Веди нас, воитель! произнес традиционные слова Делюм.
Карсе было достаточно слегка ударить пятками Бурана, чтобы тот двинулся вперед и в несколько прыжков пересек поляну. Затем юноша повернул коня влево и качнул перед его глазами мечом. Буран поскакал еще быстрее. Спутники Карсы разъехались в стороны, чтобы появиться из-за боковых домов. Право первым въехать в селение все равно принадлежало воителю.
Их заметили. Раздался пронзительный женский крик. Испуганные дети бросились врассыпную. Однако убежали не все. Какой-то мальчишка постарше, увидев чужого всадника, замахнулся на него палкой. Сверкнул кровавый меч: Карса без труда разрубил маленького смельчака надвое.
Краешком глаза Карса заметил старика, потрясающего своим посохом. С ним расправился Буран. Первый же удар задних копыт сбил дерзкого старца с ног, а несколько последующих превратили его голову в кровавое месиво. С окраин селения тоже слышались крики, испуганные и возмущенные. Впрочем, Байрот с Делюмом и не ждали радостной встречи.
Карса проехал все селение. Дальше начиналась поляна, а за нею лес. Какой-то мальчишка стремглав несся туда, сжимая в руках меч. Оружие не было боевым, с такими мечами обычно упражнялись подрастающие воины.
Урид поскакал вслед за беглецом. Слыша за спиной тяжелый топот копыт и понимая, что спасительная стена леса еще слишком далеко, мальчишка обернулся и взмахнул мечом.
Карсе хватило одного удара, чтобы перерубить и меч, и шею парнишки. Буран поддел обезглавленное тело копытом, откинув его в сторону.
Когда-то двоюродный брат Карсы стал жертвой набега ратидов. Враги отрезали ему язык и уши и повесили беднягу на дереве вверх тормашками, вымазав ему голову испражнениями.
«Месть не знает срока давности. Я отомстил за тебя, сородич».
Буран замедлил бег, затем остановился и повернулся мордой к деревне.
Байрот и Делюм уже успели расправиться со всеми непокорными. Теперь они гнали женщин к общему очагу, что находился в центре селения.
Карса направился к ним.
Эй, жену вождя оставьте мне! крикнул он.
Его соратники кивнули, даже не попытавшись возразить. Оба пребывали в радостном возбуждении. Байрот обвел глазами женщин и указал мечом на одну из них миловидную ратидку средних лет. Она вышла из толпы вместе с дочерью, которая была как две капли воды похожа на мать.
«Наверное, ровесница Далиссы», подумал Карса, разглядывая обеих пленниц. Те столь же пристально глядели на него.
Байрот Гилд и Делюм Торд, выбирайте себе первых. Я постерегу остальных.
Довольно улыбаясь, оба воина спешились. Они быстро выбрали себе женщин и отправились по разным домам, ведя свою добычу за руку. Ратидки даже не пытались сопротивляться. Карсу это удивило.
А твои воины сразу заметили, кому из наших не терпится, с усмешкой бросила юноше жена вождя.
Сомневаюсь, что такая прыть понравится их отцам или мужьям, ответил Карса.
«Вот уридские женщины не такие», подумал он.
Отцы и мужья об этом не узнают, если только вы сами им не расскажете, все так же насмешливо продолжала его собеседница. Только едва ли вы сделаете такую глупость.
Почему глупость?
Сомневаюсь, что вы захотите попасть в руки наших воинов. Они убьют вас без лишних слов.
Жена вождя подошла ближе.
Наверное, ты считаешь, что уридские женщины не такие. Вернее, тебе хотелось бы так думать. Однако теперь ты понимаешь, что это вранье. Все мужчины глупы. Но ты уже немножко поумнел. Я вижу, как правда постепенно достигает твоего сердца. Назови свое имя, воитель.
Ты слишком много болтаешь, сердито заметил Карса. Между тем вопрос польстил ему. Я Карса Орлонг, внук Палика, сказал он, расправляя плечи.
Палика?
Да. Тебе знакомо это имя?
Сейчас его уже забыли. Но когда я была совсем маленькой, взрослые часто говорили про этого человека.
Мой дед жив до сих пор и крепко спит по ночам, вопреки вашим проклятиям.
Женщина засмеялась.
