Я после армии
У меня завелись друзья. И совсем не те, с которыми у меня были криминальные проблемы перед армией. Тех почти всех пересажали или они разъехались в другие приличные районы города. А одного, самого задиристого, вовсе убили в уличной драке. Новые друзья были из приличных семей. Один, Володя, учился на первом курсе мехмата в универе. Второй тоже отличался какими-то положительными качествами, но с ним я не был настолько близок как с Володей. Кстати, именно Володя подготовил меня к экзаменам по математике для поступления в ВУЗ. Я, за время службы, основательно подзабыл все науки, хоть и закончил техникум с отличием. При сдаче вступительных экзаменов еле натянул на трояки по всем дисциплинам. Но, все-таки, был зачислен, несмотря на высокий вступительный конкурс. Помог закон тех времен о льготах для дембелей. А дальше учеба пошла как по маслу. В течении шести лет учебы не было даже четверок ни по каким предметам. И закончил с красным дипломом. Большую роль в моей судьбе после армии сыграла мать. Причем и положительную и отрицательную одновременно.
О матери надо сказать отдельно несколько фраз. Это была умная, очень красивая женщина. Занимала при отце высокий пост в министерстве сельского хозяйства Литовской ССР. Закончила московское высшее Тимирязевское училище. Обладала оперным голосом и очень любила петь в веселых компаниях. Они с отцом были замечательная пара. Но что-то у них не срослось. По-моему, их излишняя популярность у противоположного пола. У отца мать была то ли шестой, то ли седьмой женой. Папаша был еще тот ходок. По-моему, и мать от него не отставала. Закончились их отношения очень трагично. Отец просто уехал к другой женщине, а мать осталась у разбитого корыта. Оказалось, что вся ее значимость держалась на авторитете и могуществе отца. Он был главой военной администрации Вильнюса. Мать впала в жуткую депрессию, которая со временем переросла в неизлечимую шизофрению. Она регулярно госпитализировалась. Периодическое лечение только и поддерживало ее социальную и производственную адаптацию. После множества продолжительных серий госпитальных изоляций, которые длились год-два, она успешно выполняла любую работу и дома и на службе, но ответственных должностей ей уже не доверяли. Работала в теплицах агрономом, еще в каких-то хозяйствах, где ее периодическая госпитализация не мешала производственному процессу. Проблемы случались лишь в том случае, когда было некому ее вовремя положить в стационар при обострениях болезни. Тогда она превращалась в неуправляемое существо: питалась как попало, не работала и не получала никаких средств (почему-то даже пенсию не получала), не ночевала дома, шлялась как бродяжка по горам и по улицам грязная, голодная. И не до собственных детей было ей в такое время. В общем, одной ей нельзя было оставаться. Именно поэтому я решил после техникума вернуться к ней. Брату моему все проблемы матери были до лампочки.
Так вот, за что я все-таки признателен своей матери. Даже при системном чередовании жутких обострений и недолгих ремиссий, именно мать стала инициатором и организатором всей моей дальнейшей жизни. Я стоял на перепутье дорог. Дальнейшей учебы я боялся. Все науки призабыл к тому времени. Больших перспектив в работе тоже не наблюдалось. Хотелось завести семью опять же не осмеливался из-за материальных проблем. Поступление в ВУЗ казалось несбыточной мечтой. Но мама, зная мой железный характер, волю к победе, просто взяла и отнесла мои документы в вильнюсский инженерно-строительный институт на факультет машиностроения. и поставила меня перед фактом поступления. Я взял и поступил.
Что было дальше не поддаётся осознанию даже мной самим. Спустя многие годы я не верю, что все это произошло со мной за следующие шесть лет, Нормальный человек не мог бы это осилить. При этом не только выжить, но и добиться завидных успехов. Это был рывок в другое измерение. В этом измерении начиналось процветание меня как многогранной личности: отличник по образованию, перспективный инженер и управленец, домоустроитель, идеальный муж, многодетный заботливый отец и, наконец, верный ответственный друг. Причем все это приобрел сразу оптом. А раскручивалось все так.
