Кто в себе не носит хаоса, тот никогда не породит звезды
Накрапывает дождь, промозглый ветер забирается за шиворот, рюкзак, нагруженный учебниками, тянет к земле, усиливая ощущение усталости и безнадеги. Смачно харкаю под ноги, сдуваю с лица выбившиеся из косы патлы и спешу к родной пятиэтажной панельке.
Сбрасываю в прихожей ботинки и рюкзак, пролетев мимо притихших мамы, Алины и Бореньки, на поворот замка запираюсь в комнате и падаю лицом в подушку.
Этот ужасный день я еще миллионы раз буду вспоминать перед сном.
Черт бы меня побрал! рычу я. Что со мной не так? Почему Милана снова так легко обошла меня и завладела моей мечтой?..
Рывком поворачиваюсь на спину, подношу к глазам телефон и безучастно листаю ленту новостей, но взгляд застревает на фотографии с чужой школьной линейки. Какой-то сияющий, до изжоги идеальный парень, похожий сразу на всех книжных любимчиков, несет на плече девочку в белом фартуке, и что-то екает в груди. Но издевательская подпись: «Кто из нас не мечтал оказаться на их месте?» отрезвляет почище попавшего за шиворот льда и вызывает горькую усмешку.
Интернет стерпит все, и я не могу удержаться от комментария.
Глава 3. Глеб
Мама уже дома. У них в детском саду тоже отмечают первое сентября, и она главный человек на этом празднике, потому что работает музыкальным руководителем.
Картошка остывает! кричит мама в четвертый раз.
Ей хочется расспросить про линейку и «как все прошло», но об этом рассказывать нечего, а вот про Макарова придется сказать. И все начнется по новой, только дома: ахи-охи, причитания и слезы. Мама у меня вечно всех жалеет. Даже тех, кто этого совершенно не заслуживает. Таких уродов, как Макаров, или опустившихся типов вроде Мишки. Называет их заблудшими и сбившимися с пути. Молится за их души и ставит свечки. Но еще сильнее она жалеет их родителей и теперь наверняка всю ночь проплачет.
Поэтому я тяну как могу, в надежде, что, дожидаясь меня на кухне, она потеряет терпение и уйдет заниматься делами. От разговора все равно не отвертеться, но потом можно будет сказать, что я очень расстроен, и пораньше лечь спать.
Милый, ты разве не слышишь, что я тебя зову? Она тихонько заглядывает в комнату. Почему ты не идешь обедать?
Мама у меня маленькая, щуплая, в обычной одежде похожая на девчонку-подростка. Но ужасные бесформенные юбки и платки, которые она постоянно носит, как это подобает верующим, превращают ее в старушку.
Извини, я поднимаю голову от телефона. Тут дело одно важное. Ты не жди. Я сам все потом погрею.
Что-то случилось? В ее светло-серых глазах проскальзывает беспокойство.
У меня все хорошо.
Я смотрю на нее прямо, пусть убедится, что не «лукавлю». Так она обычно называет мое нежелание о чем-либо рассказывать.
Но сейчас я точно не лукавлю, потому что лично у меня на самом деле все в порядке.
Как прошла линейка? Как ты справился? Я так жалею, что не смогла пойти.
Отлично прошла. Всем всё понравилось. Особенно я.
Она улыбается, понимая, что я шучу, но ответ ее устраивает.
А фотографий нет? Может, кто-то снимал?
В глубине души надеюсь, что подобная глупость никому в голову не пришла, но на такое рассчитывать не приходится, ведь фотка одиннадцатиклассника с первоклашкой на плече это самый топ. Да я и сам видел десятки направленных в нашу сторону телефонов и камер.
Снимали, наверное. На школьном сайте потом вывесят.
Как жалко, мама тяжело вздыхает. Мне так хотелось посмотреть. Может, у кого из ребят твоих есть?
Она так говорит «твоих ребят», будто я душа компании и у меня полно закадычных друзей.
Ребята не могли снимать. Они же были в общем строю. С первоклашками и цветами.
А их родители?
Мам, ну какие родители в одиннадцатом классе?
По правде говоря, родителей было полно и наших, и ашкиных, но обращаться к ним за фотографиями я точно не стану.
Ладно, пойду полежу немного. У нас такая суматоха сегодня была потом тебе расскажу. Только еду, пожалуйста, погрей. Не ленись.
