Подойди, отрок, он встал и спустился со ступенек, ты избран священной силой Лакрона. Война, идущая уже двести шестьдесят три года, лишь начало всего того хаоса, что нас ждет. Ты последняя надежда Лакрона и всей вселенной. Ты, и только ты сможешь остановить зло, идущее на всех нас.
Но, подождите, я ничего не понимаю: чья надежда, какое зло? Что происходит? Где я? И кто вы все-таки такой? растерянно и пугливо я осыпал вопросами очень странного незнакомца.
Я дух Лакрона, вдыхающий жизнь во все на этой планете. Это место, находящееся в центре планеты священный исток силы Лакрона. Вся твоя семья вместе с тобой погибли, но я выбрал тебя, невинное, чистое душой и разумом дитя, спасителем вселенной и дал тебе еще один шанс на жизнь. Не потрать ее зря.
Но я все равно не понимаю, неужели это правда?
Дух раскрыл ладонь, и из пустоты образовался какой-то яркий, синеватый кристалл непонятной, но идеальной продолговатой формы.
Это матрица совершенства, или проще Энкалио́р. Этот артефакт, созданный мной, будет поддерживать твою жизнь и наделит тебя сверхъестественной силой. Убить тебя можно будет, лишь уничтожив Энкалиор, потерянные конечности и раны будут восстанавливаться достаточно быстро. Ты будешь обладать силой, в несколько раз превышающей силу самого крепкого воина, быстро учиться и овладевать боевыми искусствами и оружием. У тебя будут снижены болевые пороки, поэтому любая боль будет ощущаться в гораздо меньшей степени. Ты будешь иметь хорошее чутье. Скрестив руки на груди, ты сможешь создавать силовое поле вокруг себя в виде шара, которое защитит тебя от любого вида оружия, и при разжимании пальцев откидывать волну силового поля на немалое расстояние. Когда вырастешь, тело само станет рельефным и мощным, а волосы станут белыми, сказал он и легким махом пальца поднял меня в воздух и вогнал матрицу мне в грудь. И запомни, теперь твое имя Лордан.
Мне больно, больно! говорил я еле-еле сквозь слезы и крики.
Терпи, сын мой, это самая малая боль, которую тебе придется повидать, после этих слов я видел лишь ярко-синий свет, а затем совсем ничего, лишь один мрак, и я услышал такие слова: «Восставший из пепла, огню не подвластен».
Эпизод
II
Вновь открыв глаза, я очутился, как казалось, на том же месте, где и умер. Но, оглянувшись вокруг, я не увидел ни родного дома, ни дворика, где любил побегать с сестрой, ни дерева, на котором мы с друзьями оставили наши корявые надписи. Одни обломки да выжженная земля. Поднявшись на вершину ближайшего холма, мне открылся вид на весь Витселл, от которого ничего не осталось. Где-то вдалеке догорали последние уцелевшие здания. Я спустился с холма и двинулся по улицам городка. Я шел, испугано смотря сквозь слезы на горы сгоревших трупов, на уничтоженные места, где я любил играть.
Вдруг мне послышались чьи-то шаги, приближающиеся с каждой секундой. Я спрятался в руинах какого-то разрушенного магазина и наблюдал за происходящим.
Давайте, резче! Генерал Латер приказал обыскать все до конца дня, а у нас еще полгорода впереди, сказал человек в форме с невранским значком на левом плече.
Так точно, полковник. Работаем как можно быстрее, ответил его подчиненный с таким же значком на плече.
Тихо
Что такое, полковник?
Тихо, кому сказал! Я слышу шорохи, он повернулся и направился в мою сторону.
Я взял поломанную доску, валявшуюся рядом со мной, и решил напасть первым. Когда он подошел совсем близко, я выпрыгнул из-за укрытия и накинулся на него. Но во время нанесения удара я почувствовал что-то новое, огромную силу. Я нанес удар по корпусу и повалил его на спину. В этот момент глаза залились голубым оттенком, во мне вспыхнуло очень странное и совершенно новое чувство. Ничего не понимающие солдаты направили на меня оружие со словами:
А ну-ка поднял руки вверх, парень! сказал первый.
Стой на месте, не дергайся. Ты кто, черт возьми, такой?! почти одновременно с ним сказал второй.
Я почувствовал небывалую ярость. И, не ожидая от самого себя, напал на одного из них. Я не успел ничего понять, как уже готовился добить второго. Я залез на него, но вдруг почувствовал, что кто-то выстрелил дротиком мне в спину. Я пытался повернуть голову, но тут же повалился на пол. Через узкие щелки глаз мне показался силуэт полковника, сказавшего:
Отнеси парнишку на борт и передай генералу Латеру, что у полковника Такора есть для него кое-что очень интересное.
