Знаю, знаю Почему бы нам на выходных не устроить себе разгрузочный день?
Я только за.
Трэвис поднялся, нащупал мою руку и потянул за собой. Мы одевались, не переставая глупо улыбаться, но потом я окинула взглядом нашу спальню и поставила руки в боки, сдувая с лица непослушную прядь.
Здесь не так уж много всего, голубка. Вечером все уберем.
Знаю, просто ничего. Не бери в голову. Я снова внимательно осмотрелась. Но меня поражает, насколько изменилась твоя комната со дня нашего знакомства.
Трэвис внимательно посмотрел на покрашенные стены. Всего несколько месяцев назад на стене висело одинокое сомбреро, теперь повсюду красовались черно-белые фотографии в рамках. Запечатленные моменты наших отношений: друзья, враги, любовники. Неудивительно, что на каждом снимке мы улыбались или Трэвис старался прикоснуться ко мне.
Я соскучилась по нашей спальне, но когда мы были здесь в последний раз, я сделала Трэвису предложение, вглядываясь в его перепачканное сажей от недавнего пожара лицо. В воздухе все еще витал едкий запах дыма.
Что за взгляд? напряженно спросил Трэвис.
Ничего, ответила я.
Не думаю. Я собираюсь сделать тебя счастливой, хочу, чтобы ты знала. Чтобы верила мне. Все останется по-прежнему, разве что каждую ночь мы будем возвращаться домой друг к другу. Но это не так плохо
Я склонила голову набок.
Плохо? Трэвис, да брось. Ты ведешь себя так, словно я могу в любую секунду передумать.
А это не так?
Я нахмурилась, и его плечи поникли.
Прости. Ничего не могу с собой поделать.
Я сделала несколько шагов к нему навстречу, останавливаясь совсем близко.
Посмотри на меня, сказала я, показывая двумя пальцами на свои глаза. Трэв, я не передумаю. Я безумно счастлива! Обещаю.
Он чуть расслабился.
Я пытаюсь выкинуть эту мысль из головы, но она не уходит.
Мы прошли огонь и воду. Я не виню тебя за эти чувства.
Муж кивнул и хитро улыбнулся.
Хорошо. Я больше не буду об этом говорить.
Еще как будешь. Иначе я не смогу утешать тебя. А я готова делать это миллион раз, если понадобится.
Боже, голубка, я люблю тебя.
Я поднялась на носочки и чмокнула мужа в нос.
И я тебя люблю. Нам лучше побыстрее разделаться с вещами, чтобы вечером отдохнуть.
Трэвис отнес в конец коридора пустую корзину. Открылась дверца сушилки, потом стиральной машины, и муж вернулся с теплым, свежим и сухим бельем, передавая мне его сложить.
Я дотянулась до полотенца, складывая его.
Похоже, что Шеп и Мер в деле.
Трэвис кивнул и снова спрятался в свой панцирь так же быстро, как до этого позволил себе расслабиться.
Твой отец счастлив, и что бы там ни говорила Америка, она тоже. Шепли снял комнату в Хелмс Холл. Все будто к этому и шло.
Было тяжко проговорил Трэвис.
Что именно?
Просить Шепа и Мер врать не говорить отцу правды.
Их там не было. И они не врут, а просто забыли тот телефонный разговор до нашего отъезда. Все были на эмоциях. Они просто ничего не помнят.
Не хочу, чтобы кто-то из-за меня попал в беду. Уж тем более ты.
Никто не попадет в беду. Все решено.
Трэвис встретился со мной взглядом:
Решено, значит?
Сам знаешь, о чем я.
Я взяла в охапку гору белья и повернулась к двери. Интересно, Трэвис тоже испытывал одновременно удовольствие и смятение от нашего брака?
Куда направляешься? напряженно спросил Трэвис.
Я чуть дернула плечом в сторону коридора.
В прачечную.
Он состроил рожицу, и я засмеялась:
Я всего лишь пройду по коридору, дорогой.
Он кивнул, но я видела его тревогу: он боялся, что наш брак испарится, будто и не было его вовсе. Что стоит мне исчезнуть из его поля зрения, и он проснется в кровати один.
Я перешла в гостиную и остановилась перед складной дверью, за которой стояла стиральная машина с сушкой. Прибор был громким, ржавым, старше меня, но тем не менее работал исправно. Я заложила половину принесенного белья, зная, что крохотный барабан большего не выдержит. Как только я налила средства для стирки, повернула ручку и закрыла люк, в дверь постучали.
