Нет. Да. Немного замялся старший брат и, быстро всучив пальто с ранцем в руки врача, чуть ли не вытолкал того на улицу. В общем, уже всё хорошо, доброго вечера, ещё свидимся! Ещё раз спасибо, Коленька!
Брезент резко задёрнули прямо перед носом. Николай мысленно чертыхнулся, закатил глаза, прикрылся рюкзаком от сыплющихся с неба капель и быстрым шагом направился в сторону своей палатки.
Близился вечер. Ливень был сильным, но, как зачастую бывает, коротким. Под ночь воздух наполнился запахом вновь разожжённых костров, а из-за забора донеслось довольное стрекотание кузнечиков. Николай сидел в полусумраке с тетрадкой на коленях, пытаясь выдавить из себя ещё хоть одно предложение. Дежурство Степана началось полтора часа назад. К двухместному шатру подошла невысокая фигура и, нарочито покашляв, аккуратно зашла внутрь. Припозднившимся гостем оказался, по виду, вдоволь отоспавшийся фельдшер.
Узнал? Николай перевёл вопрошающий взгляд с тетради на неуютно переминающегося медика.
В часовне, помедлив пару секунд в нерешительности, всё же сказал мужичок.
В часовне? непонимающе скривился врач. Она же вся прогнившая и пустая, вот-вот развалится поди.
Ты вообще с народом общаешься? цокнув, удивился гость. Там все пришибленные поселились дней пять уже как. Сидят и без конца отмаливают наши грешные души. Считают, что это господь всё устроил. Кару нам послал.
Да бред какой-то! с сомнением уставился Николай. Однако внешний вид фельдшера не вызывал ни единого подозрения во лжи! И откуда у них генератор?
Понятия не имею. Но так сказала дочь, а Лизке верю! Знаю только, что у них главный некий Александр. Дед такой. Худой и малость кривой. Дочь говорит, он ещё и немного медик было поднёс палец к виску, но быстро убрал прочь. Странный в общем. Но за определённую плату может электричество откуда-то дать. Только цены у него бессовестные! Лиза кольцо и серьги отдала, чтобы мне сюрприз устроить.
Ладно. Спасибо, вынырнув из затягивающих размышлений, Николай благодарно пожал коллеге руку.
Фельдшер кивнул, застегнул толстовку и накинул капюшон: Бывай, но я бы на твоём месте туда не ходил. Чуть что не так сделаешь эти фанатики визжать начинают, мол грешник на святой земле. К ним уже даже патруль перестал наведываться: устали, что на них вопят ещё сильнее, за то, что с оружием приходят.
Гость осторожно высунул голову на улицу, опасливо огляделся и юркнув наружу, скрылся в вечерней темноте. Николай откинулся на брезентовую стенку, обдумал услышанное и, решив не дожидаясь утра, встал, застегнул пальто, надел массивный рюкзак и вынырнул следом в темноту улицы.
Старая часовня стояла прямо за воротами части. Деревянный крест отвалился, а роль двери выполнял прибитый к стене кусок полиэстера. Внутри, стоя на коленях и держась за руки, молилось полтора десятка мужчин. Несколько зажжённых свечей не могли полностью осветить помещение: полумрак скрывал дальние уголки, а воображение дорисовывало в них зловещие скалящиеся фигуры. В глубине строения, на скамье у стены, сидел ссутулившийся пожилой мужчина в классических брюках и пиджаке и молча наблюдал за всем этим странным подобием службы. Николай без стука зашёл в старинное строение и медленно направился к почти не шевелящемуся мужчине. Половые доски опасно поскрипывали при каждом шаге
Александр? приблизившись, поинтересовался врач.
Тссс! обернувшийся старичок резко поднял и приложил к губам указательный палец, призывая к тишине. Врач подошёл ещё ближе, сел на скамью рядом и, подождав с минуту, повторил:
Вы Александр?
Попрошу! Доктор Александр Иванов. Профессор, между прочим, полушёпотом поправил мужчина, смерив гостя скептическим взглядом. Чем обязан?