Каким еще проклятиям, воитель? Твоего деда никто не проклинает. Палик явился сюда со склоненной головой и смиренно умолял позволить ему пересечь наши земли.
Врешь!
Ратидка смерила его долгим взглядом и пожала плечами.
Думай, что хочешь.
Из хижины послышался женский крик. В нем было гораздо больше наслаждения, нежели боли.
Скажи, воитель, скольким из нас предстоит принять твое семя и семя твоих соратников? спросила жена вождя.
Всем, ответил Карса. По одиннадцать на каждого из нас.
И сколько же дней это займет? Наверное, вы заставите нас готовить вам пищу.
Дней? Ты рассуждаешь, как старуха. Мы молоды. А если понадобится у нас есть кровавое масло.
У ратидки изумленно расширились глаза, да и остальные жительницы селения начали перешептываться. Однако жена вождя взглянула на соплеменниц, и те послушно умолкли.
А прежде вам уже приходилось пользоваться кровавым маслом для таких надобностей? поинтересовалась она, вновь поворачиваясь к Карсе. Думаю, что нет, иначе бы вы знали то, что знаю я, воитель. Да, ваша мужская прыть возгорится и будет пылать несколько дней кряду. Только учти: сила кровавого масла передается и женщинам тоже. Когда-то я была слишком молода и глупа. После кровавого масла страсть так обуяла меня, что я зубами вцепилась мужу в горло, и ему было не совладать со мною. Эти шрамы он носит до сих пор. Скажу тебе больше: мужская страсть через несколько дней угасает, а женская не утихает месяцами напролет, не давая нам покоя.
Не завидую вашим супругам, ухмыльнулся Карса. Если мы не убьем их, то это сделаете вы.
Вам троим ни за что не продержаться всю ночь, сказала жена вождя.
Это мы еще посмотрим. Кстати, можем побиться об заклад: кому из нас троих первому понадобится кровавое масло!
Карса взглянул на ратидских женщин.
А вы покажите нам, на что способны. И не советую нас разочаровывать.
Из хижины вышел Байрот. Он удовлетворенно кивнул другу.
Вздохнув, жена вождя вытолкнула вперед свою дочь.
Нет, сказал Карса.
Разве ты не хочешь ребенка от моей дочери? удивилась ратидка. Ведь первой, кто возляжет с тобой, достанется самое сильное семя.
Моего семени хватит на всех. А ты сама никак уже вышла из детородного возраста?
Женщина покачала головой.
Карса Орлонг, прошептала она, ты сам побуждаешь моего мужа проклясть тебя. Ты не знаешь, каков он в ярости. Он сожжет кровь на каменных губах Имроты.
Меня не волнует твой муж. Карса спешился и подошел к супруге вождя. А теперь веди меня в свой дом.
Женщина попятилась.
Умоляю тебя, воитель, только не туда! Пойдем в любую другую хижину.
Нет, мы пойдем в дом твоего мужа! прорычал он. И довольно уже слов.
Незадолго до наступления сумерек Карса повел на ложе свою одиннадцатую женщину из клана ратидов. Ею была дочь вождя. Ни воителю, ни Байроту с Делюмом не понадобилось подкреплять свою прыть кровавым маслом. Байрот приписывал это особой мужской силе уридов, хотя Карса подозревал, что основная заслуга здесь принадлежит ратидкам. Отчаяние заставило их выказывать чудеса страсти. И все же никто из троих захватчиков не хотел признаваться, что оплодотворение последних женщин далось им с трудом.
Внутри дома было сумрачно. В очаге переливались тлеющие угли. Карса плотно закрыл дверь и опустил задвижку. Дочь вождя внимательно рассматривала юношу. Однако страха в ее глазах не было. Только любопытство.
Мать говорила, что ты на удивление нежен.
Карса тоже глядел на девушку.
«Совсем как Далисса, и в то же время она другая. Далисса подобна темному колодцу, а эта больше напоминает журчащий ручеек».
Раздевайся, велел он дочери вождя.
Та послушно сбросила с себя тунику, сшитую из цельного куска шкуры.
Если бы ты начал с меня, Карса Орлонг, твое семя укоренилось бы во мне. Сегодня день, когда мое колесо времени повернулось. А теперь я даже не знаю.