Мне вспоминается шутка: «почему евреи всегда отвечают вопросом на вопрос? а кто вам такую глупость сказал?». Я никогда не задумывался о национальности Лизы. Так был воспитан. Но с другой стороны, она была мне интересна, и я хочу знать и понимать ее лучше в том числе и ее культуру. Хотя я ни разу не наблюдал, чтобы ее происхождение делало ее какой-то особенной.
Мои мысли никак не могут собраться, сознание как будто плывет, и я перескакиваю с одной темы на другой.
Еврейки бывают очень красивыми, но Лизе в этом плане не повезло. Большие глаза были интересны, но другие черты лица портили впечатление. Длинный и не очень аккуратный нос, очень глубокая ямочка под нижней губой, из-за чего та кажется вечно оттопыренной. Большой рот делал ее слегка похожей на лягушку. Лиза была маленькой хрупкой худой девочкой с тонкими кривыми ножками и плоской грудью. Я надеюсь, что в будущем она расцветет и станет более женственной и гм, округлой.
Хотя ты и не красивая, есть в тебе что-то привлекательное, говорю я ей.
Лучший комплимент на свете. Дурак.
Я не обижаюсь. Она мне нравится. Я даже предлагал ей встречаться и считал, что она неизбежно согласиться, потому что никому, кроме меня, она не нравится. Это было очень логично. Оказалось, я ей никогда не нравился.
Не отвлекайся.
Как будто она читает мои мысли. Хотя если я сплю, это естественно.
Если я сплю, ты не настоящая, говорю я ей.
Я тебе все равно нужна.
Это точно. И еще я понимаю, что здесь «все не так», а не только качели.
Лиза мой хороший друг. Настоящий друг.
Голова очень болит, и я туго соображаю.
Я хочу вспомнить, почему ты не захотела быть со мной.
Хорошо. Но сейчас нужно другое. И я боюсь, у нас не очень много времени.
Мне кажется, я деградирую. Ощущаю себя подростком сейчас. Мысли какие-то не взрослые.
Тебе двадцать три. Подросток это ты вчера.
Я пытаюсь сосредоточиться и упорядочить свое мышление, чтобы не менять темы нашей беседы так резко.
Объясни, что происходит.
Ты понимаешь, что спишь, значит, я не Лиза на самом деле. Я это ты, и ты беседуешь сам с собой, создав мой то есть Лизин образ для более удобного восприятия своего состояния.
Ну, это очевидно.
На самом деле, мне ничего не понятно.
Лиза нужна тебе потому, что тебя крайне тревожат различные события, и ты видишь их как проблему, которую надо хорошенько обдумать, чтобы решить. И я дальше буду говорить как Лиза, и ты считай, что я Лиза, и так будет лучше для нас обоих, то есть для тебя.
Как скажешь, Лиза.
Значит, так. Я нужна тебе, потому что
Она поднимает сжатый кулак и перечисляет своих доводы, выкидывая пальцы по одному. Обожаю, когда она так делает, она выглядит просто сверхуверенной в себе.
потому что я надежный друг и буду с тобой честна, даже если это будет больно раз. Потому что я рассудительна, умна, оригинально и нестандартно мыслю два. Потому что я не болтлива и умею хранить секреты, а тебе надо быть максимально откровенным три. И главное я способна принять тебя таким, какой ты есть. Четыре.
У тебя остался еще один палец, я считал.
Лиза ухмыляется и показывает мне средний.
Этот?
Нет, большой, этот был на счет «два».
Я понимаю, что должен рассказать ей о том, что меня гложет и собираюсь с мыслями. Я тоже сжимаю кулак и выкидываю пальцы один за другим. Потому что иначе считать у меня не получается.
У меня подозрение, что я сейчас нахожусь в смертельной опасности
У тебя подозрение?
Ладно, я нахожусь в смертельной опасности. Я могу умереть. Это раз. Я снова сильно ударился головой, и теперь она болит, и я не могу из-за этого связно мыслить. Это два. А еще я стал снова стал разговаривать сам с собой.
Как раньше, когда ударился головой?
Я не рассказывал Лизе об этом.
Но я не ЛизаА, ладно. Ты о чем? Все разговаривают сами с собой.
Но не так. Я не могу это контролировать. Как будто чужие мысли материализуются в слова и звучат в моей голове.
Слуховые галлюцинации? Как у шизофреника?
