Шепелевский обвел нас тусклым взглядом и заплетающимся языком проговорил:
Эй, п-парень Там, в ш-шкафу, он махнул рукой куда-то в сторону, н-настойка Н-неси
Я подошел к шкафу и достал бутылку. Там же оказались и стаканы, столь запыленные и засаленные, что я начал озираться по сторонам в поисках салфетки.
Так ч-что же ты х-хотел у меня узнать, хозяйский племянничек? развалившись на своем диванчике, ухмыльнулся Шепелевский.
Я поставил бутылку на стол. Красно-коричневый оттенок настойки и взвесь на дне не внушали мне доверия.
Вы ведь служили управляющим у Петра Устиновича? начал я.
Ну, был П-прослужил лет сто у него выдохнул приказчик. Савельев полагался на меня Да, полагался! Все сделки со мной! Со мной, слышите?.. Я же все учую, все подвохи увижу П-правой рукой его был он поднес к своему лицу правую ладонь, потом вдруг плюнул в нее, вытер ее об себя и потянулся за бутылкой.
Данилевский схватил посудину за горлышко и придвинул ее к себе.
Шепелевский поднял голову и удивленно посмотрел на студента.
А правду говорят, будто вашего хозяина отравили? вдруг спросил Данилевский.
Приказчик вздрогнул. Его пьяные глаза загорелись недобрым огнем. Он стукнул кулаком по столу, смахнув нетвердой рукой со скатерти ореховую скорлупу:
Савельева, что ль? Да к-кто ж их разберет? Вон у князя спроси, у его сиятельства, у Кобрина! П-понял, да? Не по Сеньке ш-шапка такие вопросы задавать
Я вытер стаканы собственным носовым платком и поставил их на стол. С видимым неудовольствием Данилевский разлил из бутылки сомнительную жидкость.
Мы сели и молча чокнулись.
Шепелевский, мгновенно опорожнив свой стакан, хлопнул им об стол.
Вы, ребятки, с-совсем не те вопросы задаете Вот спросили бы вы меня, что вам д-делать, а я бы вас уму-разуму н-научил А наука простая, любезные, простая, да: не связываться с Кобриными и он замотал головой, будто стараясь стряхнуть с себя хмель. И со мной н-не связываться!
Вы подписали завещание Савельева? отставив нетронутый стакан, спросил я.
Шепелевский нехотя кивнул:
Под Подписал Все его завещания подписывал, все приказчик снова плеснул в свой стакан настойки и снова залпом опустошил его, и в последний раз тоже
Он снова мотнул головой туда-сюда, кажется, в поисках закуски, но, не обнаружив вокруг ничего подходящего, поднес к носу рукав и замер, будто был готов упасть на стол и уснуть. Довольно долго он не шевелился, а потом моргнул, встрепенулся и буркнул:
Закурить есть?
Данилевский достал из кармана жестяной портсигар.
К потолку комнаты тонкой едкой струйкой потянулся дым.
Огибалов, с-сволочь, приехал Мол, при смерти х хозяин, а я еще от Пасхи тогда не отошел, так гулял Шепелевский с трудом копался в своей замутненной спиртным памяти. Отвез м-меня, сказал, что надо, дескать, подписать Я не читал, сразу подписал А потом эти с-сволочи, князья, старший и м-младший, конверт мне всучили, то-о-олстый такой, приказчик сипло зашептал, вот, мол, подношение вам в благодарность за услугу А если что, то при свидетелях берешь! Это при Огибалове-то, п-паскуде этой! А что подписал, того я и не читал! Нет, не ч-читал
Вы подписали документ, который оставляет семью Савельева ни с чем, сказал Данилевский.
Приказчик грохнул кулаком по столу:
Ты, щ-щенок, думаешь, что я того не знаю?.. Газетные щелкоперы всю п-плешь уже проели, ан нет: и вы, благодетели, т-туда же! А как же? Что, я против Кобриных пойду? Да накось выкусите, он по очереди показал нам грязный кукиш. Петра Устиновича не воскресишь, а из-за м-миллионов его я ш-шутить с огнем не намерен
Мы с Данилевским переглянулись.
Зато, Арефий Платонович, можно попробовать отстоять справедливость в суде! Снять, так сказать, грех с души вкрадчиво начал Данилевский.
У приказчика на лбу вздулись вены. Он кивнул головой, потом приложил палец к губам, затем нетвердой рукой поманил моего приятеля, будто намеревался шепнуть ему на ухо какой-то секрет, а потом вдруг сжал кулак и с размахом ткнул им Данилевского в лицо.
Студент ахнул и вскочил на ноги, зажимая ладонью разбитый нос.