Мне сказали, что я смогу найти тут помощь, также с сомнением смерил мужчину Николай.
Конечно, найдёте! громко воскликнул старичок, напрочь забыв про свою же просьбу тишины. Однако, молящаяся паства, не обратила никакого внимания. Это же Божий дом. Всяк сюда входящий обретёт приют!
Я немного о другой помощи, покачал головой врач. Недоверие множилось с каждой секундой и внутри уже начало преобладать желание встать и уйти.
Какой же? нахмурился профессор, выражая неподдельное недоумение. Но тут в прищуренных глазах сверкнула нотка любопытства. Николай замешкался, мужчина вскинул бровь. Дайте мне хотя бы подсказку.
Врач мысленно посетовал на возможные будущие проблемы, но всё же снял рюкзак, опасливо огляделся и расстегнув самое большое отделение, осторожно достал изнутри портативную армейскую радиостанцию: Ваша помощь выдаёт двести двадцать вольт?
Не понимаю, о чём вы говорите! с ещё более искренним изумлением воскликнул Александр.
Я не военный и никак с ними не связан. Просто гражданский врач, устало закатил глаза Николай, демонстрируя обратную сторону устройства. Она у меня ещё с эвакуации. Подумал пригодится. Возможно, нам обоим.
Кто вам меня посоветовал? всё ещё с толикой небольшой паранойи сощурился мужчина, при этом слишком явно засматриваясь на устройство.
Лиза дочь фельдшера Стогова.
Александр достал из кармана пачку сигарет, прикурил от свечки и сделал небольшую паузу: Допустим, я вам поверю. И что вы мне можете предложить?
То, что для людей сегодня будет ценнее всего правду, голос Николая звучал убедительно искренне, а в глазах загорелся настоящий неподдельный огонь. Информацию о происходящем в мире, других выживших, их семьях и месте, где мы сможем осесть. Если дадите генератор мы подключимся к вышке в обход военных, сможем узнать, что они скрывают и рассказать это людям.
Профессор ухмыльнулся и покачал головой: У нас явно немного разные представления о ценном.
Лекарства не просите не дам! тут же заявил доктор с несгибаемой сталью в голосе.
Что вы! Даже не помышлял! У меня предложение получше, старичок поднялся со скамьи и, сощурившись, похлопал по корпусу радиостанции, Можете провернуть что хотите, но после приёмник останется у меня.
Николай уставился на собеседника и всерьёз призадумался. Профессор же, в свою очередь, простодушно протянул руку: Так что, договорились?
Врач проигнорировал протянутую конечность и бросил внимательный взгляд на молящихся в центре помещения мужчин, а после с интересом всмотрелся в пожилое лицо Александра, подмечая не только многолетние морщины, но и такие же усталые глаза, как у себя самого: Вы правда верующий?
Вас удивил бы положительный ответ? Александр опустил руку и закинул ногу на ногу.
Разочаровал бы.
Презираете теистов? профессор удивлённо вскинул брови.
Презираю лицемеров, в отличие от старичка, на лице Николая застыло каменное выражение сомнения. Александр же расплылся в довольной улыбке и, расправив плечи, вновь заглянул в глаза врачу: Нет, я не верующий. Никогда не был, да и вряд ли когда-нибудь уже буду.
И при этом вы ими командуете? Николай ещё раз оглядел неугомонно поклоняющихся в круге мужчин.
Они подчиняются не мне, а своим догматам, спокойно, но громко констатировал профессор. Паства, по-прежнему, не двинулась с места.
И что это значит? врач встал со скамьи и оглядел старые деревянные стены.
Все люди служат тому, во что верят. А каждый верит в то, что способен понять. То, к чему он привык. То, что даёт ему покой и чувство уверенности. Я обычный старик, посвятивший всю жизнь естественным наукам, а они молодые, сильные и трудолюбивые.
Так что, у вас взаимовыгодное сотрудничество? Вы мозг, они руки? Александр утвердительно кивнул. Николай коснулся воскового тела зажжённой рядом свечи. И что, хотите сказать, что считаете их равными себе?