Дада, улыбнулась женщина, както странно, болезненно, разглядывая меня. Я Александра. Твоя мама просто чудо, так ей и передай. Думаю, ее красавицадочь тоже недалеко от нее ушла.
Спасибо, передам, я потупила глаза в пол.
Ненавижу такие разговоры, но, увы, в жизни их не избежать.
Вы где будете? В комнате? спросила сына Александра. Там чайник только что кипел, и я как раз недавно испекла клюквенный кекс, угости подружку.
И она ушла туда, куда и шла до нас.
Еще до того, как Адам предложил мне чай с кексом, я вежливо отказала и предложила сразу перейти к делу, на что он с неохотой, но согласился.
Комната Адама была на втором этаже под мансардой. Последние лучи солнца, выглянувшего под вечер, создавали здесь особый уют.
Ты, вроде, говорил, что родители на всю неделю уехали, неуверенно начала я.
Поссорились, вот мама и вернулась.
Повисло неловкое молчание.
Я все же принесу тебе пирог, негромко, но настойчиво сказал парень у порога комнаты. Мне мать плешь проест, если не принесу. Плюс надо захватить коекакие книги из гостиной. Посиди пока тут, он указал на высокую кровать, на стеганное покрывало которой как раз падал солнечный свет.
Я не стала спорить, но и садиться желания не возникло. Я подошла к огромному окну, чтобы полюбоваться видом, и мое внимание зацепили листы бумаги, исписанные ровным, обычно не присущим мальчишкам, аккуратным почерком.
Я вдруг поняла, что Кассий остался внизу, но, как только я об этом подумала, он появился в комнате.
Черты лица все чаще становились почти различимы, но все еще недостаточно, чтобы сложилось представление о том, как это чудовище выглядит на самом деле.
Кассий, в отличие от меня, бесцеремонно подошел к столу и взял листы в руки.
В мире, в котором мы все чужие, в бесконечно огромном и злом, можно, спрячусь я от стихии, поселившись в сердце твоем?.. прочитал он, и от глубины его голоса меня передернуло. Меня сейчас стошнит. А мне он нравился думал, у него в порядке с головой Если забыть о том, что он хочет воскресить худшее, что видел этот мир.
Отдай, я выхватила листы из рук чудовища, и сама удивилась своей смелости.
Кассий лишь ухмыльнулся.
Сама того не замечая, я начала перелистывать кипу бумаг, цепляясь за строчки.
«Скажи, что ты веришь всем сердцем,
Клянись, что ты веришь мне.
Знаешь ли, я бессмертен,
Веришь ли, мы на дне.
Скажи, что ты любишь всем сердцем,
Клянись, что ты любишь меня.
Не существует смерти
То лишь часть беспробудного сна.
Скажи: «Я мечтаю всем сердцем!»
Скажи, что не хочешь терять.
Принеси всю себя мне в жертву
И дай жизнь у тебя отнять.
Дай мне новую пачку таблеток
И снимай скорей бронежилет.
У меня от тебя нет секретов.
И, зная тебя,
у тебя
тоже
нет».
Кассий все это время читал вместе со мной из-за моего плеча.
А он не так прост, как кажется, а? меня всю перекосило холодной неприятной судорогой, от которой хотелось кричать, когда его дыхание зашевелило волосы возле моего уха. Сплошной мрак. Может, беги отсюда, пока не поздно?..
Я была бы очень благодарна, если бы ты заткнулся, собрав всю смелость в кулак, проскрипела я сквозь зубы.
Как раз в это время вернулся Адам. Его щеки мгновенно покрылись румянцем.
Это твои? хоть изначально я и не собиралась трогать вещи парня, сейчас я была буквально поймана на месте преступления и, конечно, мне было неловко. Как и ему.
Это так, ерунда. Баловство, он покраснел еще больше. Для ясности ума. Не читай.
Адам бросил на меня умоляющий взгляд. Я вернула все листы на стол.
Извини. Просто взгляд зацепился.
Кассий тем временем продолжал читать, но бумаги уже не трогал.
Ладно, угощайся, я постараюсь все объяснить, парень протянул мне поднос, с красиво разрезанным кексом и молоком.
Что ж, мило.
