Лиэли заплакала. Она не знала, что ей делать.
«Может, это был минутный эпизод, и он никогда не повторится? Точно! Зачем такой пессимистичный прогноз? Это никогда снова не произойдёт. Или произойдёт?»
С этими рассуждениями, граничащими с помешательством, она, наконец, полностью истощённая, уснула. Дважды просыпаясь среди ночи и с опаской выглядывая в окно, она возвращалась в кровать, удостоверившись, что люди из Помощи и Ухода не дежурят возле её жилища в защитных костюмах и масках (так она себе их представляла по многочисленным рассказам друзей
писаталей
Но улицы были пусты. Лишь иногда по освещённой фонарём дороге проезжал запоздавший автомобиль или мимо проходили какие-то полуночные шумные компании, возвращающиеся с танцев. Надо заметить, что в ИВСКМ4 не было алкоголя Ваёл и Стила Ионей видели в распитии напитков зло, ведущее к болезням, так что все продукты питания, меняющие сознание, алкоголь и сигареты были под строгим запретом. Не было в Городах и бездомных животных они считались переносчиками заразы. Домашние животные были тоже исключены, так как государство не могло контролировать их поведение. Родители Лиэли рассказывали, что семья Ионей, чтобы не возмутить население, вывезла всех до одного живых существ за Защитную Стену Городов ИВСКМ4 огромное ограждение из кирпичей вокруг всей территории государства, берущее начало где-то у Пятого Города и формировавшей как бы непрерывный круг вокруг всех Городов. Но многие жители считали, что все животные Городов были просто убиты, потому как знающие люди поговаривали, что в Защитной Стене не было ни одного выхода, ни одной бреши. Когда исчезли животные, кудато исчезли и птицы. Для любителей флоры и фауны жизнь была унылой и бессмысленной, но семья Ионей регулярно выступала на митингах, объясняя необходимости каждой жертвы во имя большой цели всеобщего здоровья, и недовольные замолкали. Оттого профессии, связанные с животными, изначально не предусматривались, а если были желающие знать о биологии и химии, им сразу же была дорога в Помощь и Уход или в лаборатории ИВСКМ, чтобы проводить опыты и ставить эксперименты во имя здоровья. Их жизни после поставленного выбора были строго секретны, контакты с обычным населением минимальны, связи с семьёй разорваны.
Лиэли открыла глаза. Будильник показывал 06:45. Скривившись, что она снова проснулась раньше времени, девушка решила, что пытаться спать снова нет смысла, натянула просторное розовое платье с кружевами, поставила чайник, открыла окно, взяла в руки скрипку и принялась при зарождающемся утреннем свете играть на радость всё ещё отдыхающим за стенкой соседям. На ум шли одни лёгкие этюды, и Лиэли, наслаждаясь льющейся из её инструмента музыкой, закрыла с наслаждением глаза. В эту же секунду она с шумомчихнула!
И не просто чихнула, а из её носа потёк вязкий ручей какой-то непонятной жидкости. Закричав от ужаса и сразу же закрыв сама себе рот рукой, Лиэли бросила скрипку на диван и опрометью рванула в ванную.
Что это! Что это! шептала она истерически, боясь
теперь
С круглыми глазами от смеси ужаса и удивления она наблюдала за происходящем в собственном носу. Она обнаружила, что больше не может ни вдохнуть, ни выдохнуть. Надо было что-то делать. Схватив стоящие на краю раковины салфетки, она судорожно начала вытирать вязкую жидкость, которая при близком рассмотрении была светлозелёного цвета, Лиэли с отвращением выбросила её в унитаз и лихорадочно смыла.
Этот парень заразил меня чемто! Чемто зелёным! Он инопланетянин! бормотала Лиэли в исступлении, вытирая нос и стараясь как бы подковырять пальцем в ноздрях в надежде полностью избавиться от следов очевидного инопланетного вмешательства. Надо срочно закрыть окна! Что мне делать! Будет перекличка! Всюду люди! Всюду меня обнаружат! Со мной что-то не то!