Начал я с работы. Работу я всегда считаю главным двигателем собственной жизни. А для меня это еще и постоянное удовлетворение высоких амбиций, проверка в деле своих сил и способностей, создание и осознание ореола полезности себя в обществе. Быт это тыл на фронте жизненных боев. Конечно, он очень важен, но, все-таки, вторичен. Почти одновременно я поступил и на работу, и в технический ВУЗ на вечернее отделение, и в этот же год женился и сразу заполучил первую, а вскоре и вторую дочь, и развернул ударную стройку по благоустройству собственного жилья, и полностью переоснастил жилище новой мебелью и бытовой техникой. Странно, что все это укладывалось в 24 часа каждых суток. И так 6 лет подряд на фоне глубоких родительских воспитательных процессов. Результат этих каторжных трудов даже сейчас меня самого удивляет. Первое красный диплом по окончанию ВУЗа. Второе головокружительная карьера на производстве (потом подробней опишу). Третье две красавицы умницы дочурки. Четвертое семья в целом с женой и налаженным бытом. Пятое Капитально реконструированная собственными руками квартира с подводкой всех современных коммуникаций, с пристройкой кухни, веранды и сарая. Все своими руками.
Проработал диспетчером в инструментальном цехе я недолго. Так как я поступил в институт по той же специальности, как и в техникуме (инженер-механик), меня сразу перетащили на должность инженера-технолога того же цеха. Это было моё место! Тут я, что называется, развернулся во всей своей красе. Через год меня приметил главный технолог завода и пригласил старшим инженером-технологом к себе в отдел. Там мне поручили для начала какую-то пустяковую работу по внесению изменений в технологическую документацию. Работа была нудная. Только женщинам ее доверяли. Они копошились там потихоньку как муравьи, дорабатывая до пенсии. Я не мог так работать. Развернул бурную деятельность в этой ерундовой совсем нетворческой атмосфере. Модернизировал сам процесс внесения изменений. Чем ускорил его на порядок. И даже не понадобилась в последствии та былая толпа полуспящих женщин. Их пристроили к более полезной работе. Правда, не скажу, что они были мне благодарны. Меня тут-же назначили ведущим инженером-технологом и доверили самостоятельно оснащать вновь запускаемые в производство изделия. И на этом поприще не дали как следует наработаться. Поступила команда из Москвы (а завод подчинялся министерству союзного значения и работал на оборонку) создать 5 филиалов в Литве и в Белоруссии. Технологическое оснащение этих филиалом было поручено мне.
Бравый инженер
Меня приметили основательно. Избрали секретарем комсомольской организации отдела, пригласили в партию. Я стал кандидатом в члены КПСС. В советское время для беспартийного были закрыты все двери в карьере. Производственная жизнь била ключом. Когда я завершил подготовку производства пяти филиалов, мне предложили возглавить один из них. Кто как ни я лучше всех мог бы справиться с собственным детищем. Да не тут-то было. Меня обязали это решение согласовать с семьей. Я был настолько уверен, что семья это я, а все остальные только ее члены, что удар для меня оказался неподъемным. Мы съездили с женой по совету руководства в провинциальный городок, в котором планировалось строительство филиала. Нас там встретили на центральной улице гуси, которые гордо шлепали по глубоким лужам и покрякивали от удовольствия. Жена обомлела от ужаса: «И мы будем здесь жить»? Этот вопрос заимел и соответствующий ответ с ее стороны. А, поскольку, она была беременна вторым ребенком, я не мог ей отказать. Так нашлась в моей жизни сила, которая поставила первую серьезную преграду в моих устремлениях. На работе у меня все было замечательно. Мне пророчили головокружительную карьеру. Но быт меня сожрал в одночасье. Когда, после окончание 6 лет непрерывной интенсивной деятельности, у меня вдруг появилась масса свободного времени, я осознал, что живу с человеком совершенно иного, противоположного моему, менталитета. С совершенно иными интересами, приоритетами, с друзьями, чуждыми мне по духу. Немного попозже я, все-таки, развелся и все поправил. Но драгоценное время было упущено. Лет шесть я потерял на переориентацию жизни по запасному варианту. И без потерь это не обошлось.