Екатерина Шитова
Кликуша
Глава 1
Дождь безжалостно хлестал Прасковью по лицу. Одежда ее промокла насквозь, пропиталась дождевой водой и стала тяжелой, потянула к низу. Но она как будто этого не чувствовала сидела на земле, прижавшись спиной к стене деревянной церквушки. Платье ее задралось, обнажив голые ноги, руки безвольно раскинулись в разные стороны, светлые волосы повисли мокрыми сосульками вдоль лица.
Прося послышался рядом с Прасковьей взволнованный голос.
Прасковья медленно повернула голову и увидела бегущую к ней под дождем женщину. Ночь была темная, но Прасковья сразу узнала ее. Женщина тоже промокла насквозь, с ее седых волос, выбившихся из-под платка, капала вода.
Мама, хрипло выговорила Прасковья, Мама, опять она
Кто она? спросила мать.
Кликуша!
Лицо Прасковьи сморщилось, и она разрыдалась в голос, уронив голову.
Тише! вскрикнула женщина и, боязливо оглянувшись по сторонам, прижала ладонь ко рту дочери.
Мам, что же делать-то? повторяла Прасковья.
Тише, доченька, тише, испуганно прошептала женщина.
Мам Прасковья взглянула на мать дикими глазами, Феденька! Я же убила его!
Ну-ну, не ты это, Прося. Не ты! Да и обошлось все, слава богу. Жив наш Феденька, проговорила женщина.
А потом она прижала голову Прасковьи к своей груди и прошептала ей на ухо:
Вот только если Алексей тебя сейчас найдет, то не пожалеет больше, повесит на позорный столб, так он мне сказал, когда прибегал ко мне.
Прасковья горестно всхлипнула, и мать прижала ее к себе еще крепче.
Уходи из села, Прося. Беги прямо сейчас! Мое сердце не выдержит, если я твои мучения воочию увижу, начала причитать женщина, и на лицо Прасковьи упали ее горячие слезы, Уходи, милая моя. Ты и так уже горюшка вдоволь хлебнула! Уходи, прошу!
Нет, мама, прошептала в ответ Прасковья, не пойду, не уговаривай.
Да что ты за дура такая упрямая! в сердцах воскликнула женщина и стукнула дочь по лбу, Уходи, говорю!
Да не пойду я никуда, мама, закричала Прасковья, тут сыночек мой, тут ты, тут вся моя жизнь! Куда ж мне идти?
Тише, тише! прошептала мать.
Рядом раздались взволнованные мужские голоса. Мужчины услышали их и уже бежали к церкви, громко крича.
Вон она!
Стой, все равно поймаем!
Мать взглянула на Прасковью таким горестным взглядом, будто видела ее в последний раз.
Прося прошептала она.
Мамочка, не плачь обо мне, еле слышно ответила Прасковья.
Они взялись за руки, словно прощались навсегда.
Прасковья! голос Алексея прогремел на всю округу, выходи, все равно от меня не скроешься!
Мать сорвала с головы мокрый платок, прижала его к лицу и завыла. А Прасковья поднялась с земли и, скользя голыми ногами по сырой траве, пошла навстречу мужчинам, шатаясь, точно пьяная.
Прасковья! снова закричал Алексей.
Здесь я, иду, ответила Прасковья и вышла к мужчинам.
Увидев темный силуэт, группа мужчин притихла, потом от нее отделился один тот, что был на голову выше остальных. Это был Алексей. Он подошел к Прасковье, схватил ее за волосы и поволок за собой. Она слышала, как где-то позади нее страшно завывает мать, проклиная Алексея на чем свет стоит. Из глаз Прасковьи тоже лились слезы. Но она заслужила это наказание. Все, что бы с ней ни сделали сейчас все будет справедливым.
Мужчины приволокли ее на большую базарную поляну. Дождь все лил, Прасковья чувствовала, что по уши вымазалась в грязи. Когда ее бросили на землю, она подняла голову и взглянула на высокий столб, темнеющий возле неё. Недавно к нему привязывали вора Витьку Дряблого. Он украл у соседа трех кур. А до этого тут была привязана Анна Рыжая, она оклеветала бывшую подругу, и ту чуть не упекли в тюрьму на несколько лет. А теперь вот привяжут ее, Прасковью. За то, что она
Все, Прасковья! Не собираюсь я больше тебя терпеть, закричал Алексей.