В том-то и дело, что нет. Я осознаю, что это именно мои мысли, просто форма их подачи меня нервирует. Иногда мне было трудно различить, что я на самом деле думаю. Со временем этот эффект пропал, я надеялся, что навсегда. А теперь опять.
Ты из-за этого разругался с Шестаковой?
Да хотя нет. Не только. Неважно. Хотя важно, это тоже надо вспомнить. Меня пугает нечто неконтролируемое, которое разговаривает со мной в голове. Из-за него я испытал оргазм, когда убил человека. А может, и не из-за него, это еще хуже. С любой стороны, ненормально. Это три. А еще мне приснилась Ксения. Я уже два года не видел ее во сне. Это четыре. Ух ты, смотри, у меня тоже большой палец остался.
Не отвлекайся. Что за сон с Шумейко? Хороший?
Не помню. Вроде плохой. Похоже, она хотела мне навредить.
Я всегда считала, что она тебе навредит.
Так считала Лиза. А ты не она.
Она неопределенно пожимает плечами.
Итак, попробуем подумать над твоими проблемами
Я прерываю ее.
А можешь снова ну, раскладывать пальцы. Мне очень нравится, как ты это делаешь. Прямо как я, когда считаю.
Ты не употреблял наркотики в последнее время?
Немного, и только для дела. Но давно, он уже выветрился. Я не чувствую эйфории или удовольствия. У меня просто легкое ощущение некоторой измененности сознания.
К моей радости, она подводит итоги именно так, как я просил.
Первое. Тебе угрожает смертельная опасность. Второе. У тебя очень болит голова. Третье. Ты сомневаешься в своей психической нормальности. Четвертое. Ты увидел во сне свою покойную бывшую. Какой вопрос тебя интересует больше всего?
Ксюша, конечно. Я хочу знать, почему она снова мне снится. Я не хочу ее больше видеть. Это очень больно. Я очень давно о ней не вспоминал. То есть я помню о ней постоянно, но вот так специально не думал давно.
Хорошо, что Лиза прекрасно понимает мою путанную речь и сохраняет хладнокровие.
Я думаю, было бы логично разбираться с твоими проблемами в обратном порядке. Однако это твои проблемы, и решать тебе. Ты впервые в жизни видишь осознанный сон. Все равно придется все делать по-твоему.
Я читал об осознанных снах. Они вообще не такие. Это должен быть полет мечтательной фантазии, а не воспаленный болезненный бред, каким я ощущаю нашу беседу.
Я знаю. Но ты понимаешь, что со снами в последнее время у тебя вообще что-то глобально не так, и это явно не случайно. Так что принимай как есть. Я буду твоим проводником.
Лиза легко спрыгивает с качелей. Когда они остановились? Я не обратил внимание. Я медленно слезаю и иду вслед за ней. Она приводит меня на каток.
Я его отлично помню. Это было в школе, нам всем шестнадцать лет, и нашей старосте Оле пришла в голову мысль организовать класс покататься на коньках. Пришли почти все.
Знаешь, почему мы здесь? спрашивает Лиза.
Это был один из самых счастливых моментов в моей жизни. До того, как я сломал себе голову. Жаль, тебя здесь не было.
Я не любительница больших компаний.
Я смотрю, как уверенно катят мои друзья Игорь, Володя, все здесь. Влюбленные чертят лед парами. Пацаны наперегонки. Словно мотылек, по катку порхает Настя Шестакова, цепляя мой восхищенный взгляд огоньком своих рыжих волос. Я даже близко не могу, как она. Я освоил скейтборд, так что равновесие держу легко, но катить нормально не получается.
Ты знаешь, обращаюсь я к Лизе, в тот день Настя минут пять учила меня кататься. Держала за руку. Я два дня потом не спал, вспоминая тепло ее ладоней.
Говоришь, как инфантильный дурачок, мрачно парирует Лиза.
Потому что так и есть.
Стоя у катка, я снова ощущаю себя шестнадцатилетним подростком с наивными и светлыми мечтами и максимально неопределенным будущим.
Я замечаю Ксению. Конечно, она тоже была там, но я видел ее лишь мельком. В то время я считал ее обычной избалованной дурой, хоть и красивой. Но сейчас я всматриваюсь в нее внимательнее. Она отлично умела кататься и быстро отъехала от Олега парня, с которым встречалась. Размашисто и резко, она катила вдоль края льда. Лицо сосредоточено, взгляд в одном направлении только вперед. Она полностью отдавалась бегу.