В общем, гуморальная медицина не слишком заботилась о постановке диагноза. Гораздо важнее было дать ответ на извечный вопрос пациента: «Доктор, скажите, все будет хорошо?» Последователи Гиппократа главной своей задачей считали прогнозирование.
Рис. 2.3. Ланцет Эдварда Дженнера (17201800). Такое лезвие использовалось для кровопускания и для введения первых вакцин.
Science Museum, London. CC BY 4.0
Определив причины недуга и тяжесть состояния пациента, врач обращался к терапевтическому принципу «противоположное излечивается противоположным». Если пациент страдал от избытка черной желчи, холодной и сухой, ему назначали теплую влажную пищу и горячие отвары трав. Причем под горячим далеко не всегда подразумевали нечто теплое на ощупь, это могла быть и обжигающе острая еда любой температуры.
Диета была одним из основных средств лечения, доступных врачу, поскольку считалось, что любая еда обладает определенными качествами (теплая, холодная, влажная и сухая) и с ее помощью можно уравновесить в человеческом теле нехватку или избыток противоположного. Но предусматривались и другие терапевтические воздействия. Например, пациенту могли прописать физические нагрузки или покой, что делают и современные врачи, рекомендуя лечение в оздоровительном центре или отдых в санатории. В числе прочих средств были смена обстановки, умеренность в сексуальной сфере и душевный покой. Применялись и травяные препараты, поскольку гиппократовские врачеватели заядлые приверженцы терапии внутренних болезней. К примеру, было стандартной практикой назначать рвотные, слабительные, потогонные или мочегонные средства для выведения из организма избытка какого-либо гумора. Поскольку считалось, что кровь несет в своем потоке все остальные жидкости, в порядке альтернативы врачи нередко прибегали к столь действенной мере, как венесекция, оно же кровопускание, которое стало визитной карточкой гиппократовской медицины и оставалось столпом врачебных практик более двух тысячелетий, по меньшей мере до конца XIX в. Гуморальная терапия была, по сути, процессом сложения и вычитания. Врачи стремились прибавить недостающее и сократить избыточное.
Современный читатель, скорее всего, сочтет кровопускание сомнительной мерой, но не будем забывать, что, с точки зрения гиппократовских врачевателей, эта процедура имела массу преимуществ. Она оказывала комплексное воздействие, как собственно и сам недуг, эффект давала незамедлительно, а кроме того, врач имел возможность этот эффект контролировать. Если пульс слабел, цвет крови внезапно менялся или пациент терял сознание, доктор мог тут же прекратить кровотечение. Тем более процедура имела стандартные противопоказания: пожилой возраст, малокровие, жаркое время года или сторонние процессы, сопровождающиеся обильной потерей жидкостей иными путями. В итоге кровопускание, польза и границы применения которого были тщательно описаны, заняло центральное место в традиционной медицинской практике, как и ланцет главный инструмент венесекции.
Гален и главенство текста
В «Гиппократовом корпусе» первое воплощение гуморальной теории в какой-то мере являло собой науку, основанную на доказательствах, однако учение претерпело глубокие изменения, когда за него взялся «второй отец медицины». То был Гален из Пергама (129 ок. 210 гг.), греческий врач, практиковавший преимущественно в Риме.
Чтобы понять, как возникла доктрина галенизма и почему она оказалась такой живучей, стоит обратить внимание на личностные качества Галена, которыми он заметно отличался от Гиппократа. Поскольку о Гиппократе как об исторической личности нам известно крайне мало, важно не забывать, что галеновский Гиппократ условный образ, вобравший черты многочисленных авторов «Корпуса». Этот скомпилированный Гиппократ, последователь Аристотеля, был невероятно наблюдательным эмпириком. Гален же, напротив, утверждал свой авторитет на знании текстов Гиппократа и на выводах, сделанных из философских догм. Он буквально обожествлял своего учителя и следовал каждому его слову. Тем самым он назначил себя верховным жрецом или главным толкователем учения Гиппократа, которое превратил в догмат. В одном сатирическом стихотворении эпохи Возрождения Галену приписывается вот такая чванливая тирада:
Однако же Гален исполнил знаменательную роль в деле романизации Гиппократа, познакомив с его трудами латиноязычную публику во всех концах Римской империи.