Здравствуйте, сказала я, стараясь изобразить удивление.
Офицеры полиции были одеты в штатское а значит, пожаловали детективы, и они совсем не удивились при виде меня.
Мисс Эбернати? спросил тот, что слева кругленький, с животом, нависавшим над бляхой ремня, в поношенном твидовом блейзере, который был ему явно мал. Значок, пристегнутый к карману пиджака, гласил «Гейбл».
Его напарник, Уильямс, был одет в деловой костюм с фиолетовой рубашкой и галстуком в тон. Он скрестил руки на груди. Его ровная темная кожа контрастировала с румяным веснушчатым лицом Гейбла.
Была ею. Теперь я миссис Мэддокс, сказала я, хотя Гейбл не спрашивал, а утверждал.
Да? А мы ищем Трэвиса Мэддокса. Он ваш муж?
Да, он здесь, в ванной, сказала я, надеясь, что из-за шума стиральной машины Трэвис не услышит нас.
Намного проще прикрыть его, если он останется в спальне. Мне следовало подготовить его. Он не был таким отличным лжецом, как я, ведь ему не приходилось врать. Не помню, что бы за те семь месяцев, что мы знакомы, он врал.
Могли бы мы зайти на минуточку? Нам нужно с ним поговорить, сказал Уильямс.
Это насчет пожара? спросила я.
Детективы обменялись взглядами, чувствуя, что они на шаг впереди.
Да, ответил Гейбл. Что вы можете об этом рассказать?
Я видела по новостям. Как только мы распакуем вещи, то навестим дом его братства. Он потерял в том пожаре друзей и очень переживает, сказала я, зная, что в этом плане никого не обманываю.
Вы сказали, что вы его жена, проговорил Гейбл. Вы молодожены?
Мы поженились на выходных. В Вегасе. Вернулись домой раньше из-за пожара.
Гейбл сощурился.
У нас есть несколько свидетелей, которые утверждают, что Трэвис мог находиться в здании во время пожара. Они заявили, что он являлся постоянным участником в э Он посмотрел в блокнот. Мигрирующем борцовском ринге. Детектив выговаривал каждое слово так, будто оно было иностранным.
Полагаю врать вам незаконно, сказала я, прислонившись к двери. Мужчины подались вперед, желая услышать мое признание. Мы были на нескольких таких боях. В Икинсе особо нечем заняться.
Я фыркнула со смеху, а потом притворилась, что мне неловко из-за того, что они не восприняли мою шутку.
Гейбл выглянул из-за меня, заметив за моей спиной движение.
Мистер Мэддокс?
Я повернулась и увидела Трэвиса, замершего в дверном проеме.
Привет, дорогой, сказала я, этим офицерам сказали, что на выходных ты был на боях. Они задают вопросы.
Можем мы зайти внутрь? спросил Уильямс.
Конечно, ответил Трэвис, переступив через гору одежды, которую я оставила на полу.
Он вытер ладони о брюки и крепко пожал руку сперва Уильямсу, потом Гейблу, которые представились детективами.
Трэвис Мэддокс.
Рад с вами познакомиться, сэр, сказал Гейбл, поморщившись от слишком крепкого рукопожатия Трэвиса.
Гейбл зашел внутрь, минуя меня, очевидно опасаясь моего мужа.
Вы уже познакомились с моей женой, сказал Трэвис, когда я закрыла дверь за детективами.
Мужчины кивнули.
Вы добирались до Вегаса на машине или на самолете?
На самолете, одновременно сказали мы, потом улыбнулись друг другу. Трэвис взял меня за руку и усадил на диван.
Уильямс устроился в кресле, а Гейбл занял почти всю кушетку.
Правда говорят, что он был там? спросила я.
На самом деле, что вы оба были, сказал Гейбл, сделав пометку в блокноте. У вас остались посадочные талоны?
Да, сказала я и встала.
Прошла в спальню, где выудила из сумочки талоны и чек из отеля. Я намеренно оставила все на тот случай, когда приедут детективы и станут задавать вопросы Трэвису о его местонахождении. На обратном пути я прихватила свадебное платье. Мне не хотелось оставлять Трэвиса наедине с детективами.
Быстро вы, с подозрением сказал Уильямс.