Кто это? показал Вове.
Ходил тут странный чувак, отмахнулся он. Играл на гитаре и сам себе приветы подписывал. Не знаю, куда пропал
Сам себе?
Ну, ты же видишь
Мы засмеялись.
Вот они где, неожиданно прозвучал голос дядьки Алеся, ответственного секретаря журнала. Ржут так, что на полкоридора слышно.
Высокий, элегантный мужчина, неизменно одетый в красивый костюм, он выглядел словно артист в нашей редакции. Между собой мы называли его Маэстро. Маэстро уходящей эпохи.
Что, правда слышно? удивился Вова.
Честно? улыбнулся Маэстро. Я не прислушивался. Так, покурить вышел
Дядька Алесь, спросил Вова, а вот скажите, что вы думаете о дзен?
В каком контексте? Сидеть спокойно и ничего не делать?.. он закурил. Или о дзен, как о практике по разгадыванию коанов?
Пусть будут коаны, настаивал Вова.
А что, хороший способ поломать голову, чтобы в результате не получить ничего.
Ну, почему ничего?.. Вова выглядел слегка растерянным.
В наступившей тишине было слышно, как журчит вода в туалете.
Мы пойдём поработаем, сообщил я начальству, чувствуя, что пауза затягивается.
Можно, кивнул он, только без фанатизма
Что вы, дядька Алесь, пошутил Вова в ответ. Такие страсти нам не знакомы.
Надеюсь
Мы с Вовой шли по коридору и шероховатые серо-голубые стены казались волнами моря.
Что за коаны, о которых вы говорили? вспомнил я, подходя к двери.
А ты не знаешь?
Нет, проверяю, знаешь ли ты, парировал я, копаясь в замке. Конечно, не знаю.
Я думал, все знают.
Мы поставили кружки (Ирину я поставил ей на стол) и сели за столы, оставив кресло для гостей свободным.
Смотри, объяснил Вова, коаны это такие ловушки для логики, вопросы, на которые любой логический ответ будет неправильным.
Например
Ну, например, коан Хакуина: «Все мы слышали звук хлопка двух ладоней, а каков звук хлопка одной ладони?» Врубаешься?
Да что-то не особо, ответил я, переводя взгляд с Вова на бабочек за его спиной и обратно. И каков ответ?
Фишка в том, что каждый должен найти ответ самостоятельно.
Ага, как же его найти, если логика не подходит?
Ищи за пределами логики.
Знать бы как
Тут я тебе не помощник, Вова покрутил карандаш между пальцев и положил обратно. Идешь и иди себе, сидишь и сиди себе, ответ появится сам собой.
Он принялся рисовать на полях пожелтевшего от времени письма. Я посмотрел по сторонам в поисках чего-нибудь, что можно взять в руки, похлопал по карманам, заглянул под стол. Ничего, кроме потрёпанной стопки старых писем (некоторые из них так и остались не отвеченными). Что ж, взял письма и пересел в кресло для гостей с потрескавшейся красной обивкой из искусственной кожи. Письма были всё те же, ничего нового.
Я посмотрел на Вову, оглянулся на бабочек, потом скучающе нагнулся посмотреть под Олин стол. О, здесь книги! На истёртой подошвами полочке со следами песка по краю лежали «Письма к Луцилию» Сенеки и «История русского гламура от А до Я». Потянулся за Сенекой.
Дверь отворилась, Сенека выскользнул из моих рук и шлёпнулся на пол, подняв небольшое облачко пыли. Мы посмотрели на вошедшую. Малиновые, медные, тёмно-рыжие, желтые пряди красиво лежали на хорошенькой головке. Казалось, что девушка с такими волосами должна быть необычной, особенной Я поднялся, освобождая кресло, но она прошла на середину комнаты и остановилась.
А что, произнесла девушка, типа здесь редакция «Паруса»?
Типа да, в тон ей ответил Вова. В общем и целом.
Меня всегда восхищала Вовина манера подстраиваться под собеседника, подобно тому, как налитая куда-нибудь вода принимает форму сосуда.
Короче, у меня есть рассказ, вернее начало, продолжала девушка, доставая из сумки помятую ученическую тетрадь в 36 листов. Типа «Дневник Бриджит Джонс». Хочу, чтобы вы его напечатали.
Напечатали? повторил Вова. Типа на пишущей машинке? Для чего?
