А ты оказывается герой! подковырнула девушка. У вас на флоте все такие?
Я тебя всё равно приручу! пообещал Пашка, поднимая и отряхивая бескозырку. Посмотришь!
Не обожгись, морячок! ответила девушка.
Наездницы громко засмеялись и ускакали. В тёплых сумерках ещё долго не смолкал топот копыт.
Следующая встреча произошла примерно через неделю. Пашка вечером сидел на скамейке под вязом и ждал своего дружка Ваську, чтобы вместе идти на танцы. Неожиданно он услышал отдалённый топот копыт.
Амазонки! было первой мыслью Пашки, который всё это время пребывал под впечатлением.
Топот становился всё громче и скоро «воительницы» поравнялись с Васькиным домом. Внезапно из калитки выскочила собака и с громким лаем кинулась прямо под ноги первому всаднику. Конь испуганно шарахнулся в сторону, затем с диким ржаньем круто взвился на дыбы, едва не опрокинувшись на спину. Удержаться без седла наездница не сумела и упала на землю, не выпуская из рук поводьев. Разгоряченный конь протащил девушку за собой несколько метров и если бы не Пашка, всё могло бы закончиться трагически. Пинком отогнав злобную псину, Пашка повис на удилах: конь сбавил бег, а вскоре и вовсе остановился, нервно перебирая копытами, всхрапывая и дрожа мышцами. Пашка подал руку оконфузившейся амазонке, которая естественно её проигнорировала, поднявшись с земли самостоятельно.
Не ушиблась? участливо поинтересовался он.
Тебе-то какое дело?
Вот и познакомились! обрадовался Пашка, узнав по голосу свою недавнюю собеседницу.
Да иди ты.
Меня вообще-то Паша зовут, а тебя прекрасная незнакомка? Пашка умел обращаться с девушками.
Девушке как видно и самой стало неловко за свою необоснованную грубость, перебирая поводья, она негромко произнесла:
Зайна.
Цыганка, что ль?
Сам ты цыган, засмеялась амазонка. По-татарски имя Зайна означает украшение. По-русски Зина.
Так Пашка узнал, что Зайна со своими родными сёстрами Аделиной, Зухрой и Гузелью из села Татарщино, которое находилось за двадцать километров. В Пашкином родном селе бывают редкими наездами, мечтая побывать в клубе на танцах. Да всё как-то стесняются, потому что не успеют появиться на конях у клуба, как все выбегают на них смотреть, будто они какие-то мифические кентавры. Сравнение с мифическими существами девушке очевидно и самой понравилось, потому что она звонко рассмеялась.
Зайна была писаная красавица, и Пашка утонул в её спелых оливковых глазах.
Коротки летние ночи. Не успеет погаснуть вечерняя заря, как на смену приходит рассвет, озаряя нежно-розовым светом верхушки деревьев. Радостно поют ранние пташки, а в далёком Мажарском лесу одиноко кукует кукушка, суля влюблённым долгую счастливую жизнь.
На сеновале, где Пашка любил ночевать, стоял душистый до головокруженья запах разнотравья. В открытую дверь лаза робко заглядывал первые лучи. Зайна прижалась к Пашке своим горячим телом, стеснительно спросила:
Паша, ты меня очень любишь?
Пашка приподнялся на локте, заглянул в её лучистые глаза и с чувством поцеловал в губы.
Украшение ты моё драгоценное, произнёс он ласково.
Зайна тихо засмеялась, счастливо уткнулась лицом в его плечо. Желание вновь накатило на Пашку, он горячо задышал и кончиком языка коснулся твёрдого соска.
Ой, щекотно! Зайна со смехом выскользнула из Пашкиных объятий. Миленький, на сегодня хватит, сёстры за околицей ждут. Они ведь могут меня побить за опоздание.
Только пускай попробуют, в шутку пригрозил Пашка. Теперь ты под моей надёжной защитой.
Пашка смотрел и не мог налюбоваться её стройной фигурой, пока Зайна надевала джинсы и топик на голое тело. Потом они стояли возле коня не в силах расстаться до вечера, жарко целуясь как сумасшедшие. Когда всадник всё же скрылся в утренней дымке, Пашка вернулся в сарай, навзничь упал в сено и, закинув руки за голову, предался сладостной мечте.
Зайна! шептал Пашка и блаженно улыбался. Моя милая Зайна!