Она ничего не ответила и даже не взглянула на мужа сидела на земле с опущенной головой. Когда мужчины подхватили ее под руки и поволокли к столбу, Прасковья вдруг закричала, ей стало так страшно, что душераздирающий крик сам вырвался из ее груди. Алексей схватил ее за плечи и принялся яростно трясти.
Что, страшно тебе стало, паскуда? А когда ты нашего ребенка своими руками душила, не страшно было?
Алексей изо всех сил ударил Прасковью по лицу. Она упала на землю, и он принялся озлобленно пинать ее ногами. Остальные мужики стояли и молча смотрели на происходящее. Прасковья сжимала зубы от боли, прикрывая руками голову
Тварь! Паскуда! Чуть ребенка не угробила! Чем тебе Феденька помешал, а? Отвечай! Ну?
Алексей схватил Прасковью за волосы и стал изо всех сил тыкать ее лицом в грязь.
На, получай! За все получай, тварь! За семью нашу, за Феденьку, за жизнь мою переломанную! За весь твой обман! Получай! Получай! рычал он.
И тут вдруг откуда-то сзади, из темноты, раздался громкий рев. Мужики обернулись, пытаясь рассмотреть, кто там. Алексей отпустил Прасковью, поднялся с земли.
Это еще что? ошарашенно воскликнул он.
Мужики и сами разинули рты от удивления. Один из них пожал плечами и прошептал:
Не знаю, Леха, но что-то подсказывает мне, что нам лучше уйти отсюда подобру-поздорову.
Эй! Ты кто? прокричал Алексей в темноту.
Огромная, темная фигура тут же двинулась в его сторону, страшно рыча. Глаза у великана засверкали в темноте яростным огнем, на безобразном лице застыла жуткая гримаса. Один за другим, мужчины побежали прочь с поляны. Последним побежал Алексей, оставив жену на растерзание неведомому лесному чудовищу.
Может, так даже справедливее будет, пробубнил он себе под нос, хоть греха на душу не возьму.
Обернувшись, он увидел, что монстр остановился возле Прасковьи.
Женщина неподвижно лежала на земле. От последнего удара она потеряла сознание и не видела новой опасности, нависшей над ней. Великан склонился и какое-то время рассматривал ее, с шумом втягивая ноздрями воздух. А потом схватил ее руками, взвалил на плечо, точно мешок с картошкой, и понес в сторону леса.
Туда тебе и дорога, кликуша! процедил сквозь зубы Алексей, смачно сплюнул на землю и пошел прочь.
***
За пять лет до случившегося
Прося, за водицей сбегай! крикнула мать из кухни, хлеб надо печь, а воды в кадке совсем нет!
Бегу! живо откликнулась Прасковья.
Она быстро сложила в берестяную шкатулку алые бусины и улыбнулась дряхлой старухе, лежащей на кровати.
Сделаю вечером бусы и на свадьбу их надену. Эх, всего неделю мне в девках ходить осталось, бабушка! прошептала Прасковья и улыбнулась старухе.
Та пожамкала беззубой челюстью и прошепелявила:
Энто разве радость? Женитьба, что рабство для бабы.
Прасковья засмеялась, наклонилась к старухиному лицу и чмокнула дряблую, сморщенную щеку.
Врешь ты все, бабушка! Было бы так, никто бы замуж не рвался! Мне все девки завидуют!
Старуха покачала головой, что-то неразборчиво пробубнила в ответ. Но Прасковья уже не слушала ее, она любовалась на свое отражение в маленьком зеркальце.
Прасковья слыла в селе первой красавицей. Была она высокая, пышногрудая, курносая. Парни ее провожали выразительными, тоскующими взглядами, вздыхали и томились по ней. Улыбка Прасковьи сияла на лице, как ясное солнышко, светлые косы блестели золотом и были толщиной с кулак. В нее, веселую, озорную, дерзкую, невозможно было не влюбиться. Вот и влюблялись парни, теряли головы.
Но, несмотря на обилие ухажеров, Прасковья отдала свое сердце одному-единственному, высокому и статному красавцу Алексею. Они были хорошей парой, и молодежь завидовала их красоте и счастью.
Проська! вновь строго окликнула девушку мать.
Прасковья, замечтавшись, вздрогнула, быстро убрала зеркало под подушку и побежала на кухню.
Недолго тебе командовать мной осталось, мамочка! хитро подмигнув, прощебетала Прасковья, выйду замуж, и все, упорхну, как птичка из твоего гнезда! Не на кого будет кричать! Не кому будет приказывать!