Татьяна
Я услышал ужасные крики. Кричала женщина. Так ужасно, что я подумал, что ей отрезают пальцы. Это длилось около часа.
Потом крышку моей ямы подняли, и ко мне не спустили, а именно кинули женщину в наручниках, совершенно голую. Вот у человека есть лицо. А у нее не было холодец вместо лица. На теле не было живого места. Все порезано. Все в крови. Руки скручены наручниками за спиной. Я просто прозрел. Никогда такого не видел, разве что в фильмах ужасов.
Нам кричали: «Невесту тебе нашли! Мы вас поженим! Делай с ней, что хочешь!». Кинули ее штаны и пиджачок красивый такой, только полностью изорванный. И закрыли люк. Женщина минут 15 сидела и плакала. Уже не кричала. А я не знал, что делать просто не было слов, чтобы что-то говорить. Сказал: «Давайте вы встанете, я надену на вас штаны». Она в наручниках, не может сама надеть. Натянул на нее джинсы. Накинул на нее свою мастерку сыро в яме.
Женщина промолчала всю ночь. Утром открывают крышку дебилы: «Ну что там, жива твоя напарница-корректировщица? Провели свадебную ночь?»
Кинули мне ключ от ее наручников. Дали еду. А она не может жевать лицо разбито, и руками не может шевелить, так они ей их перетянули наручниками. Я отрывал по чуть-чуть хлеба и клал ей на губы. Попытался чуть напоить водой.
Потом она начала говорить. Рассказала, что ей 53 года, зовут Таня, фамилию не запомнил. Недалеко живет, в Красноармейском районе, работает в Донецке на ж\д вокзале.
В плен попала следующим образом. Когда собиралась на работу, начался обстрел. Сумку схватила, деньги, побежала в бомбоубежище. Когда вышла из него, на свою голову громко сказала: «Замахали бомбить русские фашисты». Ее услышали два мужика каких-то, которые вместе с ней были в бомбоубежище. На остановке подходит к ней один из них и говорит своим друзьям, двум амбалам: вот, это она назвала русских фашистами. В машину запихнули, забрали деньги. Поехали к ней домой, нашли там что-то, что назвали польским шевроном, и обвинили в том, что она польская корректировщица и шпионка. Издевались над ней, насиловали
Другие пленные
Потом нас перевели в какую-то будку, типа фургона. Там было окно и можно было видеть, что происходит. Однажды заехала длинная «Газель», и оттуда начали выводить людей в повязках 14 человек мы насчитали. Это были украинские пленные (по датам вместе с Олегом удалось восстановить, что это было 5-6 сентября прим. Ред.)
Вообще пленных привозили много. А еще, если честно, у них военной техники тьма. Я видел, как разгружали ящики с оружием, с боеприпасами. И кричали при этом: «Спасибо украинской армии за боеприпасы».
В один из дней мы с Татьяной услышали отдаленный гул. Оказалось, это ехала колонна танков и старого образца, и нового, и камазы, и пушки тянули. И флаг этот дебильный Новороссии. Минут 20-25 ехали. (Это было примерно 3 или 4 сентября прим.Ред.)
В один день была страшная стрельба. Святой вывел меня из ямы: «Помнишь, говорили, что тебя взяли для одного дела? Смотри, Достает жилет разгрузочный, весь в гранатах и проводах. Сейчас ты с ним пойдешь к своим. Нажмем на кнопочку, и ты там вместе со своими взорвешься».
После того он показал мне 7 убитых пленных, которые лежали в ряд, накрытые тряпками. Сказал, что они попали в плен уже во второй раз. «Второй раз мы в плен не берем, так что если ты вдруг выживешь у тебя второго шанса тоже не будет». Но жилет у меня в итоге забрали. Иначе я бы с вами тут не разговаривал.
Еще, кстати, они убеждали, что всех, кто возвращается из плена, садят в тюрьму.
Освобождение
Нас, пленных, выстроили на улице. Вышел опер, который всех допрашивал, и говорит: «Могу вас поздравить. Сейчас выйдет Батя и вам сделает небольшую радость».
Батя их начальник. Пенсионер, небольшого роста, седой, короткая стрижечка. Если в тюрьме увидеть пахан. С сигареткой. Когда он вышел, я его вспомнил он ходил там в белых штанах, белой рубашке, черном пиджачке, туфельках. Но на этот раз был по форме».
