Сразу после эксперимента мы сдали дозиметры на проверку все исправны. Мы предположили, что мы имеем дело либо с неким излучением, либо с полем, связанным с аномалией. Полем, возникающим точечно и произвольно перемещающимся. Мы до сих пор не знаем, что это такое. Но у нас есть неоспоримые факты. Нечто существует, и оно точечно влияет на дозиметры. Нечто влияет на дозиметры, и это точно не радиация, поскольку это нечто безопасно для человека. Видите крысу. Я уверен, что по окончании эксперимента с ней все будет в порядке. Уверяю вас система уже опробована, и как видите безопасна для человеческой жизнедеятельности! Петров улыбнулся. Как можете видеть, никакого вреда крысе портал не приносит.
Доктор продолжал презентацию проекта, когда глаз Андрея привлекла одна, как казалось, несущественная, но сильно врезавшаяся в память парня вещь. Несущественная, но заставившая техника вздрогнуть и покрыться гусиной кожей. Андрей видел, как два дозиметра близ крысы на пару секунд показали 122 зиверта, мех на спокойно сидящей крысе едва заметно примялся. Примялся так, будто животное кто-то потрогал.
VII
На темно-голубом небе еще сияли звезды, когда Андрей в высоких сапогах начал медленно пробираться через заросли камыша. Холодный воздух августовского утра, хрустально чистый и такой приятный придавал сил. Комаров было на удивление мало. То ли не сезон, то ли помог репеллент. С озера послышалось кряканье. Андрей остановился. Все затихло. Он медленно потянулся за висящим на груди манком. Кряканье с озера повторилось. Немного выждав, Андрей подул в манок. Тишина. Кряканье. По прикидкам Андрея до просвета в рогозе было еще метра два. Плотно прижимая к себе отцовский ТОЗ, он медленными шагами двинулся вперед. Вскоре через растительность стало ясно видно воду и плавающего по ней селезня. Андрей медленно раздвинул прибрежные заросли дулом ружья. Птица настороженно замерла. Все затихло. Утка на мушке. Андрей набрал воздуха в грудь. Дрожащий палец сполз на курок.
«Нельзя! С воды никто не добывает!» в голове прозвучал голос отца.
Ты прав. Жаль, что этого все равно не увидишь
Андрей свистнул. Селезень резко подорвался в воздух. Выстрел!
VIII
Громкий, резкий звук разбудил Андрея на станции разом включились все лампы, что означало начало нового рабочего дня. С трудом открыв слипшееся глаза, парень обнаружил себя на знакомой скамье.
Оглядевшись, Андрей убедился, что никто не застал его спящим, кроме, разве что, охранников за мониторами камер. Его браслет показал шесть часов одну минуту еще минут двадцать, и все работники начнут толпами высыпать из своих номеров, хотелось бы попасть в лабораторию до часа пик. Табло на станции показывало прибытие первого вагона уже через три минуты ну, вот и славно.
Кроме всего прочего, Андрей поймал себя на мысли, что ему совсем не хочется есть. До формального начала рабочего дня у него еще час он легко успеет заскочить в столовую на линии B. Легко успеет, но зачем. Аппетит пропал у него еще вчера днем. Сейчас самое важное запустить результат почти годовой работы. А потом, потом можно и поесть. Столовая же никуда не исчезнет. А завтра Завтра ему уже двадцать семь.
Старею Улыбнулся вдруг Андрей от того, что шепнул себе под нос.
Из глубин темного тоннеля вдруг показались фары одинокого вагончика. Парень поднялся и подошел к краю платформы. Белый с оранжевыми полосами транспорт остановился у платформы. Из колонок по всей станции разнеслось синтезированное сообщение: «Начата посадка на прибывший поезд по направлению C. Убедительная просьба: производить посадку и высадку, не создавая давки».
Вагончик был пустым, как Андрей и надеялся. Парень занял место в конце вагона. После минутного ожидания двери с тихим клацающим звуком закрылись. Медленно набирая скорость, вагончик поехал вперед.
Глава 2: Подготовка к запуску
I
Сидя в кабинете врача, Дима чувствовал себя абсолютно разбитым. Случившееся лишило его веры в лучшее будущее и смысла к существованию.
