Я не честолюбец и не авантюрист, ответил он уже позже одному журналисту. Просто это мое. Этот корабль и путешествие.
Все его чувства, разум, воображение захватила далекая звезда. Кира ждал новый мир, а еще к нему пришло то, что он так долго искал чувство причастности к чему-то несоизмеримо большему
Глава IV. Командный центр
Профессор Питер Деврие провел всю жизнь в погоне за мечтой, и сейчас не собирался сдаваться. Прохожие видели седые непокорные волосы, бодрую походку, быстрый пружинистый шаг. Современная медицина и активная жизненная позиция позволяла и в семьдесят лет быть энергичным и вполне здоровым, однако восприятие времени она изменить не могла длинная жизнь оставалась длинной жизнью, а двадцатилетние казались существами с другой планеты. Но энергичность не мешала ему полностью погружаться в собственные мысли. Во время поездок на скоростном трамвае Питер не раз оказывался в совершенно незнакомых районах города. Или после долгой пешей прогулки он вдруг поднимал голову и вместо крыльца института видел высокие дубы парка.
Тринадцать лет назад пришел сигнал Питер, как и многие тогда, занимался расшифровкой, но она ничего не дала. За это время он сроднился со странным шумом сухим потрескиванием и щелчками, разбегавшимися галереями шепотов, с внезапными странными каденциями, хаотическими наложениями, непривычными музыкальными интервалами. Много раз он засыпал в наушниках или неистово крутил педали велосипеда, вслушиваясь и пытаясь понять.
Надо же, именно он был тем ученым, который буквально взорвал научный симпозиум какой тогда поднялся шум, яростные споры, посыпались возражения! Именно Деврие принадлежала гипотеза, что сигнал по сути был музыкой. И с тех пор эти гармонии сопровождали профессора постоянно. За плечами были годы изучения теории музыки, консультации с дирижерами и композиторами по всему миру.
Если он был прав, сигнал представлял собой наложение частот, темы, выстроенные в сложных гармонических рядах. Неземная музыка рождала при прослушивании синестезию. Не сразу, со временем Питер научился понимать смысл возникающих в сознании цветов: фиолетовый он определил как прохождение темы героя, желтый как тему счастья Многие не видели в его изысканиях смысла, но были и те, кто переживали цвета и гармонии как эмоции забытые воспоминания, ностальгию, океаническое чувство растворения, необыкновенного единения с окружающим миром.
За эти годы профессор Деврие, астрофизик из Кембриджа, многим казался оригиналом и чудиком, который всю жизнь носился с какими-то безумными идеями. И теперь, когда со звезды были получены новые данные, про Деврие вспомнили. Он и не ожидал, что его давний, но детально проработанный доклад о возможности первой экспедиции к другой звезде заинтересует кого-то в Международном космическом агентстве, однако неожиданно его пригласили на большое межведомственное совещание
* * *
Собравшиеся сидели за большим круглым столом. Стулья с высокими спинками занимали министры, советники президента, консультанты, ученые из разных стран, бизнесмены, военные. Стоял неясный гул все ждали появления главы Федерации Советов.
Если подытожить, чем они располагали на данный момент, картина была следующая: с планеты в системе звезды Росс 128, находящейся на расстоянии одиннадцати световых лет от Земли, был получен узкополосный направленный радиосигнал. Некоторое время он был активен, а затем прервался. Было записано несколько сотен часов «синестезической музыки», чем бы она ни была на самом деле. На Земле, утонувшей в виртуальных развлечениях, поначалу эта информация всколыхнула пространство, поклонники сигнала даже создали что-то вроде религиозного сообщества, но широкий интерес был недолгим. Да, про возможную экспедицию много говорили в новостях и строили планы будущих межзвездных сообщений, но дальше обсуждений дело не пошло.
Тринадцать лет молчания охладили интерес к системе Росс 128, пока не началась неожиданная повторная передача сигнала, которая снова быстро оборвалась. Данные были другие, и снова аналитики и ученые взялись за расшифровку
Президент Герман Гавриленко появился вместе со своим пресс-секретарем. Глава Федерации Советов был округлым, наголо бритым невысоким мужчиной, резким и грубоватым, но иногда очень и очень проницательным. Он произнес краткую вступительную речь о важности экспансии пилотируемой космонавтики, а потом предоставил слово участникам совещания.
Вы видели, чем пестрят заголовки? Мы отправляем многомиллиардную экспедицию из-за какой-то там музыки? поинтересовался руководитель крупной корпорации.
Мы предполагаем, что имеем дело с цивилизацией иного восприятия, бросился защищать свою идею Деврие. Возможно, эта музыка и есть их единственный способ коммуникации.
Форма искусства, говорите? Как бы у нас не получился разговор слепого с глухим, отозвался Гавриленко.
И с практической точки зрения мы немного сможем от них получить.
Давайте взглянем шире. Изучение любой внеземной формы жизни уникальный научный опыт, возразил известный биолог, доктор Луис Мигель. Мы говорим про потенциальную возможность обнаружить жизнь за пределами Солнечной системы. Независимый источник происхождения ценнейший материал для сравнительного анализа. Вся ли живое во Вселенной развивается сходным путем? Насколько больше мы бы узнали о жизни в целом. Это обеспечило бы колоссальный прирост знаний о природе.
Деврие говорил о необходимости космических путешествий. О том, что это огромный интеллектуальный капитал, источник вдохновения для будущих инженеров и ученых. О том, что поколения запоминают не за проблемы социальной сферы, а за невероятные шаги, которые определяют дальнейший облик нашей цивилизации.
Когда-то нам казалось, что к двухтысячному году мы уже вырвемся к альфе Центавра, закончил свой патетичный пассаж Деврие.
И не вырвались до сих пор.
Обязательно будут вопросы о том, стоит ли при нынешнем количестве нерешенных мировых проблем тратить такие средства на красивые, но утопичные проекты? спросил его один из советников. Не лучше ли бросить силы на выравнивание развития на нашей планете?
Выравнивали уже, отмахнулся Гавриленко. Хватит.
Разумеется, руководители корпораций были настроены скептически:
Как вы понимаете, этот мост к Новому Эльдорадо интересен нам с точки зрения доступа к новым знаниям и еще неоткрытым технологиям. Мы вкладываемся в этот проект только потому, что желаем получить свою долю. Пока же требуются огромные инвестиции при существенной неопределенности исхода. Если посылать парламентеров к другой звезде, хотелось бы иметь дело с развитой цивилизацией.
Думаю, при таком финансовом участии логично внести в контракт требование, что полетят наблюдатели от инвесторов, добавил руководитель другой ТНК.
Вы же понимаете, что они никак не повлияют на ситуацию на месте. Будут только мешаться под ногами, заметила доктор Церес.
Поднялся шум. Гавриленко прервал его жестом.
Сейчас речь не об этом. Что у нас по последней аналитике? Есть ли основания утверждать, что сигнал искусственного происхождения?
Мы до сих пор в этом полностью не уверены, ответил консультант из группы расшифровки. Пока можно опираться на две основные версии: уникальное протекание физических процессов самой планеты или разумная транзакция.
Второй вариант уже приняли за базовый, но сам сигнал вызывал много вопросов.