принимают по предварительной записи. При этом он заранее знал фамилии новых клиентов, чтобы исключить риск встречи с кем-то из знакомых. Ему не нужно было торчать в кабинете, он приходил туда только к назначенным занятиям.
И все же риск был.
А разве его можно совсем исключить? Он был на охоте и знал, на что шел.
Тут Даше нечего было возразить, поэтому она перешла к следующему волнующему ее вопросу.
Почему ты сразу не сказал, что вел это дело?
А что это меняет? искренне удивился Андрей. Я вел много дел в этом городе, и в некоторых из них фигурировали дети. Я как-то не сообразил, что это так важно. Кстати, достаточно часто мы ведем одно дело всем моим отделом, да и вообще практически всегда в курсе, кто чем занимается. Кстати, пропажей второй девочки занимался Славик. А то скажешь потом, что я что-то скрываю.