По-моему, не лучший выбор купальника, добавил он. Тебе бы обсохнуть. Тебе далеко идти?
Машу хватило лишь на то, чтобы молча кивнуть. Парень тщетно прождал хоть какого-то ответа и продолжил, указывая правой рукой куда-то в сторону скал:
Мой дом недалеко, можешь зайти погреться.
Маша с минуту колебалась, стоит ли принимать предложение незнакомого человека. Тем более с такими ручищами. Как говорится, мама с незнакомыми разговаривать не велела. Но на таком холоде, в мокром платье, без малейшей догадки, где именно она находится, и ни единого намека на жилищные постройки поблизости, Маша рисковала еще не скоро увидеть маму. Пойди она за этим парнем то хоть есть шанс на то, чтобы согреться и не заболеть. Поэтому она просто кивнула и в ту же секунду услышала постукивание собственных зубов. Похоже, что молодой человек его тоже услышал, потому что теперь его лицо выражало озабоченность. Он взял девушку под локоть и повел по узкой тропинке, заметной только местным, позволявшей подняться наверх.
Я Шон, между прочим, улыбнулся он ей.
Ма-марияМаша слабо произнесла девушка, подумав, какое у парня странное имя для русскоговорящего. Но духота вечеринки, выпитый коктейль, падение с огромной высоты и купание в ледяном озере настолько ее утомили, что развернуть свою мысль даже во внутреннем монологе ей не хватило сил. Все, о чем она могла думать, это тепло, одеяло и подушка. Медленно она тащилась за улыбающимся Шоном, которому, казалось, ничего не стоит запрыгнуть на скалу, если бы не пришлось тащить на себе златокудрую незнакомку в насквозь мокром бархатном платье. Такой ее увидел он. Позже, заметив свое отражение в зеркале прихожей, она оценит себя как мокрую сгорбившуюся крыску с прилипшими к голове волосами и перепуганным лицом.
Дом Шона, действительно, был близко. Стоило им подняться наверх, как перед глазами Маши открылся куда более приветливый пейзаж: холмы, покрытые зеленой травой и вереском.
А еще вчера было снежно пролетел обрывок мысли.
Двухэтажный каменный дом, огражденный низким заборчиком, одиноко стоял минутах в десяти ходьбы. Из трубы приветливо шел дым, на террасе призывно разместилась качалка с колючим на вид пледом, который будь у Маши сила она бы сразу схватила. Из открытого окна, выходящего на террасу, доносился звон тарелок и шум текущей из-под крана воды. Из-за дома слышались методичные удары будто бы кто-то колол дрова.
Лиззи, я дома с гостьей, закричал Шон в распахнутое окно. Ей очень холодно. Дай нам что-нибудь горячее.
Из кухни с любопытством выглянула худенькая женщина лет тридцати со светлыми девчачьими косичками.
Откуда же в нашей пустоши гости? Твоя подружка? поинтересовалась она. Заметив бледность Маши и ее мокрую одежду, женщина не стала дожидаться ответа и быстро скрылась в глубине дома. Дом был довольно темным, но приветливым. Справа от входа дверь, ведущая в кухню, в которую Маша не успела заглянуть. Дальше по коридору шла просторная гостиная с большим старым коричневым диваном по центру и гигантским каменным камином с черной решеткой и остатками обожженных поленьев. По его виду можно было понять, что топят здесь часто. Коридор заканчивался большой стеклянной дверью, сквозь которую просматривался сад и зеленые холмы за забором. По левую сторону шла лестница наверх. Спустя несколько минут по ней пронеслась Лиззи с кипой полотенец, свитером, джинсами и ярко-красными шерстяными носками, украшавшими стопку светлой мятой одежды, словно вишенка на торте.
Что вы стоите в проходе?! Скорее! Веди ее наверх в ванную, я уже нагрела воду.
Шон подтолкнул полусонную Машу в сторону лестницы и, придерживая ее сзади, повел наверх. Девушка настолько выбилась из сил, что чувствовала себя тряпичной куклой, покорно слушавшейся ребенка, схватившего ее поиграть. К ее счастью, ей достался очень заботливый хозяин.