Можно было бы нафантазировать себе красивое начало прекрасных и долгих отношений, о которых мы бы потом рассказывали нашим детям.
И я бы, наверное, влюбилась, если бы позволила себе это сделать, сняв всю свою защиту и броню хотя бы ненадолго.
Год назад я уже испытывала романтические чувства к парню из старшего класса, и идеализировала его в своей голове настолько, что, когда узнала его настоящего, от влюбленности осталось только отвращение.
Адам казался мне другим, и я старалась не думать, что мой рассудок пытается и его превратить в иллюзию, в слишком хороший сон.
Было ощущение, что парень действительно стоит любви и что любить он умеет и будет, несмотря ни на что. Он был посвоему безумен, но настолько очарователен, что на безумие можно было бы закрыть глаза.
Я взяла кусочек кекса, начинка которого слишком сильно напоминала кровавые внутренности, и стакан теплого молока.
Даже подогрел, очаровательно.
А я только что думала, что клюква выглядит как внутренности. Адаму явно нужен ктото, кто будет хотя бы психически здоров. Двое больных на голову это слишком плохая идея, как мне кажется.
Вкусно, сказала я парню, откусив. Никогда раньше не пробовала такое.
Адам улыбнулся, оставил поднос на столе.
Я рад, он вздохнул и сел на кровать, жестом приглашая меня сесть тоже, и я послушалась. Так, нам нужно вовремя вернуть тебя домой, такси здесь пока еще не ходит. Поэтому сразу к делу.
Я кивнула.
Представляю, какую взбучку мне устроит мама, если узнает, что я не сидела дома весь день.
Адам наклонился вперед и вытащил из-под матраса ту самую книгу, которую мне, после вчерашнего, уже не хотелось бы видеть никогда в жизни.
Внимание Кассия тут же, как и мое, полностью сосредоточилось на черной обложке.
Адам заметил, как я напряглась, но явно не знал, что с этим делать.
И так, я еще вчера говорил, что мир не так уж прост, как может показаться. Думаю, лучше всего было бы начать с человека, который рассказал мне все это еще год назад.
Кассий както нервно дернулся, сильно меня напугав, из-за чего я вздрогнула тоже.
Не бойся, Адам доверительно посмотрел мне в глаза, а Кассий рассмеялся.
Боже, с каждой минутой я ненавижу это чудовище все сильнее.
Так вот, год назад, когда мы только переехали сюда с родителями, став одними из первых, хотя моя мама и раньше бывала здесь у моей прабабушки, а отец в принципе тут родился, из-за чего и решил построить в горах город будущего, я встретил одного мужчину. Настоящее имя он мне называть не стал, представился хранителем. Сказал, что я избран следующим хранителем.
Кассий усмехнулся, я покосилась на него.
Спроси, с какой такой радости выбрали именно его? самодовольным, как будто бы даже упивающимся голосом, прохрипел он.
А почему именно ты? Ты спрашивал?
Нет. Я ему не поверил, признался Адам. Как ты не верила мне вчера и, возможно, все еще не веришь и теперь. А когда я обнаружил, что верю, мне уже было не до того, чтобы спрашивать, почему я.
А после чего ты поверил ему? может, все же у нас коллективная шизофрения?..
Книга окаменела в моих руках. Буквально превратилась в камень. А когда я прикоснулся к ней снова приобрела первоначальный вид. Смотри.
Он сосредоточился, и черная обложка посерела под его тонкими пальцами и действительно стала камнем.
Как?.. начала я, но Адам перебил, протянув книгу мне.
Я хранитель. Это чтобы никто не узнал тайну и не воспользовался тем, что заключено на страницах.
Сначала книга в моих руках была самым, что ни на есть, настоящим камнем, потом приобрела первоначальный вид, а после вспыхнула, совсем как вчера.
Я вскрикнула и выронила книгу на пол.
Адам подобрал ее.
А почему у меня горит? беспомощно спросила я, заметив, что от страха я поджала под себя ноги.
Огонь не приносил с собой боли, но ужасно пугал, поселяя в сердце такой животный страх, с которым невозможно было справиться.
Тут сказано, что на тебе кончается заключение Кассия. В книге говорится, каким образом, поэтому она не дает тебе получить доступ к этой информации. Ты не можешь это контролировать, в отличие от меня.