Она нагнула головой, словно собиралась боднуть, и топнула ножкой:
Во-первых, хочу гонорар
Во-первых? удивился я, снова присаживаясь в кресло для гостей. А что во-вторых?
Девушка посмотрела на меня, как на тупого. Первого для нее было вполне достаточно.
Ну, хорошо, кивнул Вова, оставьте рукопись, мы почитаем.
Она положила тетрадь на Вовин стол и вышла, оставив запах недорого парфюма и открытую дверь. Некоторое время я сидел, обалдело глядя в проем. Потом поднялся, чтобы закрыть.
Вова раскрыл оставленную тетрадь. Некоторое время читал молча, потом начал посмеиваться. Когда он заржал в полный голос, я не выдержал:
Смешно?
Что ты, словами не передать. Просто шедевр куртуазного романтизма
Он все хмыкал, и ржал, и хрюкал от удовольствия. Я взял чье-то письмо и пытался читать, но никак не мог сосредоточиться. Наконец Вова подал тетрадку.
Держи Приятного чтения!
Спасибо.
Весь в предвкушении, раскрыл тетрадь И чуть было не захлопнул обратно. После Вовиного ржачного ржача, после всего, что я ожидал увидеть, читать настолько неряшливый текст казалось невероятным.
Да, блин же!..
Это только начало
Рукопись называлась «Каролева красоты», и она была полна стилистических и грамматических ошибок. Итак (авторская речь сохранена):
КАРОЛЕВА КРАСОТЫ
(расказ)
По имеющимся нато причинам имена героев изменены. Всякое совпадение совиршенно случайно
Карочи я всю жизнь мечтала написать толстую книгу мимуаров с фотографиями. Также как Оксана Шопски в своих днивниках описала все «изюминки» в жизни гламурной падруги, по горячим следам с абсолютного нуля я начинаю писать расказ.
Каролеве красоты в первом приближе нии нужно, чтобы внешность была как минимум сногсшибательна! Что поделать если этого ждут отнас мужчины. Как говорится сказочная женщина, сердце ни на месте.
Как и для гламурной девицы Ксении Чак-Чак туфли на высоком каблуке всегда имели для меня самое бальшое значение. Благодаря таким туфлям подкаленые ноги приобретают тот самый вид, который нравится окружающим. Поэтому у меня никогда не было отбоя от поклоников. Даже Чак-Чак отметила это «красной нитью» в письме комне (письмо будет опубликовано в своё время).
Я всигда искала человека которому могла бы доверить всю свою жизнь. Я обращаю внимание нато, подставит ли избранник крепкое мужское пличо в случае жизненных бурь и неудач. Карочи я дружила с состоятельным московским кино-режиссёром (он пока еще мало-известен). Я была его самая любимая. И он (памоему его звали Серёжа) практически всегда приглашал меня в лучшие рестораны города чтобы пить пиво и аперитивы. А потом мы заперлись с им в студии. Он называл меня каролевой красоты, после чего ни-двусмысленно предложил заняться сексом.
Дело не терпело промедления. Однако я нистала придпринимать быстрые решения и попросила подождать. Незная как поступить я позвонила папе домой. Мой папа самый умный и гениальный человек во вселенной. Но катигорически ленивый. Больше всего в жизни он любит лежать с бутылкой пива на диване и сматреть цветной теливизор «Гаризонт». И толи в шутку толи всерьез отпускать остроумные коментарии. Поскольку в большинстве случаев эти коминтарии нипичатные они ни выходят зарамки приличий нашей квартиры. Иногда я думаю порой, что если бы ни моя рукопись наверно ваатще никто (кроме меня) ни знал о папиной гениальности и его гаризонте. Папа сказал: «Люби его. Люби до слёз». И повесил трубку.
Я подумала: «А может нас сама любовь венчала?» Всё это произвело ниожиданный эффект. Мысль о ниобходимости осуществления этого начинания привила к тому, что я моминтально согласилась. Наши губы слились в долгом поцелуе, я стала его.
Всем известны мои похождения в Москве на ежегодных тусовках гламурных падруг. Но я ни буду как Андрей Мохнатов описывать всех моих сексуальных партнёров. Хотя мне в атличии от него есть о ком, и о чём порассказать. Когда меня показывали по теливизору в гламурно пазнавательной программе посвященной юбилею трико-тажной фабрики, все мои родственники и знакомые получили полный контраст тому что было. Все от меня были просто безума.