Обязательно.
Немного выждав, я отправляюсь на кухню.
Под полотенцем на столе обнаруживаются котлеты, пюре и пиала с винегретом. Я тут же ощущаю, что невыносимо проголодался, и, стараясь не шуметь, накидываюсь на еду.
Мама готовит хорошо. Немного однообразно, но я не привереда. Спасибо и на том. Несколько лет назад, когда у Мишки случился передоз, она дневала и ночевала у него в больнице и просто наказывала мне поесть что-нибудь самому. Но тратить деньги на еду было жалко, я же знал, что нам нужно копить, вот и помогал ей. Откладывал и по-настоящему голодал. Сейчас уже понимаю, что был идиотом и моя голодная смерть Мишку не спасла бы, но тогда я казался себе истинным мучеником.
Однако моих жертв мама не оценила и, увидев накопленные деньги, рыдала два дня, обвиняя себя в том, что она плохая мать. Я даже хотел из-за этого утопиться в нашем местном пруду, но подумал, что тогда она будет рыдать еще сильнее, и передумал.
В соцсетях я сижу, как и все. Свои посты не пишу и о себе ничего не рассказываю. Но фотографировать мне нравится. Не себя, а то, что меня окружает дома или на улице. Природу, предметы, людей. Есть в этом некое волшебство: отыскать ракурс, с которого мир выглядит прекрасным. Многие люди живут и не знают, что на все вокруг можно смотреть совершенно по-разному: слева, справа, напрямую, немного присев или, наоборот, приподнявшись, взять объект съемки крупнее или отойти подальше. Главное, найти тот мир, который приятен именно тебе.
В друзьях в ВК у меня числятся двадцать семь человек. Десять из них боты, половина которых стали собачками. Четверо ребят и девчонок с дачи. Трое старинных сетевых друзей со странными никами с ними мы иногда переписываемся ни о чем. И десять из школы, включая нашу англичанку Марию Николаевну, которая просит всех учеников на нее подписываться.
Поэтому, обнаружив уведомление, что меня отметили на фото, я сильно удивляюсь и немного торможу, прежде чем перейти по ссылке.
Впрочем, загадка раскрывается быстро. Как я и предполагал, моя сиюминутная слава не заставила себя ждать.
На фото я и девочка с колокольчиком у меня на плече.
Я редко выхожу удачно на фото, но здесь, хотя часть моего лица и оттенена кружевами белого фартука первоклашки, выгляжу как модный актер или блогер на красной ковровой дорожке. Такое фото и маме показать не стыдно.
К тому же пост, к которому прикреплена фотография, вопреки ожиданиям, обходится без глума и приколов. Он состоит всего из одной фразы: «Кто из нас не мечтал оказаться на их месте?»
Этот паблик называется «Времена, нравы и мы» и посвящен отдельным эпизодам из жизни обычных людей, городским пейзажам и уличным животным.
Как туда попала наша фотка, неясно, но в паблике семьдесят тысяч подписчиков, так что прислать ее мог кто угодно. Я почти уверен, что автор один из многочисленных родственников Аси, первоклассницы, которую я нес.
На фотографии мы оба получились здорово, и я рад, почти счастлив, а читая комментарии, испытываю нечто похожее на гордость до тех пор, пока не натыкаюсь на замечание некой Nelli:
«Клоунада для ботанов».
Обычно я на подобное не реагирую, но злость Nelli непонятна, и становится немного обидно. Где это она углядела клоунаду?
«Спорим, ты мечтала потрясти колокольчик, а тебя забраковали?» пишу я первое, что приходит на ум, и получаю дерзкий, провоцирующий ответ:
«Спорим, ты понятия не имеешь, о чем я мечтала?»
Раскрываю ее профиль. На аве пара здоровенных ботинок, а в фотоальбомах всякая всячина. Почти как у меня. Житейские красивости сквозь призму личностных заморочек. Как знакомо!
«Отсутствие собственных фоток явный признак социофобии, со знанием дела ставлю я диагноз. Ты мечтала о популярности. Но не сложилось». Последнее, конечно, не очевидно, но как вариант вполне прокатит. Я пишу это просто так, от нечего делать, и жду, что она ответит нечто в том же духе, потому что у меня страница закрытая и этим тоже можно попрекнуть. А акк моей собеседницы скорей всего фейковый.