Проходи скорее, отворил дверь ванной комнаты Шон. Обстановка была очень простой: белая квадратная плитка, маленькая раковина, прямоугольное мутное зеркало. Удивила Машу необычная ванна на бронзовых ножках с приподнятым изголовьем.
Девушка зашла в комнату и, сразу же забыв про Шона, скинула рубашку и потянулась к скрытой молнии на спинке платья. Мокрые волосы мешали холодным пальцам найти язычок, и Маша начала нервно отбрасывать их и дергать ворот.
Кхм, прокашлялся Шон. Я позову Лиззи, она тебе поможет.
Маша растерянно обернулась и смутилась своего поведения. Лиззи не пришлось звать, она уже и сама ворвалась в ванную с криком:
А вот и мыло! А ты почему еще здесь, Шон?! Дай девушке согреться! и она энергично вытолкнула парня из ванной и заперла дверь.
Мужчины все как дети. Поверь, у меня их уже трое, с улыбкой произнесла Лиззи, моментально переключившись на молнию Маши.
Мужчин или детей? спросила девушка через плечо.
Мальчик, девочка и мой братец Шон, рассмеялась в ответ Лиззи. Позови, если тебе что-то понадобится, я буду в соседней комнате, дружелюбно добавила она. В дверях она задержалась, будто хотела что-то спросить, но, отказавшись от этой идеи, аккуратно затворила за собой дверь.
Маша провела рукой по успевшему запотеть зеркалу. Лицо было трудно разглядеть, потому что лампочка в ванной комнате светила тускло, а дневной свет пробивался в помещение через окно за спиной девушки. То, что выглянуло из зазеркалья, напоминало скорее тень человека: испуганные большие глаза, впалые бледные щеки, украшенные серыми ручейками потекшей туши, светло-русые кудряшки облепили лоб, скулы и даже подбородок, расстегнутое платье намокло и потемнело от воды, золотая окантовка превратилась в грязно-коричневую. Какой контраст с тем царственным отражением, которое Маша наблюдала пару часов назад на далекой вечеринке.
Как же я его сдам обратно? мелькнуло в ее голове, но у Маши было слишком мало сил, чтобы испытать хоть какое-то подобие эмоций. Все, чего просило ее тело тепло и сон! Поэтому, окинув себя унылым взглядом, Маша отвернулась от зеркала, сбросила испорченное платье на пол и тяжелым движением, спорящим с ее тонкой фигурой, погрузилась в горячую воду. От тепла и пара ее разморило, лоб и подбородок покрылись испариной. Девушка раздраженно стерла ее. Побоявшись заснуть в воде, она вылезла, как только поняла, что согрелась. Стараясь не потерять чувство накатывающего расслабления, она в полотенце и с полузакрытыми глазами перебралась в соседнюю комнату. В углу на кресле горчичного цвета ее ждала Лиззи. Маша молча присела на кровать, тупо уставившись перед собой, пока хозяйка дома рассматривала ее со смесью тревоги и любопытства. Без лишних слов Лиззи положила на ее колени полосатую растянутую пижаму, в очередной раз отказавшись от своих опасений по поводу присутствия незнакомки, она по-матерински взглянула ей в лицо, убрала прядь со лба и откинула толстое одеяло. Убедившись,что Маша легла и закрыла глаза, Лиззи тихо задернула шторы, вышла из комнаты и закрыла за собой дверь. Комната погрузилась в темноту. Единственным звуком, нарушавшим молчание, было мирное сопение Маши.
Проснувшись спустя восемь часов глубокого сна без сновидений, Маша удивилась царящей вокруг темноте. Странно, ведь на ее окнах висит только тюль.
Неужели сегодня настолько пасмурно? подумала девушка, с трудом разлепляя еще не видящие ничего глаза. Только спустя несколько мгновений она осознала, что не дома. И даже непонятно, далеко ли она от него или в двух шагах. Сквозь оранжевые занавески просачивался тусклый сумеречный свет вечер медленно уступал место ночи. Девушку охватила тревога. Причина ее была очень странной: ее испугало, что она проспала день в незнакомом месте и проснулась поздно вечером. Что же ей делать теперь в неизвестности еще и в ночи?