Грех?! взревел Шепелевский, перевалившись через стол. Да кто ты такой, чтобы меня попрекать?! Грех! Да я! Да без меня!.. он с налитыми кровью глазами попытался еще раз достать кулаком Данилевского, но тот сумел увернуться.
Я бросился на приказчика и, схватив его за плечи, прижал всем своим весом к столу. Тот, безуспешно пытаясь высвободиться, копошился подо мной, будто огромный неповоротливый краб.
С-сволочи, прошипел он снизу. Все вы сволочи!.. Что, думаете, только я лже лжесвидетельствовал?.. У нас все так! Везде так! Моя мзда ничем от чужой не отличается! Каждый свою взятку берет, каждый
Ты это в суде расскажешь, как ты собственного покровителя предавал и продавал, я сгреб Шепелевского за шиворот и заставил его сесть на пол.
Пора ретироваться, кивнул в сторону двери Данилевский.
Мы вышли из комнаты, и, пока спускались по лестнице, в спину нам летела хриплая пьяная ругань:
И Савельев ваш был гад! Ирод, д-душу отвести не давал!.. После всякого праздника в речку в одном исподнем м-макал А теперь ш-шабаш! Кончилось все Кончилось, слышите?..
На улице Данилевский вынул платок и, запрокинув голову, прижал его к окровавленному носу.
Вот же скотина! он поморщился от боли. А удар-то был неплох, клянусь весами
Как-то непохоже, с усмешкой перебил его я, чтобы он горел желанием дать показания в нашу пользу.
Ты неправ, ответил Данилевский, ощупывая свой уже изрядно опухший нос. Шепелевский интереснейший субъект! Подумай: если его вызовут в суд, то достаточно будет пары минут, чтобы он рассказал там все то, что поведал нам. А если его подержат в камере пару дней без капли спиртного, то показания его, поди, будут еще подробнее и правдивее, верно? Нет, это не тот тип людей! Он не станет запираться и юлить, выгораживая кого-то другого. Скотина
Мы прошли немного и сели на грубо струганную лавочку, вкопанную в землю в тени ветвистого вяза.
Вернусь к Савельевым и тотчас подготовлю жалобу, решил я.
Ты же хотел дождаться приезда матери, разве нет? ответил Данилевский.
Нет, это я Аглае так сказал, для отвода глаз. Я хочу сам выступить против князя! Не за юбки же дамские мне прятаться!
Погоди! Я бы еще, с твоего согласия, со своим дядюшкой посоветовался. Он у меня тоже в таких делах кое-что смыслит. Но он будет дома через три дня. А я бы пока в своей альма-матер хвосты по римскому праву подчистил
Я пожал плечами:
Хорошо. Как же еще сдавать римское право, если не с разбитым носом!..
Вечером я и вправду намеревался написать обстоятельное письмо матери. Однако к нам в гости пришла Липа, и я отбросил прочь любые дела.
Если бы кто-нибудь спросил меня, о чем же в тот вечер говорили за столом в доме Савельевых, я не вспомнил бы ни слова. Горчичное платье Липы, серебряная брошка в виде стрекозы на ее груди, изящный локон, упавший на тонкое девичье плечо, вот все, что в тот момент занимало меня.
Время в ставшей теперь тесной и душной столовой, казалось, ползло медленно и бесполезно, словно готовясь окончательно остановиться. Я едва дождался минуты, когда застолье подошло у концу: какое-то странное ноющее чувство торопило меня, съедая и сжигая изнутри.
Поскольку уже темнело, я предложил Липе сопроводить ее до дома. Она наградила меня своим неподражаемым смущенно-озорным взглядом и улыбнулась. Мы выпорхнули на свободу в прохладные объятья сада, почти неслышно проскользнули по дорожке и поспешили исчезнуть за тяжелыми воротами усадьбы.
Сумерки сгущались, притупляя цвета, но будто бы высвобождая все те запахи, на которые мы обычно не обращаем внимание в полуденный зной. Яблочные сады за высокими заборами и жасминовые кусты в палисадниках источали благоухание, которое вечерний ветер разносил по округе, смешивая его с ароматами домашней стряпни, трактирных горячих закусок и дыма печей где-то топившихся бань. В остывавшем воздухе слышались обрывки голосов, звон посуды, лай собак, трели вечерних соловьев и стрекот сверчков. Мы шли по тихому пустому переулку, но все вокруг дышало жизнью. Догорая вечерней зарей, уходил в прошлое сегодняшний день с его тревогами и заботами, с убогим ломбардом Хаймовича, полным всякой рухляди, с мутной тошнотворной настойкой Шепелевского, со зловонием набережной у кожевенного завода. Пусть же этот вечер будет мне наградой!..