Доктор был спокоен. Его лицо выражало соболезнование, однако в тот же самый момент казалось, что ему абсолютно плевать на случившееся. Он был лишен эмоций. Действовал как машина. Пытался успокоить Диму, но, казалось, все было напрасно.
Возможно, мне не стоит такое вам говорить, но Она теплая.
О чем вы?
Ваша жена не мучилась. Последние две недели мы регулярно давали ей опиоиды. Случай был очень запущенный. И то, когда метастазы сделают свое, было лишь вопросом времени.
Дима ощутил накатывающий ужас. Внезапно кабинет и врач пропали. Он находился посреди бескрайней черной пустоты, окруженный тысячами циановых ламп.
От громкого удара по металлическому столу он вскочил со стула. Оперся на стол, тяжело дыша. Эму приснился кошмар. Тот же самый кошмар. Он у себя в подсобке, на столе перед ним дрон «Спот», который он должен модифицировать перед завтрашним испытанием.
Шок отходил. Рациональная часть сознания быстро перемотала сон. Что-то в знакомом кошмаре изменилось. Было не таким как прежде, но что?
Глаза! Глаза лечащего врача были ярко-голубые! Дима видел его каждый день на протяжении года, навещая жену. Глаза доктора были карими. Но что было после кабинета? Бездонная тьма? Голубые огни? Неужели тоже глаза?
Вы в порядке? приоткрыв дверь, в подсобку заглянул Петров.
Дима посмотрел на часы было три часа утра.
Да! Да, со мной все хорошо, но что вы тут делаете? Разве вы не должны были уйти после десяти?
То же, что и вы. Боюсь, нам обоим не спится.
II
Быстро поднявшись по ступенькам и пройдя через блокпост, Виталий быстрым, почти переходящим в бег шагом направлялся к лаборатории. Времени было полно, но он обещал Петрову, и формально самому себе, что придет как можно раньше. Оборудование уже проверено несколько раз, но намного лучше медленно и спокойно все еще раз просмотреть и собраться с мыслями, чем носиться по лаборатории перед приходом случайно выбранного начальством надзирателя.
Через десять минут он уже был у блокпоста.
Серый, скажи, пожалуйста, кто-то уже пришел?
Только Дмитрий Григорьевич.
А Петров?
А Петров вчера не уходил!
О как
Ага, ты поговори с ним. Дед наверняка на изжоге. Виталий ответил знаком «ок». У вас же сегодня этот! Как его День Хэ!
Да ну тебя! Вот если полезет что-нибудь большое и с зубами, так я специально вырубать ничего не буду.
Ладно, удачи вам!
Спасибо. Он прошмыгнул под открывающуюся дверь.
Лаборатория, ставшая тесноватой из-за гигантской машины в центре, пустовала. Положив сумку на один из металлических столов, Виталий пошел вперед в поисках Петрова. Доктор, должно быть, не на шутку взволнован. Проходя мимо деревянной двери в мастерскую инженеров, из которой доносился быстрый стук пальцев по клавиатуре, периодически сменявшийся скрежетом чего-то металлического, он увидел столь полюбившуюся ему табличку: «Высокое интеллектуальное напряжение! Не влезай! Убью!» Давно пора повесить такую у ворот! Пройдя чуть дальше, он увидел Петрова, сидящего за стеклами гермокамеры. Тот похоже так глубоко ушел в мысли, что совсем не обратил на него внимание. Ты должен с ним поговорить! Виталий тихо поднялся по лестнице, гермодверь оказалась открыта.
Здравствуйте, Игорь Павлович. Как вы?
Здравствуй, Виталий. Все хорошо. Садись, нам нужно поговорить.
Ребята на дверях сказали, что вы были тут ночью. Вы волнуетесь по поводу надзирателя?
Ха! Надзирателя? Да нет конечно. Пришлют какого-нибудь любимого стажера с бумагами. Покажем ему, что мы тут делаем, у него челюсть отвиснет. Загорится работой, глядишь. Попутно охрана нас на камеры запишет для протокола, и все.