Звать Ооод, тролль стукнул себя по широкой груди и взглянул на Кальмара. В его глазах светился разум. Мой брат!
Ооод, сказал Кальмар и указал на тролля, а потом на себя. Кальмар!
Каммар, повторил тролль с улыбкой, которая в своём безобразии казалась почти прекрасной. Затем он с треском сел и принялся чесать ступню.
Ноги у Кальмара подогнулись, и он плюхнулся на землю.
С ума сойти, произнёс он, пытаясь улыбнуться.
Джаннер улыбнулся в ответ:
Как ты меня нашёл?
Наверное, просто повезло. Я встретил шайку горностранников а потом уже учуять вас было нетрудно. Что случилось?
Джаннер рассказал, как спас тролля, и добавил:
Когда я очнулся, он сидел рядом и глодал козью ногу. Ооод и со мной поделился, и я заставил себя съесть кусок. После этого, кажется, мы стали друзьями.
Тролль перестал чесать ногу, улыбнулся и помахал братьям. Джаннер помахал в ответ и тут же посерьёзнел:
Слушай, нам нельзя здесь оставаться. Я ведь тоже встретил горностранников, и они сказали, что Наг вторгся в лощины. Я хотел вернуться домой и всех предупредить, но тут встретил Ооода. Война вот-вот вспыхнет!
Кальмар отвёл глаза. Ему страшно не хотелось говорить брату, как скверно обстоят дела.
Клыки вчера напали на Бан Рону.
Что?! крикнул Джаннер и вскочил. Надо идти!
Да подожди ты, сказал Кальмар. Уже поздно. Война началась. Мы выиграли битву, но с огромным трудом. У Нага появились новые Клыки крылатые.
Джаннер посмотрел на небо:
Было тяжело, да?
Очень. Они застали нас врасплох в зале совета. Мама жива, Лили тоже. И Подо, и Оскар.
А Радрик?
И Радрик. Все готовятся к новому нападению, и я уверен, что за Летучими Клыками последуют Серые. Если бы все кланы не собрались на Поле Финлея, Бан Рона не выстояла бы.
Тебя послали за мной? спросил Джаннер.
Ну, не совсем Кальмар вздохнул. Он сам не знал, делиться ли с Джаннером. Стоило ли признаться, что он боится сам стать Клыком, и хуже того безумным Клыком? Или открыть брату только часть плана что он хотел пробраться в замок Трог и в одиночку победить Нага? Так или иначе, Кальмар не сомневался, что Джаннер его высмеет. Почему бы и нет: Кальмар совершал глупость за глупостью. Из-за этого он и превратился в Клыка. Я сам решил.
Что? спросил Джаннер раздражённым тоном, который Кальмар хорошо знал.
Я иду в Трог. Искать Нага.
Джаннер молчал, и Кальмар заставил себя взглянуть на брата:
Хочешь верь, хочешь нет, но я всё обдумал. В Бан Роне от меня нет никакого проку. Мы знаем, что дядя Артам выбрался из Трога через Чёрный лес, значит, можно и войти в замок. Но армия там ни за что не пройдёт.
А патрульные? Они гораздо опытней нас.
Сам посуди: все они нужны Радрику для защиты города. Вот я и решил пойти один. Пожалуйста, помоги мне. Мальчик вновь опустил глаза. Взгляд Джаннера был загадочным и тяжёлым. Кальмар ждал гневной отповеди. Брат желает ему добра Кальмар это знал. Джаннеру с раннего детства вбивали в голову, что он должен заботиться о нём, и брат просто не мог не обращаться с ним как с грудным младенцем.
Помолчав, Джаннер кивнул:
Я пойду с тобой.
Кальмар не поверил своим ушам:
Правда?!
Ты король, я хранитель. И потом, мне нравится твоя задумка, Джаннер улыбнулся. Мы и так уже забрались далеко, а Клыки сосредоточились на Бан Роне. И вид у тебя самый подходящий для того, чтобы проникнуть на вражескую территорию. Так что я пойду с тобой, брат.
Брат! повторил Ооод.
Кальмар от радости утратил дар речи. Он уже собирался изложить Джаннеру вторую причину своего бегства, но тут старший брат шепнул:
Вопрос в том, что нам делать с нашим большим другом.
Тролль перестал чистить ступню и теперь скрёб камнем верхние зубы. Заметив, что мальчики смотрят на него, он вновь улыбнулся и сказал:
Идти в Трог. Ооод раздавить Нага. Он стукнул кулаком по земле и зарычал. Мальчики испуганно засмеялись.
