Дарья Селезнева
Две судьбы, одна дорога
Глава 1
Эта история произошла в самом начале нулевых годов. Стоял апрель. Возле административного дома, в Богом забытой деревне, остановилась белая Волга с желтой шашкой. Из передней дверцы пассажирского сиденья вышла высокая стройная девушка с футляром для скрипки. Она брюнетка, тридцати лет, с длинными волосами, что были сцеплены в хвост, в черных солнечных очках, под правой линзой которых, на щеке был заметен старый шрам от пореза. Облаченная в черный плащ, строгие брюки того же цвета и лакированные туфли на невысоких каблучках.
Шофер вынул из багажника большую дорожную серую сумку, подал девушке, потом нырнул в машину и оставил ее наедине с любопытно таращившимися на нее, то тут, то там, жителями деревни. Набросив на плечо багаж и подняв очки на голову, гостья двинулась к крыльцу конторы, успев взглянуть на ходу через плечо на дошкольника, водившего по скамейке игрушечный танк.
Одноэтажное здание было под стать захолустью и ничуть не отличалось от домов в округе ветхих, покосившихся, кое-каких наполовину разрушенных и брошенных. Недавно выкрашенная в коричневый цвет деревянная дверь издала скрипучий звук, как крылечные ступеньки, которые девушка только что преодолела, и вошла внутрь. В светлом однокомнатном помещении друг против друга за громадными столами сидели две грузные женщины, дорабатывающие наверно свой предпенсионный год. Они смотрели на молодую особу, как на ученицу, вошедшую в класс для сдачи экзамена из-под очков и очень пристально.
Что вам? строго спросила одна, что сидела по левую сторону.
Добрый день! поприветствовала обеих женщин незнакомка и уверенным ровным шагом пересекла комнату, остановившись напротив стола той, которая к ней обратилась, Я от Фёдора Витальевича.
А, да-да. Только он говорил о писательнице. работница конторы опустила взгляд на ее футляр.
Скрипка мое хобби. ответила непринужденно девушка.
Ясно. равнодушно сказала женщина и обратилась к соседке. Оль, подай ключи от двадцать шестого дома.
Ольга тяжело поднялась со стула и волоча необыкновенно толстыми опухшими ногами подошла к шкафчику и пока в нем шарила, первая попросила у девушки паспорт.
А можно обойтись без документов? Это ведь собственность Федора Витальевича. Зачем нужны формальности? сказала она.
Работницы сельсовета странно на нее посмотрели.
Нет, нельзя. Таковы правила. ответила неуклонно женщина. Нас могут за это наказать.
Девушка вздохнула и потянулась в карман плаща. Достав оттуда две купюры по тысячи рублей, она положила их перед работницей. У той аж от вида банкнот за стеклами очков блеснули глазки.
Давайте договоримся.
Женщине долго раздумывать не пришлось, она положила на деньги ладонь, при этом воровато бросив взгляд на дверь, и сдвинула их под журнал.
Вон ваши ключи. кивнула она на напарницу, остолбеневшую истуканом со связкой ключей в руках у стола, видно впервые имевшую дело со взяткой.
Спасибо. потянулась девушка за ключами с пластмассовым брелоком, на котором была выгравирована красным цветом цифра двадцать шесть.
Сколько вы у нас пробудете? теперь интонация голоса работницы стала совсем другой приветливой.
Девушка обернулась на нее, кладя в карман плаща связку, и ответила:
Пока не допишу роман. В городе суета, постоянно что-то отвлекает.
И о чем ваш роман?
О деревне, вроде вашей.
А Федор кто вам приходиться? в разговор подключилась Ольга.
Шеф. сказала девушка и опустив на нос очки, пошла к выходу, чувствуя на себе взгляд работниц, пока не скрылась из их вида.
Сто пудов любовница. проговорила та, что взяла взятку.
Чего это Федору сюда любовницу тащить? ответила вторая.
Да говорю тебе. Жена похоже, прознала, вот и решил ее спрятать тут. Даже документы побоялась предоставить. И деньжищами ее снабдил. Отсидится, а потом уедет опять в свой Питер.