Гален происходил из знатного рода и пользовался всеми преимуществами прекрасного образования и богатства. Путь к славе он начал, когда служил в Пергаме врачом гладиаторов, а продолжил стремительное восхождение, переехав в Рим в 162 г. Там он был назначен личным врачом императора, что во многом и объясняет масштабы галеновского влияния. Будучи человеком самоуверенным, Гален провозгласил себя всеведущим полиматом безупречным врачом, мыслителем, полиглотом, ученым и единственным достойным преемником Гиппократа. К оппонентам и коллегам Гален не испытывал ничего, кроме глубочайшего презрения, и всех считал дилетантами, ни бельмеса несведущими в Гиппократовой мудрости. Особую неприязнь он питал к двум конкурирующим школам, которые называл эмпиристами и методистами.
Вдобавок ко всему познания Галена были чрезвычайно обширны. Становится понятно, почему он приобрел такое влияние, если учесть, что Гален имел всеобъемлющие представления обо всех научных дисциплинах того времени. К тому же всю свою долгую жизнь он был очень работоспособен и, даже разменяв девятый десяток, продолжал надиктовывать писцам целые тома. До нас дошла лишь половина его сочинений, поскольку часть трудов Галена была утрачена еще при жизни автора, когда в 192 г. его личную библиотеку уничтожил пожар. Но и то, что сохранилось до наших дней, занимает 12 увесистых томов по тысяче страниц каждый. Два этих фактора исключительная продуктивность и долголетие тоже возымели значительный эффект на его интеллектуальную карьеру. Вивиан Наттон так описывает место Галена в истории:
Чтобы охарактеризовать влияние Галена на следующие столетия, надо фактически описывать историю медицины после его смерти. Идеи Галена лежали в основе официальной европейской медицины как минимум до XVII века, а возможно, и до XIX века, но больше того они до сих пор составляют основу медицинской традиции в мусульманском мире. Учение Галена о Гиппократе и гиппократовской медицине не просто преобладало в научном восприятии истории медицины вплоть до недавнего времени, но продолжает, хоть и не столь очевидно, влиять на современные представления о том, что такое медицина и какими должны быть врачебные практики{8}.
Тем не менее взгляды Галена на научное знание и прогресс уже значительно отличаются от современных. Для Галена Гиппократ был неиссякаемым источником врачебной науки, и основные постулаты его доктрины были непреложны. В воззрениях Галена новым парадигмам места не было. Он считал, что труды Гиппократа, как и его собственные, никогда не утратят достоверности. Они могут нуждаться лишь в уточнениях и доработке, коим Гален и посвятил всю жизнь.
Этот застывший догмат и составляет суть галенизма. Стараниями Галена Гиппократ превратился в кумира, в объект почитания, а в конечном итоге и поклонения. Забавно, что человеку, о котором не было известно почти ничего, от которого осталось лишь несколько трактатов, задним числом присвоили все мыслимые добродетели. Гален идеализировал Гиппократа, воспевал его как образчик мудрости, решимости, воздержанности, милосердия и честности. Ходили легенды о его благочестии, доблести и трудолюбии. Был даже миф, что по отцовской линии Гиппократ приходился потомком греческому богу врачевания Асклепию, а по материнской Гераклу. Таким же образом Гиппократ стал великим патриотом, спасшим Афины от чумы, добродетельным и мудрым героем, презиравшим деньги и славу. Так возвеличенный Гиппократ и обрел свое место среди остальных культовых мудрецов Античности: Сократа, Платона и Аристотеля. Однако по ходу дела фундаментальная идея «Гиппократова корпуса» врач должен наблюдать больного непосредственно, сидя у его ложа, сменилась идеей необходимости изучать тексты самого Гиппократа и его главного толкователя Галена. И от постели больного медицина переместилась в библиотеку. Источником врачебных знаний теперь служил не организм пациента, а медицинский текст.