Я правильно понимаю, что вы уже знакомы с нашим столичным гостем? спросил Бессмертный.
Да, кивнула я. Мы виделись вчера в избушке Глеба Ивановича. А что?
Иван Царев спрашивал меня о вас и вашей работе. Он сказал, что ему хочется взглянуть на горы Змеиного хребта и, по возможности, на обитающих там животных. За неделю Иван Андреевич вряд ли успеет обойти весь заповедник, однако к вам он заглянет наверняка. Возможно даже, в первую очередь. Поэтому я прошу подготовьтесь к этой встрече заранее. Попросите драконицу увести молодняк подальше в пещеры или хотя бы убедите не высовываться некоторое время из гнезда. При желании, можете укрыть его пологом тумана.
Владислав Игоревич, к чему такие сложности? удивилась я. Я, конечно, попрошу Синеглазку на время отменить полеты, однако дольше пары дней ни она, ни дети, в гнезде не усидят. Да и зачем это надо, если Ивану после возвращения в столицу переделают память?
Директор глубоко вздохнул, а его взгляд стал задумчивым.
Видишь ли, Василиса, тихо сказал он, есть вариант, что никто его память корректировать не будет. У меня ощущение, что Царева к нам отправили не из-за казуса, про который мне вчера вдохновенно рассказывали по телефону, а с какой-то иной целью.
Он плавно опустился в одно из кресел. Его прямые плечи непривычно ссутулились. Я же вдруг обратила внимание, что в черных волосах Бессмертного значительно прибавилось седины, тонкие морщинки на лбу стали глубже и заметнее, а его вечная худоба теперь выглядит болезненной. На самом деле, это было неудивительно Владислав Игоревич не так молод, как может показаться. Мне это известно наверняка, потому как директор волшебного заповедника является давним другом моей семьи. Однако же в последнее время Бессмертный заметно сдал. Судя по слухам, которые ходят по нашему поселку, это связано отнюдь не с возрастом, а с какими-то внешними проблемами, кои ему приходится решать в одиночку.
Что же это за казус такой, Владислав Игоревич? Я при всех спрашивать не стала. Постеснялась.
Это не казус, а бред, директор махнул рукой. Вроде бы в министерстве произошла неожиданная перестановка кадров. Пришли новые люди, начали задавать неудобные вопросы. Пока готовился ритуал Клятвы молчания, оказались составлены и подписаны бумаги, по сравнению с которыми миссия Царева полная ерунда. Теперь волшебный отдел стоит на ушах и в срочном порядке подчищает все эти чудеса и куралесы. Ты смотри, Василиса, никому об этом не говори. Это я тебе по-родственному рассказал.
Нам Ядвига с Макаром вчера сообщили примерно то же самое, заметила я. Как по мне, ничего особенного в этом нет. Но вы считаете иначе, да?
Я, мой дорогой ребенок, в своем кресле сижу много лет. За это время на моих глазах столько интересного произошло, не дай Бог никому. Поэтому говорю совершенно точно: Царева к нам прислали неспроста. Есть у меня чуйка, что должен он найти или, наоборот, не найти у нас нечто такое, что так всколыхнет леса, поля и реки мало не покажется. Держи ухо востро, Василиса, ибо думается мне, что поиски эти будут проходить преимущественно на твоей территории. Очень уж ты Цареву приглянулась. Неспроста это, Вася. Ох, неспроста.
***
К просьбе директора биологи отнеслись серьезно. Зачаровывать тропы ребята отправились в том же составе, в каком находились в конферец-зале за исключением меня и еще нескольких человек, потопавших отсыпаться после ночной смены.
Улицы поселка в этот день были тихими и пустынными, хотя обычно бывает наоборот. Заповедник занимает внушительную площадь, сотрудников у него немало, поэтому в деревеньке проживает больше трехсот человек, включая не только научных сотрудников, но и администрацию, бухгалтерию, отдел кадров, работников технической и хозяйственной служб, а также членов их семей. Что интересно, чародеями являются примерно две трети этих людей, остальные посвященные, принесшие Клятву молчания.
Несмотря на то, что заповедник находится далеко от каких-либо городов (если мне не изменяет память, от нашего леса до ближайшего районного центра около двухсот километров, из которых половина полнейшее бездорожье), в поселке созданы все условия, чтобы обеспечить сотрудникам более-менее комфортную жизнь. У каждого из нас есть отдельный дом, причем, вне зависимости, от того, проживает он в нем один (как я) или целым семейством с супругом и детьми. Некоторые фанаты живой природы поставили свои избушки прямо в лесу. Таковых у нас двое Глеб Иванович и Венера Никаноровна, в народе именуемая бабой Веней. Еще в поселке есть магазин с товарами повседневного спроса, медпункт, кафе-столовая, клуб с парикмахерской и собственным кинозалом и даже маленький детский сад.
Так как многие бытовые проблемы без труда решаются при помощи магии, жить в заповеднике весело и удобно. Даже вопрос с расстоянием до «большой земли» не может считаться такой уж проблемой мы привыкли передвигаться порталами, а потому количество километров до городской ярмарки, торгового центра или модного ресторана, не имеет никакого значения. Правда, в заповеднике есть места, где открывать телепорты нельзя например, на въезде, в вотчине Глеба Ивановича. При этом, ничто не мешает нам выйти за пределы волшебных земель, переместиться на окраину города, и уже от туда вызвать такси, отправиться на автобусную остановку или на телепортационную станцию если понадобилось прогуляться в областной центр или посетить столицу.
Некоторые односельчане так путешествуют каждую неделю чтобы навестить родственников или друзей. Другие и вовсе бегают в город несколько раз в день чтобы отвести в школу подросших детей, а потом забрать их обратно.
Между тем, подобные прогулки прерогатива ребят из административного корпуса или хозяйственной службы. У остальных на такие вояжи попросту нет времени. К примеру, я благополучно забыла, когда в последний раз выбиралась за пределы заповедника, ибо с прошлого лета работаю в режиме, близком к авралу, с тех самых пор, как кто-то повадился воровать яйца жар-птицы.
Вот и сегодня, отоспавшись после ночных бдений, я приняла душ, проглотила тарелку кукурузной каши и большую чашку кофе, и снова отправилась в лес.
По пути заскочила к хозяйственникам за зерном, а потом к роднику за водой. Всем этим я намеривалась угостить Огневушку. Бедняжка всю ночь летала над лесом, надеясь быстрее отрастить новые перья, а потому почти не успела перекусить. Сидит теперь в гнезде, греет детей, а сама страдает от голода и жажды.
Добравшись до ближайшего силового узла, открыла портал и в следующую секунду шагнула на поляну жар-птиц. Защитный купол, которым я окружила прилегающую к гнезду территорию, негромко загудел оповестил хозяйку, что к ней пожаловал гость. Надобности в этом было не много, потому как беспрепятственно проходить через него можем только Огневушка и я. На всех остальных, включая случайного зайца, лешего и даже директора заповедника, купол отреагирует воем сирены и парализующими молниями. И директору, и лешему, и зайцам об этом известно, а потому никто из них рядом с поляной жар-птиц не гуляет.
Огневушка встретила меня встревоженным клекотом. На угощение она внимания не обратила, зато эмоционально размахивая крыльями, начала рассказывать о том, что утром рядом с поляной кто-то ходил. Учитывая, что человеческой речью жар-птицы не владеют их артикуляционный аппарат не приспособлен для столь сложной передачи звука, а телепатических способностей хватает лишь на передачу эмоций, общаться с ними не так уж просто. Вот и теперь меня накрыла волна из ярких чужих ощущений, от которых мгновенно заболела голова.