Ну и ладно, нам от этого не пусто. Пусть живет. Глядишь, потом, опять деньжат подкинет, если надолго задержится. на лице Ольги заиграла улыбка.
Да, если задержится. Ты только смотри, никому не трепись, а то несдобровать нам.
Я могила. провела Ольга большим и указательным пальцем вдоль губ. Мне, как и тебе лишние неприятности совершенно ни к чему.
Дом Федора Витальевича, а если быть поточнее, дом его покойных родителей, который ему достался в наследство, находился на параллельной улице. Провожаемая, лаем собак из-под заборов и недоверчивыми взглядами их хозяев, приезжая двигалась по своему направлению, вдыхая запахи навоза и гниющего сена. Чужие мужья, что заглядывались на нее со дворов, тут же получали от своих баб взбучку. Несколько детей ей прокричали с песочниц слова приветствия, только девушка ни на кого не обращала внимание, ей было всё равно, что происходит вокруг. Она не собиралась привыкать к этому месту, заводить каких-либо знакомств и чувствовала ко всем этим людям, что-то вроде неприязни.
Остановившись у номера двадцать шесть ржавой таблички, прикрепленной к деревянному хилому забору, со случайными кусками железа, девушка толкнула калитку. На ее удивление, пружины легко растянулись, и она со скрипом отворилась. Ступив на потрескавшуюся бетонную дорожку, она зашагала по ней к крыльцу. Двор зарос сухим бурьяном, сквозь который пробивалась новая трава, и в котором утопали несколько цветущих плодовых деревьев. По бокам дома стояли два строения. Слева кособокий сарай, справа вероятно баня, с трубой на крыше. Сам дом, когда-то голубого цвета, теперь выглядел грустным и заброшенным. Все его окна наглухо были закрыты ставнями.
Девушка поднялась по ступенькам, сняла с плеча сумку и поставила на пыльную лавочку, стоявшую под навесом обшарпанного крыльца. Не расставаясь с футляром, как с самой ценной вещью, изъяла из кармана ключи от двери и взявшись за подходящий, всунула в прорезь замка. Затвор пошел, как смазанный. Первая дверь, ведущая в веранду, поддалась и открылась с жалобным скрипом. Веранда была обставлена старым ненужным барахлом: сломанными стульями, ржавым холодильником и какими-то тюками. За следующей дверью ее встретила тьма, из глубины дома несло пылью, сыростью и холодом. Гостье пришлось сначала открыть ставни, чтобы впустить свет. Солнечные лучи мгновенно расползлись по всем уголкам дома, и она огляделась вокруг. В хате скопилось множество пыли и грязи. Кухня, совмещающая с собой и прихожую, в которой из мебели, стояли стол, несколько стульев, советский холодильник Орск, шкаф с посудой и мойка, вела в зал, смежный со спальней. В зале имелись широкая старая тахта у окна, два потрепанных кресла с деревянными подлокотниками, круглый стол, над которым висела полка с запыленными иконами и радиоприемником. В спальне односпальная допотопная железная кровать с грязным матрацем и полированный шифоньер.
Первым делом девушка решила открыть все окна и проветрить дом. Потом она вернулась к сумке и внесла ее в зал, бросив в кресло, рядом с футляром. Обвела еще раз взглядом холодные и сырые стены, в которых ей теперь предстояло жить, села на тахту и погрузилась в размышления.
Вскоре раздавшийся из кармана плаща монофонический писк мобильного телефона вырвал ее из мыслей. Звонок не был неожиданным, девушка его ждала. Даже не взглянув на экран, поднесла мобильник к уху и произнесла:
Здорова, Федор Витальевич!
Здравствуй, Кристина! ответил на той стороне голос. Как устроилась?
Глухомань та еще. буркнула она в трубку.
У тебя сейчас не то положение, чтобы выкаблучиваться. За твою голову Гарик тут большие деньги предлагает. За брата мести хочет. Даже менты в поиск подключились.