Батя сообщил, что нас будут менять. А если наши не захотят меняться нас расстреляют. Загрузили нас в бусик, и мы поехали. Были с нами разные ребята, в том числе, из «Донбасса» и из батальона «Днепр-1». Всего 20 человек. Были среди них и лежачие раненые.
Долго возили. В итоге доехали до села Каменка. Нам сказали быстро выпрыгивать из автобуса и «нагнув голову, бежать к своим придуркам-укропам». А у нас же раненые. Разрешили нести раненых на руках. Взяли на руки, быстро понесли. Думали, обмен будет 20 на 20. Но увидели только одного человека, который шел нам навстречу. Получается, 20 человек поменяли на одного. Не знаю, кто он.
Парад
Про парад военнопленных в Донецке Олег рассказывать не хотел. Видно, что это самая тяжелая часть воспоминаний. Согласился коротко описать события.
Это было ужасно. Троих, в том числе меня, повезли 24-го на парад. Сказали нам: «У вас же праздник, вот мы и везем вас на парад».
Поставили за зданием, вместе с другими пленными. Флаги свои поцепили, казаки там, «Восток», «Оплот».
Видео в интернете херня. Там же самого главного не показали. Человеку, когда голову отрубили, не показали. Заставляли его стать на колени во время подготовки к параду. Он не согласился. Ему отрубили голову. При всех. Я не знаю, кто он был. И кто рубил тоже человек в маске. Но после этого мы все стали мы все на колени.
Потом произошел какой-то скандал, и наши казаки быстро увезли нас троих обратно, туда, где держали.
О ДНР
Я сразу был категорически против этой ДНР. Ну как так, 22 года жили мирно в независимой Украине, а теперь будем распадаться из-за того, что Путин маразматик? Я не понимаю этого, я не признаю такого. ДНР, ЛНР они как зомби. У них в голове только одно: мы уроды, «укропы», а они защищают свою землю. Но ведь это мы свою родину защищаем, а они защищают Россию, которая сюда прется.
Я знаю в Макеевке таких людей, которые кричали: «ДНР, у нас будет такая сила! Будем сами, зачем Донбасс кормит Украину!». А теперь боятся на машинах в город выехать, потому что машину ДНРовцы могут отжать.
***
Плакать не хочется. Слез уже нет. Хотя когда в яме сидел были.
Глава 9 Мудрицкий и Федор Подскребаев, в кафе
14 мая, 2000 год
Сядь вон туда, напротив, чтобы я тебя видел, проводив взглядом Никлая Дмитриевича, скомандовал Подскребаев и опустился на стул неторопливо, словно только что закончил некую весьма важную значительную тяжелую и очень ответственную работу.
Мудрицкий также проводил взглядом ровную стройную спину Николая Дмитриевича в сером изящном костюме, нагнулся, подобрал в охапку длинный плечевой ремень, взял портфель с ноутбуком и обошел стол. Хотел было опустить тяжелый портфель вниз на пол, но раздумал и положил себе на колени.
Подскребаев закурил новую сигарету, сделал затяжку и внимательно посмотрел на Мудрицкого:
Даже если ты подслушивал и услышал наш разговор, все равно это правил не меняет, сказал он, наконец.
Феликс попытался сделать себе очень сочувствующее и даже несчастное лицо и виновато посмотрел на Подскребаева поверх стекол очков:
Я не специально.
Мудрицкий уже хотел было начать «прояснять ситуацию», но Подскребаев остановил его коротким нетерпеливым движением рукой:
Не перебивай. Мы пока нанимаем тебя только на одну гонку. Только на одну, повторил он. Харьков, через две недели на майские праздники, автокросс.
Мудрицкий пожал плечом и коротко кивнул головой.
Проезд, проживание и кормежка за наш счет. Плюс гонорар. Сигареты и пиво в командировочные не входят. И никакого спиртного!
Я не употребляю.
Подскребаев, словно не услышал, подвинул к себе наладонный маленький компьютер:
Там получаются длинные выходные он говорил и стилусом, тоненькой черной заостренной эбонитовой палочкой, уже что-то набирал «цокая» по экрану. Все верно, первое и второе мая это понедельник и вторник, а накануне выходные суббота с воскресеньем. Значит, в Харьков выезжаем ранним утром в пятницу 28-го апреля. Запомнил?