В середине сентября, когда устоялись похожие и тёплые дни, у Пашки случилась свадьба. Столы накрыли в саду, где до одури пахло спелыми яблоками. Пашка с невестой восседали на почётном месте, как и положено молодым. По бокам свёкор со свекровью да тёща с тестем и далее многочисленные родственники. Только, к сожалению, невестой была не Зайна, а соседская девчонка Наташка, с которой Пашка одно время дружил до армии.
Не мудри, сурово осадил отец, когда Пашка заикнулся, было о свадьбе на Зайне. Она тебе не ровня, у русских и татар разные менталитеты, а главное разные религии. Поэтому дурь свою из головы выбрось раз и навсегда, и чтобы я об этом больше никогда не слышал. А чтобы впредь всякая блажь в твою непутёвую башку не лезла, в сентябре сыграем свадьбу с Наташкой. Родители её люди на селе уважаемые, хоть сама она и неказиста. Зато будет верной женой. Отец резко рубанул ребром ладони сверху вниз, словно отсёк голову невидимому противнику. Так-то вот!
Отец у Пашки прошёл чеченскую кампанию, служил в ОМОНе и слыл человеком с довольно жёстким характером, перечить себе никому не позволял. Был случай, когда даже вызвал на дуэль своего непосредственного начальника из районного отдела. Тогда правда инцидент с большим трудом удалось замять, но с тех пор за отцом укрепилась дурная слава человека «безбашенного». Всё это Пашка знал, знал и о том, что любое сопротивление с его стороны будет отцом подавлено без всякого сожаления: если уж отец что задумал, хоть ты расшибись, будет так, как он сказал.
По улице с гиканьем пронеслись четыре всадника. Неожиданно один из них отделился, и белый конь птицей перелетел через ограду. Не сводя глаз с приближающего намётом коня, Пашка поднялся из-за стола. Дальше всё происходящее он видел, будто в замедленной съёмке: Зайна приподнялась на стременах и с силой обрушила плётку на Пашкину голову.
Мой подарок на свадьбу, крикнула она, глотая слёзы от обиды, милый!
Бледный Пашка как стоял, так и продолжал стоять, даже не подумав увернуться. По левой щеке обильно бежала кровь, тонкими ручейками стекала на белоснежную жениховскую сорочку, раскрашивая её в маковый цвет.
Посажу, суку! заорал отец, бешено вращая белками глаз, вскочил, опрокинув стул. Нары ей будут хатой на ближайшие десять лет!
Мрачно глядя в разъярённое лицо, Пашка впервые в жизни пошёл против воли отца, неожиданно проявив характер.
Если узнаю, что ты шьёшь ей уголовное дело, разведусь, хриплым голосом пообещал Пашка, раздувая ноздри. Клянусь здоровьем будущего ребёнка!
Уставившись ледяным немигающим взглядом в единственный глаз сына, который ещё не успел напитаться кровью, отец по всему видно что-то разглядел в его глубине, потому что в сердцах сказал:
Ну и чёрт с тобой! Тебе всю жизнь носить тавро! Как знаешь!
Отца с матерью давно уж нет, а шрам остался.
Чего стоишь, дурень, ворон считаешь? вернул его в реальность сердитый голос жены. Кто за тебя цыплят будет кормить?
Глаз сегодня что-то уж сильно разболелся, пожаловался Пашка, желая вызвать у жены сочувствие.
Глаз не ж, проморгает, грубо ответила она.
Да что ж ты за человек, сказал с досадой Пашка. Нет в тебе романтики.
Люди добрые, громко заголосила жена, специально привлекая внимание соседей, поглядите на него сердечного, романтики ему захотелось. Цыплят кормить надо, вон орут как оглашенные. А ему романтики подавай. Романтик, какой нашёлся.
Противостоять глупости Пашка был бессилен. Он тяжело вздохнул и, ссутулившись, будто сразу постарев на двадцать лет, пошёл кормить опостылевших цыплят, которые только и знали, что противно пищать.
«Надо было с Зайной ускакать на её коне, с сожалением думал в такие минуты Пашка. Ускакать далеко-далеко в другой город, да хоть на край света, где нас никто не знал, работать, жить с любимой и растить детей» Но амазонка ускакала без него. «Как же так получилось?» спрашивал себя Пашка и не мог найти ответа.