Эпизод
III
Очнувшись, я вновь увидел белый свет, устремляющийся на меня сверху. Поначалу я подумал, что вновь оказался в том странном месте, но, немного придя в себя, я понял, что это свет от лабораторной лампы. Я попытался встать с койки, но был туго связан ремнями.
«Давай же, давай! Куда делась моя сила?» не понимал я. Попытавшись несколько раз вырваться, я понял, что это бесполезно, и начал оглядываться вокруг.
Это был какой-то операционный кабинет. Сам я до этого никогда не был в таких местах, но общий вид создавал неблагоприятную картину. Вдруг в кабинет зашло два человека. Одного из них я узнал сразу, это был полковник Такор, а второй, старик с блестящей лысиной, судя по белому халату, был каким-то доктором.
Проснулся, боец! Надо признать, ты неплохо дерешься и достаточно смелый. И откуда в тебе столько силы? обратился ко мне полковник. Ты мне пару ребер сломал своим ударом.
Полковник Такор. Когда его доставили в нашу лабораторию, мы сняли с него одежду и обнаружили странный объект голубого цвета у него в груди, подметил доктор.
Так, стоп, какой объект? Что вы несете, доктор Харо? прервал его полковник. Что всё это значит?
Доктор приоткрыл полотно, которым зачем-то было накрыто мое тело, и указал на мою грудь.
О, Боги! Это что еще такое?! робко воскликнул полковник Такор. Требую срочного расстрела этого мальчика, пока ничего плохого не произошло!
Не спешите с выводами. У меня есть идея получше, поспешил остановить полковника доктор. Предлагаю положить его в камеру для дальнейших исследований и опытов. Возможно, в наши руки попало очень мощное оружие, которое можно использовать в грядущей войне. Но для этого мне понадобится ваша поддержка в виде нескольких десятков солдат, потому что мы не знаем, что можно от него ожидать.
Мысль недурная. Хм Ладно, я доложу генералу и дам вам ответ в течение трех дней, согласился полковник и вышел из кабинета.
Док провел его глазами и подошел к столику с медицинскими приборами. Он взял скальпель и шприц с какой-то жидкостью.
Не волнуйся, сейчас будет больно, но ты скоро привыкнешь наверно, сказал он издевательски с лукавой улыбкой.
Эпизод
IV
С этих слов начались тринадцать лет адских мучений и чудовищных условий. Все эти годы я провел в камере со стеклянной стеной, которую невозможно пробить, и лишь изредка переходил в другой кабинет для опытов. Очень скромную и невозможную к потреблению еду мне просовывали под дверью. Мыли меня раз в месяц мощным напором холодной воды из шланга. Одежду тоже меняли достаточно редко. Причиной всего этого была та самая штука внутри меня, и многие ученые хотели понять, что это и как оно действует. Они часто спрашивали меня о том, что находится у меня в груди, но я врал или отвечал, что не знаю. Ученые стали вкачивать мне разные сыворотки и вещества, чтобы посмотреть реакцию этой субстанции при взаимодействии с ними. Поначалу это были безобидные обезболивающие, соляные растворы и прочие легкие вещества. Но, когда наблюдавшие за мной ученые поняли, что простые лекарства и растворы не дают никакой реакции, они перешли на тяжелые вещества. Они вкачивали в меня различные ядовитые газы, вкалывали тяжелые наркотики и большие дозы антибиотиков, разрушавшие мой организм. Я кричал и стонал в своей камере от невыносимой боли терзающих меня препаратов. Бывало, я по несколько дней лежал на полу, не двигаясь, так как Энкалиор восстанавливал пораженные органы, не давая мне умереть. Ученые не понимали, почему я до сих пор жив, и продолжали свои опыты. Когда они смирились с тем, что мой организм переносит любые вещества, они решили узнать его способности. К тому времени мне уже исполнилось восемнадцать лет. Меня начали отправлять на беговые дорожки, где я показывал скорость, в два раза превышающую скорость лучшего солдата невранской армии. Затем в тренажерный зал, где я поднимал вес в триста килограммов. Но ближе к двадцати годам они начали стрелять в меня. Постепенно от пистолета они перешли к пулеметам, а позже к огнеметам и плазменным оружиям. От каждого из них я восстанавливался соответственно. Пулевые ранения и порезы проходили через пару минут и не вызывали сильной боли. Глубокие ножевые исчезали через день. Но огнеметы и плазмы были настоящим кошмаром. В то время солдаты изолировали мою камеру от шума, чтобы не слышать мои невыносимые крики от боли, и закрыли стеклянную стену, чтобы не видеть мое сгоревшее до мышц и органов тело. Также они кидали меня в воду и заряжали ее током, но и это на меня не оказывало критического поражения. После таких немыслимых повреждений организма Энкалиор воссоздавал его за дня три, при всем этом издевательстве оставаясь целым и невредимым.