Похоже, решено, твоё величество, сказал Джаннер. Мы идём в Чёрный лес.
И тут Джаннер и Кальмар услышали музыку, которая лилась как из-под земли, проникая в плоть и в кости. В голове у Кальмара закружились размытые образы, и братья понимающе взглянули друг на друга. Лили играла на свистоарфе, взывая к ним с помощью магии Создателя. Овраг, тролль, заросли боярышника исчезли мальчики затерялись в потоке музыки, слов и видений, который тянулся через Ануот словно нить, соединяющая Сокровища Анниеры.
Потом они ощутили чужое присутствие. Кальмар подумал, что он видит Артама, но тот был далеко и слишком слаб. Лили находилась в гавани Бан Роны, в окружении Нии, Подо и Оскара. И тогда, сам не зная почему, Кальмар сосредоточился на чужом присутствии чужом сознании, которое маячило где-то на грани видения и яви. Оно было окутано тенью и горбилось как калека. Мелодия, которая в голове у Кальмара обычно воплощалась в ярких картинах, обтекала это существо, словно оно было ветром, колеблющим огонь свечи.
Это был не дракон, не расщепок и не Клык. Это был Наг Безымянный и он не таился. Кальмар видел, что враг улыбается.
20
Что чувствовала Лили
Подо остановил коня в начале вымощенной булыжником улицы, которая спускалась с холма к гавани. Город был затянут туманом, сквозь который неохотно пробивалось солнце, как будто и оно страшилось предстоящей битвы. Взрослые то и дело взглядывали на небо. Лили подумала: лучше бы они не притворялись, что им не страшно. Каждый раз, глядя на неё, они улыбались, словно говоря: «Всё в порядке, крошка». Но Лили знала, что беда близко. И она стойко перенесла бы эту новость. Точно так же обстоит дело с её хромотой она не отказывалась от помощи, но не желала, чтобы с ней обращались, как с беспомощной.
По-моему, достаточно, сказал Подо и посмотрел на Лили.
Лили забрала у деда поводья и встряхнула ими:
Ещё чуть-чуть.
Не надо чересчур напирать, предостерёг старик, взглянув на туманное небо.
А по-моему, как раз надо, очень надо, Лили сдвинула брови, и сразу стало видно, что она внучка Подо Рулевого. Летучие твари могут напасть в любую минуту. Нельзя же целый день сидеть сложа руки. Она с улыбкой заметила, что Подо и Ния удивлённо переглянулись. Оскар принялся нервно насвистывать.
По мере того как они приближались к воде, из тумана возникали патрульные в надвинутых капюшонах и воины в доспехах и кивали им. При мысли о драконах, которые кружили под самой поверхностью моря, о драконах, которые чуть не убили их всех и которые мечтали проглотить Подо живьём, у Лили в душе всё затрепетало. Девочка прекрасно понимала, что просит очень многого. Она сжала узловатую дрожащую руку Подо. Ей стало стыдно, что она вынуждает дедушку вновь переживать этот ужас.
Не бойся, сказала Лили.
Ах, Лили, какая же ты ещё маленькая. Это не страх, внучка, голос Подо дрожал. Это воспоминания.
Девочка крепко стиснула руку деда.
У воды висел такой густой туман, что их одежда сплошь покрылась каплями влаги. Причал исчезал в белой пелене в нескольких шагах от берега. Лили слышала плеск волн о корпуса судов и поскрипывание лодок, стоящих у пристани.
Лили, детка, я думаю, ближе не надо, прошептал Подо.
Хорошо, дедушка. Лили попросила Оскара выбрать песню. Только старую. Самую старую, какая есть. Но не про драконов. И грустную.
Разумеется, ваше величество, сказал Оскар, и Лили услышала шелест страниц. Ага! Как насчёт «Глэдис и северный ветер»? Эта песня повествует о её скорби после гибели Омера.
Оскар передал книгу Подо. Тот держал её открытой перед Лили и в то же время со страхом глядел на воду.
Лили внимательно посмотрела в ноты, примерилась, а затем поднесла свистоарфу к губам и заиграла. Поначалу ничего не произошло, но потом пальцы ног у неё закололо, в ушах раздался звон, и ей стало тепло, как будто из-за облака выглянуло солнце. Девочка услышала музыку, и эта музыка была гораздо глубже песни, которую она играла. Она не сразу поняла, что исполняет «Глэдис и северный ветер» не заглядывая в ноты.