Лиэли, с забитыми ноздрями, побежала к окну на кухне, чтобы задёрнуть шторы. Перебежав к окну своей спальни, она бросила взгляд на улицу.
И она увидела
Пробираясь по узкой улочке через уже проснувшихся и спешащих по своим важным делам людей (скорее всего, утренних государственных работников), он, зарывшись носом в воротник реглана и натянув на голову твидовую трилби, стараясь за можно искуснее отвлечь взгляды от собственной персоны, спешил на другую сторону переулка.
Лиэли прислонилась к окну, не отводя от улицы взгляда. Её руки дрожали.
Не было никакого сомнения.
Спешащий кудато мужчина был не кто иной, как пришелец, который чихнул! Это было слово чихнул! на неё в парке!
Лиэли повязала
почти до ушей
На этот раз ему от неё было не уйти.
Глава 7.
08:00. Вторник.
Выбежав на улицу, резвый утренний ветер сразу же ударил Лиэли в лицо, пронизывая её наряд не по погоде. Она точно была не готова к столь неожиданно холодной погоде начинающегося утра. Вчерашние брюки из органной комнаты сидели на ней так плохо, что наутро вся кожа от непонятного материала чесалась и сковывала её движения, а шарфик, которым она попыталась утром прикрыть свой красный нос, повязанный наскоро в погоне, совсем не спасал от нагрянувших порывов ветра.
Город Десять, в котором жила Лиэли, был с уклоном на музыку и искусство. По распоряжению правительства, а точнее, инноваторской идеи Стилы Ионей, каждый Город специализировался на одной главной отрасли с ответвлениями, например, Город Один был раем для математиков, инженеров, строителей; Город Два принимал жителей, склонных к гуманитарным наукам, и так далее. В Городе Лиэли все пели, играли на инструментах, сочиняли поэзию, танцевали и занимались всем, что хоть както обозначить сферой креативной. Переезжать принято было не более пары раз когда определишься с желанной профессией, и если в ней разочаруешься переезды больше этого государством не приветствовались, потом как несли за собой кучу бюрократии, разрешений, смен «Центров здоровья» учреждения, где каждый зарегистрированный житель, прикрепленный географически, обязан был помесячно являться на медицинское обследования, подтверждающее его абсолютное здоровье. Постоянно ездили тудасюда лишь дети, учившиеся в школе и со специальными жетонами передвигающиеся из Города учёбы к родителям и родственникам, чтобы навестить их. И разрешено это было только на выходные, чтобы избежать путаницы.
Вот по всем этим причинам горожане и сами не переезжали более раза, и то, если не хотели обучаться ремеслам, в Городе которых родились изначально. Часто лень и нежелание связываться с бумагами решали целые судьбы.
Лиэли обожала концепт жить в Городе с единомышленниками. Хоть она и не выходила часто на разные посиделки, она всегда знала, что если выберется, то попадёт непременно в артместо в компании талантливых людей писателей, художников, танцоров, музыкантов. Всегда было о чём поговорить, всегда было близко к её душе всё, что связано с искусством. Родившись в Первом Городе в семье физиков, она не могла дождаться, когда придёт её время поступить в школу в ИВСКМ4 дети учились всегда в закрытых школахинтернатах, чтобы безопасно отделиться от родительского дома и учиться в профильной школе для будущей профессии. В семь лет она уже училась в профильной школе с упором на музыкальные предметы, приезжая каждую субботу домой к родным. Все были счастливы. (Намекая часто, что видят будущее дочери в рядах Помощи и Ухода. Безрезультатно.)
Вот и сейчас улица наполнялась просыпающимися неординарными личностями поэтами, артистами и остальными которые теперь не давали ей прохода и возможности разглядеть в этой утренней толпе единственного, кто ей был нужен молодого мужчину в теперь уже очень даже по погоде пальто.